По его публичной статистике можно косвенно судить о том, что на каждую женщину, участвующую в проекте, приходится четверо мужчин. В первую неделю работы форума на нем регистрировалось примерно по 150 человек в день. Участники уже предложили множество путей усовершенствования Galaxy Zoo, особенно расстраивает людей не слишком хорошая обратная связь. Пока доступен лишь рейтинг самых активных охотников за галактиками (к 1 августа лидер преодолел рубеж в 50 тысяч распознаваний). Однако каждому хочется знать, сколько и каких именно галактик он распознал и сколько галактик распознано общими усилиями. Искушенные в астрономии участники не хотят довольствоваться простейшей классификацией и требуют усложнения задачи для себя (не вникая порой в цели организаторов). Администраторы форума обещают все меж собою обсудить и многое сделать. К примеру, в первый же день работы форума была создана специальная тема для любителей прекрасного, в которой любой может поделиться изображениями самых необычных из своих галактик, причем каждые сутки выбирается прима дня.
Если будет сделано все, что обещано, то скучный научный процесс станет весьма занятным, если только… не завершится естественным путем. Дело в том, что по сведениям, которые нам любезно сообщил один из сотрудников проекта [Сами себя они прозвали zookeepers] Крис, уже к концу июля было произведено более 10 млн. распознаваний (в среднем около сотни на каждого участника). Иными словами, каждую галактику, опять же в среднем, увидело десять человек. За три недели было сделано буквально полдела. Что будет дальше, пока неизвестно. Возможно, база будет пополнена, а может быть, появятся новые научные задачи, и участники получат еще один шанс себя проявить.
Пока еще есть время, желающие дать выход своему азарту могут попробовать отыскать-таки среди бездны снимков новую галактику или хотя бы повыше взобраться в рейтинге. Вполне можно ожидать, что Galaxy Zoo оттянет на себя значительную часть нынешних посетителей Stardust@home: все же рассматривать галактики гораздо интереснее, чем ломать глаза в поисках космических крупинок.
АНАЛИЗЫ: Киношный терроризм и театр безопасности
Одна из шишек в американской иерархии власти директор TSA (Transport Security Administration, Администрации безопасности на транспорте) Кип Холи (Kip Hawley) в недавнем интервью для прессы употребил необычный для госчиновников термин «театр безопасности». Как известно, это широко распространившееся в последние годы словосочетание применяют для критики TSA и подобных ей организаций в других странах, чтобы подчеркнуть показуху и бесполезность разнообразных, зачастую глупых запретов и контртеррористических мер, практикуемых службами безопасности в аэропортах и вообще на транспорте.
Вопрос
Из интервью Кипа Холи Брюсу Шнайеру:
'Если агенты TSA при досмотре выбрасывают жидкость, которую вы везете, но не задерживают вас – значит, они уверены: вы не представляете опасности'.
Комментарий читателя в блоге Шнайера: 'Если я не представляю опасности, зачем же они, черт возьми, выбрасывают жидкость?'
В интервью Кип Холи комментировал решение федеральных властей США об отмене с августа 2007 года практиковавшегося несколько лет запрета на зажигалки у авиапассажиров. Все и всегда знали, что это идиотский запрет – особенно на фоне никогда не запрещавшихся спичек. Поэтому критикам наверняка было приятно услышать признание ошибки из уст директора TSA, назвавшего массовые конфискации зажигалок 'театром безопасности, опошляющим реальный процесс обеспечения безопасности полетов'.
Особо, надо думать, приятно это было известному криптографическому гуру и эксперту по безопасности Брюсу Шнайеру, с подачи которого термин Security Theater и получил широкое распространение. Года полтора-два назад Шнайер запустил в оборот еще один удачный термин – 'Movie-Plot', или 'киношный террористический заговор', коим стали метить всевозможные жуткие угрозы, изобретаемые то спецслужбами, то тележурналистами, то фантастами или просто людьми с богатой фантазией для поддержания населения в надлежащем тонусе беспокойства и страхов. Поскольку число киношных заговоров неуклонно росло, приводя к усложнению досмотров и расширению списка всевозможных запретов в аэропортах, Шнайеру пришло в голову довести эту тенденцию до абсурда и объявить в Интернете конкурс на самый лучший и оригинальный террористический план. Народ с энтузиазмом откликнулся на инициативу, так что примерно за месяц Шнайер получил и опубликовал около тысячи самых разных сценариев. Например, такой.
В кадре – чикагский аэропорт O’Hare, славящийся одним из самых насыщенных пассажиропотоков в США. Время действия – канун Дня благодарения, то есть последний уик-энд ноября, для работников американского транспорта давно ставший чуть ли не самым хлопотным праздником в году. В длиннющей и, как обычно, недовольно брюзжащей очереди, покорно ожидающей досмотра, ничем не выделяется одинокий пассажир с кейсом. Добравшись, наконец, до поста контроля, человек делает все так, как требует служба безопасности, – снимает ботинки, проходит через металлоискатель, а кейс ставит на ленту транспортера рентгеновского аппарата, просвечивающего ручную кладь. Но когда чемоданчик оказывается внутри машины, в раме его каркаса вскрывается небольшая ампула с соединением ртути, которое просачивается в аппарат просвечивания. Пассажир, успешно прошедший досмотр, забирает багаж и спокойно уходит, обращая внимание лишь на то, чтобы кейс не прикасался к одежде. Ядовитый чемоданчик оставляется в ближайшем туалете, а злоумышленник вскоре покидает аэропорт. Использованное соединение ртути является сильнейшим нейротоксином, так что смертельно зараженным теперь оказывается каждый предмет багажа, пропускаемый через рентгеновский аппарат. Причем не только в Чикаго, но и еще в десятке крупнейших аэропортов страны, где другие 'одинокие путешественники' совершают аналогичное преступление. Эффект от этого бесшумного теракта начинает проявляться уже через несколько часов. Быстро умирают все сотрудники службы безопасности, обслуживающие каждую из пораженных ядом машин просвечивания. Аэропорты парализованы, а тысячи пассажиров с отравленной ручной кладью оказываются мертвы по прибытии самолетов в пункты назначения. И даже если самолеты совершают экстренную посадку, ни одна больница не может остановить убийственное и необратимое действие токсина…
От такой картины станет страшно любому нормальному человеку. На это, собственно, и рассчитан сценарий. Киношные угрозы в духе триллеров-блокбастеров, говорит Шнайер, хороши для того, чтобы пугать людей, но глупо выстраивать реальную политику национальной безопасности вокруг подобного рода угроз. И уж если власть всерьез намерена беспокоиться по поводу маловероятных атак, то почему бы не предположить, что такие атаки могут оказаться воистину ошеломительными и новаторскими?
Первый конкурс киношных заговоров был объявлен Шнайером в очень подходящее время, в День дураков 1 апреля 2006 года. В объявлении сразу предупреждалось, что это вовсе не шутка, а скорее публичная акция в традициях черного юмора, где людей подталкивают к осмысленному взгляду на происходящее, логично доводя неумные реакции до абсурда. В качестве затравки для первого конкурса были предложены начальные условия теракта – бюджет порядка 500 тысяч долларов, в рамках которого надлежит нанести максимально возможный ущерб государству. Победителем первого конкурса стал некто Том Грант (Tom Grant), в деталях разработавший сценарий, по которому два нагруженных взрывчаткой транспортных самолета врезаются в гигантскую плотину Grand Coulee Dam, в результате чего под водой оказываются не только несколько городов, но и надолго выходит из строя энергосеть западного побережья США.
В знаменитой книге Шнайера 'Beyond Fear' ('Жизнь без страха. Осмысленный взгляд на безопасность в изменчивом мире') большое внимание уделено тому, что людям свойственно преувеличивать эффектные, но редкие риски, недооценивая риски куда более опасные, повседневные, но давно привычные. Например, почти все люди страшатся акул, хотя наибольший урон народонаселению нанесли собаки. Другой яркий пример – люди, панически боящиеся авиаперелетов, но при этом прекрасно чувствующие себя в автомобиле. Хотя жертв автомобильных аварий неизмеримо больше, чем тех, кто гибнет в авиакатастрофах. В контексте разумной оценки рисков особенно абсурдной выглядит
