Вечер плавно набирал обороты. Музыканты играли классику, изредка включая современные песенки, красивая девочка на сцене радовала слух, гости, насытившись, довольно развалились на стульях и улыбались; столы, однако, не пустели – официанты зорко следили и мгновенно заполняли пустые места новыми блюдами.
Стас внимательно рассматривал гостей. Многие из них часто мелькали на экране с самыми разными призывами – коррупция, разгул преступности, снижение налогов, светлое и чистое будущее для всех… Красивые слова, праведные лица, возмущение в блестящих глазах – обязательные атрибуты, написанные копирайтерами и отработанные в тишине ванной ради единственной цели – денег. Хотелось думать, что хотя бы некоторые из присутствующих просто не знали о происходящем вокруг фарсе.
Елена устроилась на высоком стуле у барной стойки. С ней здоровались – уважительно, как успел заметить Стас, пожимали руку, улыбались…
– Добрый вечер… – бодро начал он и запнулся: знакомиться на подобных мероприятиях не доводилось, вдруг у них как-то по-другому…
Обернулась.
Вблизи девушка показалась еще симпатичнее: длинные прямые волосы, приятные черты лица… слегка портили впечатление тонкие, агрессивно сжатые губы и взгляд… Стас видел такой у матерых бандитов и некоторых следователей, но они приобрели это умение с годами опыта, с сотней допросов – было немного странно видеть такие же холодные, отстраненные глаза у молодой привлекательной женщины.
– Добрый. Мы знакомы? – Голос оказался приятный, с легким, едва заметным акцентом.
– Нет, не думаю, потому и спешу исправить оплошность! – он улыбнулся. – Я Станислав!
– Елена, – девушка быстро, оценивающе провела взглядом сверху вниз, – Генриховна.
– Очень приятно.
Она молчала, ждала продолжения. Хабаров почувствовал, что краснеет.
– Вы, Елена, здесь как гость или как спонсор?
– Пока не решила. А вы? Надеюсь, не представитель детдома?
– К счастью, нет. Просто гость – решил развеяться, посетить мероприятие…
– Вы не похожи на человека, которому подобные забавы по карману. – Она чуть криво улыбнулась, заметив конфуз собеседника. – Выиграли в лотерею?
– Возможно, – Стас взял себя в руки. – Вы всегда говорите то, что думаете? Мужчинам это не очень нравится. Одиноко, наверное, быть откровенной…
Попал. На миг ее улыбка исчезла, но через секунду все было по-прежнему.
– Некоторые девушки строят свое будущее не возле «папика», а головой и талантом. Я как раз из второй категории. Говорить, что думаешь, – бонус самодостаточных людей. И мне не одиноко.
– В таком случае рад за вас. Тогда за это? – Хабаров поднял бокал.
Елена помолчала.
– Почему бы и нет… Тост?
– За то, что одиночество всегда можно уничтожить. Надо только захотеть! – Их бокалы с легким хрустальным звоном встретились. – И, конечно, за вашу редкую красоту!
Она улыбнулась, посмотрела чуть теплее:
– Женщины странные… Знаю, что ваша банальная фраза из чистой лести, а приятно! И все же любопытно: кто вы, Станислав, такой?
– Я? – Стас, выпив, задумался. – Вы правы, наверное: чужак, пытающийся изучить правила незнакомой игры.
– Нравится? – Лена оценила честность. – Не каждому в такой игре рады, многие – как в передаче: «Извините, вы самое слабое звено».
– Есть призы, ради которых стоит рискнуть! – Он снова поднял бокал. – У меня как раз такой случай.
– Занятно…
Краем глаза Стас заметил, как Трофимов подает знаки, осторожно показывая на Баху.
– Леночка, вы не обидитесь, если я вас ненадолго покину? У меня еще кое-какие дела…
– Не думала, что вы, Станислав, человек Трофимова. – Лена сказала это без всяких эмоций, просто констатируя факт. – Обычно с ним общаются люди несколько… иного сорта.
– Откуда вы…
– Мой отец говорит, что тот, кто видит и слышит больше других, на два шага ближе соперника к победе. Хорошее правило, стараюсь по возможности ему следовать, – она улыбнулась.
– А вдруг я «того» сорта? – Отрицать не имело смысла… К тому же могло сыграть на руку при дальнейшей работе. – Мы же знакомы без малого десять минут?
– Люди Трофимова умеют носить костюмы, – Лена смеялась, – а вы, судя по виду, надеваете его раз в год… или по особым праздникам. Значит, вас связывает нечто принципиально иное… Мне интересно.
– Возможно, расскажу. А пока, – Хабаров поднялся, – ненадолго вас покину. Надеюсь, увидимся?
Она, улыбаясь, непонятно кивнула: то ли да, то ли нет…
Стас отошел, уверенный, что встреча состоится, – и ощущение казалось неприятным, будто предчувствие…
Глава 17
– Что говорит? – Трофимов уверенно двигался по залу. – Какие мысли?
– Не понял ее. – Стас чуть помедлил с ответом. – Жесткая… даже, наверное, опасная – я бы не хотел становиться ее врагом. Крепкий орешек.
– А насчет нашего дела?
– За две минуты что я мог узнать? Возможно. По крайней мере, если бы ей понадобилось, то она сделала бы, без сомнения.
– Ясно… – Кажется, бизнесмен ждал подобного ответа. – Будем думать. Баха! – Они подошли к кавказцу в ярком полосатом свитере, заметно выделяющемся среди темно-солидных тонов. – Рад тебя видеть.
Тот неторопливо, чуть вальяжно повернулся:
– Сам Трофимов! Уважил… – Протянул руку, улыбнулся, но Стас моментально почувствовал в его голосе фальшь. – Давно не виделись. Как бизнес, процветает?
– Можно сказать и так. Ты же знаешь, сегодня король, завтра – шут…
– Вот-вот, точно говоришь, – Баха несколько раз кивнул. – А бывает, что и друзья-коллеги воруют: ты договариваешься, деньги платишь людям, ждешь, вдруг раз! – тема «гасится», люди расстроены, одно «непонятное» кругом… Разве можно в таких сучьих условиях работать?
– Ты о чем? – Трофимов нахмурился. – Тебя-то кто мог «кинуть»?
– Есть люди. Имена знаю, только не пойму – зачем? – Кавказец, перестав улыбаться, пристально смотрел на Трофимова. – Вроде все хорошо было, никто никому не мешал – и такая подлянка!
– Расскажи подробнее: чем сможем, ты же в курсе…
– Может, и расскажу, только не здесь. Чего воздух гонять? Сегодня помогаем детям, а наши дела пусть ждут удобного момента. – В его голосе послышалась едва заметная угроза. – Рано или поздно он наступит, так ведь?
– Думаю, да. Если что, знаешь, где меня найти. – Трофимов продолжал улыбаться, но это скорее напоминало оскал, Стас подумал, что не хотел бы получить такую «улыбку» в свой адрес. – Поговорим… Плохо копить на сердце обиду – лучше сразу, в лоб…
Баха отвернулся, давая понять, что разговор окончен.
