групп.
Немецкая разведка опиралась в своей деятельности на клубы с характерными названиями: «Браунес хаус» («Коричневый дом») и «Тевтония» в Тегеране или «Дойчес хаус» («Немецкий дом») в Тебризе. Наиболее плотной германская шпионская сеть была в приграничных с СССР районах, а также в районах, прилегающих к Персидскому заливу, и особенно к Британской Индии. В 1940 г. нацисты приступили к строительству «Назиабада» («Города нацистов»), который должен был стать центром фашизма в Иране[121].
Активность германской агентуры на Среднем Востоке стала усиливаться с лета 1940 г., когда подготовка к нападению на Советский Союз стала главным пунктом гитлеровской стратегии.
31 июля 1940 г. после очередной беседы с Гитлером начальник генерального штаба сухопутных войск Ф. Гальдер записал в своем дневнике: «Если Россия будет разгромлена, Англия потеряет последнюю надежду»[122]. 8 августа 1940 г. верховное командование люфтваффе потребовало от Ф. Канариса, чтобы его ведомство срочно представило исчерпывающую информацию о советском военном потенциале, а также определило пункты, удобные для наступления против «Британской колониальной империи, исключая Египет и Гибралтар»[123]. Шеф абвера понял все правильно — речь идет об Иране.
Как ранее говорилось, осенью 1940 г., после провала советско-германских переговоров Гитлер принял окончательное решение начать войну с СССР. До июня 1941 г. в Германии шла подготовка к реализации плана «Барбаросса», все остальные операции были отодвинуты на второй план. После французской кампании Англию в Берлине уже не считали серьезным противником и планировали ограничиться против нее демонстрацией силы. Англичане вскоре прекратят сопротивление — так считал Гитлер. Главной целью стал для него Советский Союз.
В этой ситуации в Берлине стали рассматривать Иран как возможного союзника, полезного не столько в борьбе против Великобритании, сколько против СССР. Поэтому особое внимание стало уделяться районам, граничившим с СССР — Иранскому Азербайджану, Каспийскому побережью и Хорасанской провинции.
Факт высокой активности немцев в Иране подтверждается и архивными материалами. Мы располагаем исключительно важным донесением советского резидента, в котором говорилось, что «под видом исследователей, туристов, пикников и охоты немцы проникают и обследуют самые отдаленные уголки Ирана»[124]. В этом же донесении отмечалась деятельность проживавшего в Тегеране некоего доктора Симса — одного из руководителей фашистских ячеек на севере Ирана. Отмечалась также работа немецкого инженера Перца, в течение осени 1940 г. неоднократно разъезжавшего по всем приграничным районам.
С конца июля 1940 г. участились поездки немецких дипломатов из СССР в Иран. В августе в Иран выезжал помощник военного атташе германского посольства в Москве майор Шубут, в октябре — военный атташе Кристендорф и советник германского посольства Типпельскирх[125] . Нет сомнений, что эти поездки совершались с разведывательными целями.
Благоприятные условия для ведения немцами подрывной работы создавались пассивностью иранских властей, закрывавших глаза на деятельность в приграничной зоне контрабандистов и бандформирований. Уличить контрабандистов в шпионаже в пользу какой-либо державы было непросто, так как действовали они в основном через резидентов. И, тем не менее, органы госбезопасности СССР располагали определенными данными о ряде организаторов шпионско-контрабандистских групп из числа эмигрантов, проживавших в Иране.
Расскажем об одном из них, Курте Аллаярове. Сын крупного помещика, он вместе с отцом и братом бежал из СССР в Иран в 1931 г., где торговал коврами, одновременно занимаясь контрабандой. В Каахкинском районе К. Аллаяров имел много родственников, которых пытался использовать в своих интересах. В 1936 г. был задержан при переходе границы из Ирана в СССР. При нем ничего не обнаружили, и советское правосудие проявило гуманность, осудив К. Аллаярова «всего» на два года. После отбытия наказания К. Аллаяров вновь нелегально бежал в Иран. Там он организовал группу вооруженных контрабандистов и по заданию своих хозяев неоднократно направлял своих подручных для сбора сведений о военных объектах в район Каахка, Мары, Теджена, Ашхабада[126].
На участке советского пограничного комиссара по Бахарденскому району в течение 1940 г. пограничники задержали 45 бандитов, у которых были изъяты шесть револьверов, 18 винтовок, 652 патрона и различные контрабандные товары. На участке по Каахкинскому району за этот же период пограничниками было задержано 17 перешедших с иранской территории бандитов, у которых были отобраны пять винтовок, четыре револьвера, 358 патронов и контрабандные товары. На совместном заседании пограничных комиссаров 18 января 1941 г. иранский пограничный комиссар не только признал факт систематических переходов бандитов из Ирана на территорию СССР и обязался привлечь их к ответственности, но и обещал поставить перед соответствующими органами вопрос о выселении указанных лиц с приграничной полосы[127]. Однако никаких действенных мер иранские власти так и не предприняли. Между тем среди контрабандистов и других иранцев, нелегально пересекавших границу, было немало тех, кто выполнял задания абвера и СД.
За первые три месяца 1941 г. только на участке советско-иранской границы в Закаспии было задержано 34 нелегально перешедших на территорию СССР из Ирана контрабандиста, часть которых, по- видимому, выполняла задания германской разведки. При этом советскими компетентными органами были установлены факты направления контрабандистов на территорию СССР с ведома представителей иранских пограничных и таможенных органов[128].
В этой ситуации советские власти, опасаясь в случае начала войны удара в спину так называемой «пятой колонны» и с целью ликвидации поддержки контрабандистов со стороны проживавших на территории СССР иранских подданных, приняли меры по принудительному их выселению из некоторых районов Советского Азербайджана.
Гуманизмом это решение не отличалось, но у И. Сталина был свой резон. Сталинская политика депортации коснулась иранцев еще до начала Второй мировой войны, когда решением Политбюро от 19 января 1938 г. НКВД СССР было предложено всех иранцев, проживающих в приграничных районах Азербайджана и оформивших советское гражданство, в месячный срок переселить в Казахстан[129].
Насколько необходимы были эти меры, мы можем понять только с учетом того, что в пограничных с СССР районах Северного Ирана немецкие агенты без всяких помех производили топографическую съемку местности, фотографировали стратегически важные объекты. В Миане, Хамадане и других городах имелись тайные передвижные радиостанции. В прикаспийских портовых городах Ноушехре, Бендер-Шахе, Пехлеви тренировались диверсанты, которых готовили к переброске в советские Азербайджан и Туркменистан для совершения различного рода диверсионных акций. Офицеры СД П. Вейзацек и Ф. Иштван за время своего пребывания в стране осуществили несколько забросок лазутчиков в Ашхабад, Баку и даже в Тбилиси[130].
В начале марта 1941 г. все зарубежные резидентуры абвера получили приказ усилить шпионскую деятельность против СССР. 24 марта Ф. Канарис вместе с ближайшими помощниками Брюкнером, Г. Пикенброком, Э. фон Лахузеном и Э. Штольце провели совместное совещание с чиновниками из министерства И. Риббентропа, на котором обсудили вопросы подрывной работы в Иране.
Реализовывать их замыслы должна была обосновавшаяся в Иране германская агентура. К этому времени в районе Миана для проведения диверсий на советских военных и промышленных объектах, транспортных узлах были заготовлены тонны взрывчатых веществ. В районе Тебриза и в других узловых пунктах размещались немецкие склады оружия и боеприпасов[131]. Всего за первые восемь месяцев 1941 г. из Германии в Иран по различным путям было транспортировано 12 тыс. т вооружений[132].
Значительную роль в организации шпионажа против СССР с территории Ирана предстояло сыграть майору абвера Бруно (Бертольду) Шульце-Хольтусу. «Моя история началась с белого пятна на карте России, которое бросилось мне в глаза одним февральским вечером 1941 г., когда я смотрел на эту карту в своем кабинете в здании абвера в Берлине», — впоследствии вспоминал майор [133].
Через пару недель Б. Шульце-Хольтус уже был в Иране. Для того чтобы получить свободу рук для
