– Он изменится, потому что любит тебя.
– Нет, он только начинал любить… А теперь все кончено.
– Не думаю, что все потеряно, – спокойно сказал Аларик. Клер взглянула на него. Он протянул руку и смахнул слезы с ее щеки. – Ах, Клер, как жаль, что ты влюблена в него. Я увел бы тебя…
Она улыбнулась и коснулась его руки.
– Ты такой добрый, Аларик.
– О Боже… Еще ни одна женщина не говорила мне, что я добрый.
Клер вновь улыбнулась ему, понимая, что он пытается развеселить ее.
– Он постоянно забирает Майкла, и я почти не вижусь с ним. Мальчик замыкается в себе.
– Майкл справится с этим. Форчен успокоится и, когда уйдет его злость, увидит, что делает… А пока скажи ему, что раскаиваешься… Скажи, что любишь его.
– Не думаю, что это имеет для него какое-либо значение.
– Клер, никогда не пытайся больше отвезти Майкла к Венгеру.
Она посмотрела ему прямо в глаза. «Неужели я подвергала Майкла такой опасности?» – пронеслось в ее голове.
– Кажется невозможным, что его собственный дедушка может быть чудовищем, – тихо произнесла она.
– Он и есть чудовище. Ты же знаешь, что ко всему на свете я отношусь намного проще, чем Форчен, но в том, что касается Тревора Венгера, я полностью согласен с ним.
Клер задрожала, осознав свою потерю. Ей хотелось, чтобы сейчас рядом с ней был Форчен.
– Мне пора ехать домой.
Аларик кивнул, погладил ее по щеке.
– Я сделаю все, что смогу… Он успокоится. Клер не верила, что у него это получится.
Она знала, как непреклонен может быть Форчен. Клер ехала не замечая ничего вокруг и пришла в себя, только когда Аларик остановил лошадей перед дорожкой к их дому. Она поняла, куда они приехали, лишь когда Хемптон вышел из коляски и передал ей вожжи.
– Мы встретились у магазина, – сказала Клер. – Я отвезу тебя назад…
– Ерунда. Всего несколько минут ходьбы. А теперь улыбнись и скажи Форчену, что поступила опрометчиво.
Клер улыбнулась и кивнула головой.
– Спасибо, Аларик.
– Запомни, что в любое время суток ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь и на мою блестящую компанию.
– Спасибо, я запомню.
Клер свернула на дорожку и посмотрела на их дом, который теперь казался ей таким большим и пустым.
Через четыре дня она обнаружила задержку месячных. Каждый день она смотрела на календарь, не смея ни надеяться, ни думать об этом, и все же в глубине души она знала, что хочет ребенка Форчена независимо от того, простит он ее или нет.
Прошла еще неделя. С каждым днем у нее крепла надежда, что она носит его ребенка.
Форчен вышел с завода и отправился в свою контору. Взглянув на пустой диван, на котором всегда, свернувшись калачиком, сидел Майкл и читал книжку, О'Брайен пожалел, что сейчас сына нет рядом. Он зажег лампу и сел за стол поработать со своими бумагами. Кэлу и Софии пришлось отложить свою поездку в Атланту, и сейчас Форчен был рад этому, потому что ему не хотелось развлекать даже собственного брата.
Гнев, вызванный тем, что Клер возила Майкла в дом Венгера, понемногу утихал. О'Брайена поразило то, что Тревор отпустил их домой. Он мог запросто забрать Майкла и воспрепятствовать возвращению Клер, и тогда Форчен не узнал бы об этом несколько часов.
Он до боли стиснул зубы. Облокотившись на кресло, он откинул рукой волосы со лба. Рукава его рубашки были завернуты, и Форчен увидел у себя на руке чернильное пятно.
– Снова работаешь допоздна, – услышал он веселый голос и увидел входящего Аларика.
– Да. Если бы ты стал работать со мной, мне бы не пришлось делать этого.
– Все равно ты бы работал столько же, – ответил Аларик, усаживаясь в кресло и перекидывая ногу через ручку.
– Не надо читать мне нотаций.
– Не буду. Ты выглядишь несчастным, Клер несчастна…
Форчен поднял голову, ярость вновь закипала в нем.
– Значит, ты уже утешил ее.
– Не начинай, Форчен, – сказал Аларик. – По-моему, она даже не догадывалась о моем присутствии и с трудом поддерживала разговор…
