В ОГПУ это отделение было известно под названием «Канева». С помощью агентов-провокаторов фальшивкам придавался желаемый оттенок, после чего эти якобы нелегальные документы распространяли как в России, так и за рубежом.
Главным образом эти фальшивки распространяли за границей через местную печать, причем посредники не знали, что документы являются подделкой даже в тех случаях, когда посредники сами были агентами ОГПУ. Более простые документы, например открытые письма, подписанные «раскаявшимися», и разного рода предупреждения от тех, кто только что вернулся из стана врага, изготовлялись под руководством Трилиссера.
Излюбленной формой пропаганды были письма, якобы написанные негодующими сыновьями своим отцам, Так, в 1928 году среди коммунистической молодежи ходило клеветническое письмо, якобы написанное сыном китайского генерала Чан Кайши и адресованное отцу. В том же году сына Чан Кайши сменил сын бухарского эмира. Это письмо было ответом на призыв бывшего эмира к народу Туркестана взяться за оружие. Что было ложью, а что правдой, так и не удалось раскрыть, но со всей уверенностью можно утверждать, что своим успехом эта подделка обязана Трилиссеру. Очень часто ОГПУ публиковало документ, чтобы ответить на него другим документом, с целью разжигания полемики.
Отделу «Контра и дезо» было придано так называемое «Бюро по использованию информации», куда стекались материалы из эмигрантской прессы, а также сведения, почерпнутые у эмигрантских политиков. Бюро собирало все, что имело отношение к секретной деятельности Советов, мнения о том, как свергнуть большевиков: газетные вырезки, сообщения агентов, обширные комментарии и т. д. На основании всех этих данных составлялись подробнейшие отчеты и докладные записки относительно эмигрантов, о возможных затруднениях в секретной деятельности большевиков и реализации их планов.
Агенты, имеющие особые полномочия — специалисты, агенты-провокаторы и шпионы, обычно назначаются ИНО на какие-нибудь безобидные должности в зарубежных представительствах, например секретарями в посольство, швейцарами в крупные коммерческие компании или даже стенографистками в различные российско-немецкие фирмы, чтобы скрыть их преступную деятельность.
В начале 1924 года, когда коммунисты поняли, что их надежды на внезапный пролетарский переворот в Германии не оправдались, тактика органов информации, которые раньше занимались революционной пропагандой, претерпела неожиданные изменения. ОГПУ в Берлине вернулось к своей специфической работе, а деятельность по разжиганию революционных настроений в Германии отошла на второй план. Та часть агентов, которую больше всего заботило укрепление партийных рядов, по-прежнему оставалась в распоряжении немецких коммунистических органов информации и сводила счеты с теми коммунистами, на кого пало подозрение в предательстве и сотрудничестве с полицией. Они также вели активную борьбу с политическими противниками, разжигали мелкие очаги недовольства, которые затем должны были перерасти во всеобщее вооруженное восстание. И, кроме того, занимались военной подготовкой и обучением немецких коммунистов для собственного ЧК. Таким образом, небольшие группы постепенно объединились в единое специальное подразделение, состоящее исключительно из коммунистов-фанатиков. Во главе его стояли Головин, Исхаков, Чирков, Коржев, Грабкин, Куприянов, Ионов, Коростелев, Михайловский, Волосатов, Семенов, Никаноров, Перегаров, Гаранкин. Разумеется, все эти люди носили вымышленные фамилии. Руководил группой Мостовенко, советский посол в Чехословакии, который одновременно руководил секретной работой большевиков в Германии по линии Коминтерна. Работа данной группы заключалась в том, чтобы обезвреживать опасные элементы, руководить реорганизацией и, в случае необходимости, иметь наготове оружие и паспорта. Короче говоря, это был штаб и комиссариат для ведения в Германии гражданской войны; место расположения его менялось в зависимости от ситуации.
В силу обстоятельств ИНО постепенно перешел к выполнению более мелких заданий и отказался от осуществления более честолюбивых планов, Теперь его функции ограничивались наблюдением за антибольшевистскими элементами, попытками внести раскол в их ряды и спровоцировать конфликты с полицией и правительственными чиновниками. Для достижения этих целей они постоянно использовали любые доступные им средства, прибегали к помощи лиц и организаций, занимавших нейтральную позицию, а также различных информационных бюро.
Этот отдел не привлекал к работе борцов за коммунизм. Только настроенные нейтрально были способны посеять семена взаимного недоверия, ненависти и интриги в антибольшевистских рядах. Только они могли проникнуть в их среду и выступить с обвинениями в адрес полиции. Они должны были фабриковать ложную информацию и разваливать любые начинания, которые, по их мнению, могли быть плодотворными.
К примеру, усилиями Рубинштейна, агента ИНО в Берлине, деятельность этого органа была поднята на небывалую высоту. Все антибольшевистские организации постоянно раздирали противоречия. Рубинштейн прекрасно понимал, как расположить к себе различных общественных деятелей, имеющих связи с полицейскими властями и вхожих в официальные сферы. С помощью таких надежных агентов Рубинштейн добился заметных успехов в своей работе.
Создавая зарубежные центры, руководство ИНО осознавало преимущества, связанные с использованием опытных шпионов, знакомых с порядками в полиции и ее сотрудниками, своими давними противниками с довоенных лет.
Деятельностью ИНО, Коминтерна и разведки в Германии руководили Менжинский, Трилиссер и Парвус. Несмотря на то, что Парвус был одним из организаторов, ему удалось сколотить солидное состояние благодаря своей шпионской деятельности.
Все большевики, включая Радека и Мануильского, опасавшиеся, что будут высланы из страны германской полицией, бывали на его вилле, расположенной между Потсдамом и Берлином. Правой рукой Парвуса в организации большевистского Центрального бюро был Фюрстенберг-Ганецкий. Огромную помощь Парвусу оказывал некий Андреас Близниченко. Этот человек был прислан из Москвы для создания центров ИНО и организации немецкой ЧК по образу и подобию российской. В течение некоторого времени Близниченко жил в Берлине под своей истинной фамилией Хеллмунд-Скоблевский-Осол.
Среди главных организаторов шпионских центров в Западной Европе можно назвать Лобанова- Бустрема, Сидорина-Шульц, Степанова-Закса и Червякова. Все эти люди в течение определенного времени жили в Берлине под вымышленными фамилиями, которые даже фигурировали в дипломатических списках. С разрешения комиссии по иностранным делам технический подотдел ИНО в Москве продлил срок действия их паспортов.
Во главе центров в Париже стояли Пирунов, секретарь посольства, Дивилковская и другие; в Варшаве — Зубов, глава дипломатического представительства, и Балашова, сотрудник этого представительства; в Данциге — Винафер, сотрудник советского представительства; в Лондоне — Шилинский и Миллер, оба сотрудники большевистской организации «Аркос»; в Эстонии — Свинов; в Праге — вице-консул Димов; в Италии — доктор Левин; в Северной Африке — Михельсон и Гродзетский.
Трилиссер и его заместитель Лобанов-Бустрем возглавляли ИНО с самого начала его деятельности и до сих пор занимают свои посты.
Помимо различных оперативных подразделений, ИНО располагал за границей подразделениями, деятельность которых часто разоблачала полиция. В основном они занимались изготовлением фальшивых паспортов, печатей, штампов и т. д. Кроме того, при всех центрах ИНО были созданы специальные лаборатории для подделки документов и паспортов, которые предполагалось использовать в ходе надвигающихся восстаний и гражданских войн. В лабораториях также имелись значительные запасы возбудителей холеры, тифа и дифтерии. Их помещали в бактериологические бомбы, которые по мере необходимости привозил в дипломатическом багаже из Советской России некий Маслокович. ИНО вел строгий учет и проверку всех подозрительных лиц, способных причинить вред, устанавливал их адреса, связи, профессиональную деятельность, личные качества.
Еще в марте 1927 года в руки полиции в Лиссабоне попали два списка людей, которые, в случае победы большевиков в Португалии, подлежали уничтожению. Первый список содержал фамилии тех, кого подозревали во враждебном отношении к большевизму; их предполагалось уничтожить в первую очередь. Во втором списке были фамилии революционных политиков, которых следовало убить по мере развития событий. Только после уничтожения всех перечисленных в списках португальские коммунисты должны были установить подлинный красный террор. Такие списки существуют во всех странах, где есть советские представительства или агенты коммунистов.
СЕКРЕТНЫЕ «ДОСЬЕ» НАДЕЖНЫХ АГЕНТОВ
