женщина.
Пьянков прикинулся расстроенным.
– Что-то случилось? – осторожно спросил проводник.
Пьянков показал на соседнюю полку.
– Баба тут была. Деньги у меня украла, сука! Во как сумку распорола, – показал он на ее бок, рассеченный бритвой.
Это на проводника подействовало. Он поверил Пьянкову, не зная, что тот выложил деньги в багажный отсек под полкой.
– И много взяла? – спросил он вкрадчиво, что-то тут же обдумывая. На лице заметно было нескрываемое напряжение.
– Много? Все взяла.
– Все? – проводник вытаращил глаза, потом совладал с волнением и протянул, якобы сочувствуя: – Да-а. Плохо дело.
Пьянков мастерски изображал обворованного.
– Да уж куда лучше. Вот зараза! Пока спал, она меня обчистила.
Проводник для чего-то заглянул наверх, потом недоуменно спросил:
– А куда же она делась? Поезд ночью не делал остановок.
Пьянков только пожал плечами:
– Я-то откуда знаю. Наверное, убежала.
– Наверное, – согласился проводник и сразу засуетился, торопясь уйти.
– Слышь, земеля, найти бы ее надо. – Пьянков нарочно не отпускал проводника, наблюдая за его поведением.
Проводник нервничал и торопился.
– Я постараюсь, – пообещал он, отступая к двери.
– А когда ближайшая остановка?
Проводник позеленел от злости. «Вот прицепился, козел!»
– Да сейчас будет остановка. Уже подъезжаем, – ответил он наспех и бросился в свое купе. Он плевался с досады. Первый раз его провели, как мальчишку. И кто? Проститутка, подсаженная им же. Деньги забрала и убежала. Ее надо найти до того, как поезд остановится. Ведь это его идея, и не получить за нее половины?..
Пьянков увидел, как проводник выскочил из своего служебного купе и побежал в другой вагон.
Пассажиры возмущались, но проводник не обращал внимания. Главное, найти эту сволочь!
А за окнами уже мелькал город. Поезд подъезжал к вокзалу.
Когда волна воспоминаний прошла, Пьянков открыл глаза и вытер ладонью слезы.
В этой маленькой, полуразрушенной церквушке он всегда чувствовал себя спокойно. Это было единственное место, где ему хотелось остаться навсегда.
На небольшом постаменте стояли три огарка от свеч. За каждую убитую женщину Пьянков ставил свечу. К этим трем огаркам он поставил четвертую свечу, зажег ее и, не дожидаясь, пока она догорит, ушел.
Назад, в город, он возвращался другой дорогой. Ведь милиция ищет того, кто убил лейтенанта Челядник…
Было начало ноября. Наступили ранние заморозки.
В десять часов вечера к дому, в котором жил капитан Сонин, подъехали темно-вишневые «Жигули». Через справочную службу Пьянков узнал по номеру телефона адрес Сонина и вот наконец приехал. «Настало твое время, Сонин». – Пьянков улыбнулся, представив капитана мертвым. Да разве можно не отомстить человеку, поломавшему тебе жизнь?
На сиденье лежал приготовленный для Сонина подарок: пакет с яблоками, а внизу под ними ручная граната. Ручки пакета Пьянков нарочно склеил так, что, если их попытаться отделить друг от друга, произойдет взрыв. Он соединил липкой лентой ручки со взрывателем.
«Мой подарок тебе понравится, – заранее посмеивался он, считая смерть такого рода наиболее подходящей для Сонина. Он – оперативник, наверняка берет оружие домой, значит, придушить излюбленным способом его не удастся. А с другой стороны, у оперативника всегда дома в запасе что-то имеется на случай обороны. – Пусть начальство считает, что эта граната его. Главное, чтобы она разорвалась в квартире. Значит, надо найти постороннего человека. Он отдаст пакет и быстро уйдет. И никаких свидетелей».
По улице шел маленький старичок в оборванном пальто с сумкой через плечо, в которой таскал все свое имущество. У Пьянкова сразу возникла мысль привлечь к осуществлению своего плана этого бомжа. «Вот кто мне нужен. Уж с этого-то точно спросу нет. Да его никто не станет искать. Кому охота мараться с бомжом».
– Эй, – окликнул его Пьянков.
Старик остановился, обернулся. Кроме него, на улице никого не было.
– Ты! Подойди ко мне, – позвал Пьянков, для верности поманив бомжа рукой, как собаку.
Старик подошел с опаской. Кто знает, что у этого человека на уме. Для забавы может и по последним зубам врезать. Да вроде не похоже. А может, для дела зовет. На всякий случай старик приготовился, если что, отскочить назад.
– Чего надо?
– Вот тебе сторублевка. – Пьянков высунул в окно руку с купюрой, но сразу не отдал старику. – Я тебе дам пакет с яблоками, отнеси его в восемьдесят пятую квартиру. Выйдет мужик, отдай ему пакет и мотай на все четыре стороны. Понял?
Старик взял пакет и сторублевку.
– За такие деньги, командир, я десять раз туда-сюда сбегаю. – Он уже повернулся, чтобы идти, но остановился. – Да, а этот мужик по харе мне не настучит?
Пьянков махнул рукой.
– Не бойся. Он интеллигент.
– Понял, – ответил на это старик и побежал к подъезду.
«Порядок. Подожду минуты три. Как рванет, поеду. Этот бродяжка даже на номер машины не глянул», – думал Пьянков.
Войдя в подъезд, старик не стал торопиться. Посчитал, что восемьдесят пятая квартира на третьем этаже. Остановился на площадке второго этажа и подумал: «Золотые там, что ли, яблоки, раз за них сто рублей дали? А что, если пару штук возьму? Ведь не считали их. От пакета не убудет». – Он посмотрел на пакет и потянул за ручки.
Он успел увидеть крупные, красные яблоки, и вдруг они вспыхнули огнем. И тут же горячие брызги ударили во все стороны. А старик испугался за яблоки. Растерял их, теперь не собрать.
Когда над ним склонились соседи вместе с капитаном Сониным, он был еще жив, но уже истекал кровью.
Кто-то из женщин принес покрывало, чтобы накрыть его, не хотелось, чтобы дети увидели изуродованный живот, из которого выползли кишки.
– Вы кто? – тихо, стараясь не беспокоить умирающего, спросил Сонин.
Старик смотрел и не видел никого.
– Меня попросили… в восемьдесят пятую квартиру… там на машине, – пролепетал он, вместе с хрипами выплевывая изо рта пенистую кровь.
– Да уберите вы отсюда детей, – орал кто-то из соседей. Сонин не разобрал кто, прыгая через ступеньки, он уже бежал по лестнице. Выбежал на улицу, увидел отъезжающую от подъезда машину, темно-вишневые «Жигули».
– Старая сволочь! – обругал старика Пьянков. – Все испортил.
– Опять эта темно-вишневая машина, про которую говорил Саморядов. Черт! Он узнал мой адрес. Значит, эта граната предназначалась мне. – Сонин стоял и смотрел вслед отъезжавшей машине, жалея, что не удалось рассмотреть номер.
А на улице уже слышалась сирена «Скорой помощи». Кто-то из жильцов подъезда позвонил в
