• 16 мартеновских и электроплавильных печей, дававших 445 тысяч тонн стали;
• четыре коксовые батареи, дававшие 740 тысяч тонн кокса в год;
• угольные шахты и разрезы, дававшие 6790 тысяч тонн угля в год.
Поистине неоценим вклад Берии в развитие авиационной промышленности.
В течение полутора лет с начала Великой Отечественной войны под руководством Берии был построен и начал действовать Безымянский комплекс авиационных заводов в пригороде г. Куйбышева, в который вошли десять крупнейших авиационных заводов, продукция которых сыграла существенную роль в достижении победы в Великой Отечественной войне.
Как член Государственного Комитета Обороны Берия имел большие заслуги в годы Великой Отечественной войны и в руководстве органами государственной безопасности в ходе ликвидации немецко-фашистской агентуры.
Под непосредственным руководством Берии в СССР создана атомная бомба, готовятся испытания водородной бомбы, которая, судя по ходу работ, будет создана раньше американской.
Вышеизложенное лишний раз доказывает, враг не только вредит, но и вынужден в целях надежной маскировки делать и полезную работу, в противном случае его было бы крайне легко разоблачить.
Таким образом, Берия — талантливый организатор. В то же время по характеру трусливый, вероломный и циничнолживый человек, способный на любую подлость и низость в борьбе за власть, беспринципный карьерист.
Вот как, например, Берия создал себе «ореол революционера».
В августе 1937года по рекомендации Берии министром внутренних дел Армянской ССР был назначен один из его приближенных, генерал-майор Григорян, которому Берия дал рекомендацию для вступления в партию.
Характеризуя «революционную» деятельность Григоряна, Берия писал: «Настоящим подтверждаю, что т. Григорян Хорен состоял в рядах Красной Гвардии в команде Совета рабочих, красногвардейских и матросских депутатов в 1918 г. во время мартовских событий в г. Баку. Эта команда возглавлялась мною. Берия».
Входе проверки установлено, что такой команды красногвардейцев, о которой пишет Берия, в Баку вообще не существовало, а сам Берия никакого участия в подавлении контрреволюционного мятежа муссаватистов в 1918 г. в г. Баку, как и Григорян, не принимал.
Фальшивую справку Берия выдал в свое время и активному в прошлом меньшевику с 1905 года некоему Сумбатову-Топуридзе, который по утверждению Берии будто бы в 1918 году являлся членом одной из большевистских организаций. Это позволило Сумбатову-Топуридзе вступить в ВКП(б) (как известно бывших меньшевиков в партию не принимали) и впоследствии занять пост наркома внутренних дел Азербайджанской ССР. Когда же Берия был назначен наркомом внутренних дел СССР, Сумбатов-Топуридзе стал начальником одного из управлений НКВД СССР.
Изучение личности Берии дает все основания полагать, что подозрения, послужившие основанием для заведения на него дела-формуляра, справедливы.
Не успел Джуга еще раз перечитать справку о Берии, как зазвонил телефон. Ему доложили, что по его приказанию один из ближайших сподвижников Берии, бывший министр государственной безопасности СССР Всеволод Меркулов, тайно арестован и через сорок минут будет привезен в загородную резиденцию. Джуга встал, устало потянулся и направился к выходу. Предстоял тяжелый разговор с Меркуловым, от которого зависело очень многое, в том числе и судьба самого Берии.
Через час Джуга входил в свою загородную резиденцию и, не раздеваясь, сразу спустился в бетонированный подвал, где уже стояли стол и два стула.
Через несколько минут ввели бледного, явно растерянного Меркулова.
— Садитесь, генерал, разговор нам предстоит серьезный, — тихо проговорил Джуга.
Меркулов тяжело опустился на предложенный стул, тщетно пытаясь унять дрожь пальцев.
— Начнем с того, — продолжил Джуга, — что я действую по приказу товарища Сталина.[10] Вот мой мандат, ознакомьтесь.
Меркулов, не беря протянутый Джугой документ, так же тихо проговорил:
— Не надо документа, и так вижу, с кем имею дело.
— Нет, нет, вы все-таки прочитайте, — настоял Джуга.
Взяв из рук Джуги документ, Меркулов прочитал:
«Особоуполномоченный при Председателе Совета Министров СССР по делам стратегической контрразведки генерал-лейтенант Джуга выполняет специальное задание особой государственной важности и секретности. Всем партийным, советским и военным руководителям, представителям органов МВД и МГБ СССР оказывать ему всемерное содействие и беспрекословно выполнять все его указания.
— Что требуется от меня? — спросил Меркулов, возвращая документ.
— Очень немного, генерал. Вы должны подробно рассказать о замыслах и ближайших планах вашего патрона Лаврентия Берии. Сделать это предельно правдиво и откровенно. И тогда с вами будет все хорошо. Если же вы слукавите или, что еще хуже, откажетесь от моего предложения, вас придется подвергнуть активному допросу. Что это такое, не вам объяснять. Вам, бывшему министру государственной безопасности СССР и старому бериевскому костолому, это хорошо известно.
— Неужели вы будете меня пытать? — с дрожью в голосе спросил Меркулов.
— И еще как! — ответил Джуга. — Так что соглашайтесь на мое предложение. У вас нет другого выхода.
— Почему нет, — прошептал Меркулов. — Есть выход — умереть.
Джуга рассмеялся:
— Было бы за что. Впрочем, если вас такой выход устраивает, попробуйте его. Одним изменником Родины будет меньше. Но я вам твердо обещаю, что умереть быстро я вам не позволю. При допросе будет присутствовать весьма квалифицированный врач. Если же расскажете все честно и правдиво, гарантирую вам благополучное возвращение в город и то, что о ваших показаниях Берия, находясь на свободе, никогда ничего не узнает.
С надеждой в голосе, внимательно посмотрев на Джугу, Меркулов спросил:
— Обещаете мне, генерал, если я расскажу правду о Берии, что я буду помилован Сталиным и меня не уничтожат вместе с Берией?
— Слово коммуниста, — обнадежил его Джуга. — Я даже не буду записывать ваши показания, — пообещал он.
— Последнее время, — начал свои показания Меркулов, — Берия очень нервничает. Он неоднократно говорил мне, что «мингрельское дело», по которому арестовано все руководство Грузинской ССР и среди которого большинство людей рекомендовано на свои посты им, Берией, задумано неспроста.
Берия убежден, что Сталин задумал, по каким-то своим, только ему одному известным соображениям, уничтожить его, Берию, и близких к нему людей. Ведь не случайно Сталин сказал новому министру МГБ СССР Игнатьеву: «Ищите большого мингрела», явно подразумевая под этим его, Берию.
Меркулов, переведя дух, продолжал:
— Но Берия говорит, что он не барашек и не будет безропотно ждать, пока его зарежут.
— И что он намерен предпринять? — спросил Джуга.
— Об этом он не говорит. Однако попросил меня и Гоглидзе поискать, не найдется ли среди чекистов из личной охраны Сталина, которых мы знаем по прежней работе в органах государственной безопасности, людей, которые, видя, что Сталин по состоянию здоровья приближается к концу своей жизни, захотят найти нового хозяина.
— Ну, и нашли таких людей в охране Сталина?
— Думаю, что нет. Да и сам Берия навряд ли верит, что он таких людей найдет. Недаром
