За кулисами второго фронта

Установление твердого срока открытия второго фронта в Западной Европе было существенным достижением советской дипломатии. Впервые за годы войны были согласованы основные планы действий вооруженных сил СССР, США и Великобритании в войне против общего врага.

Тегеранская конференция показала, что западные союзники полностью осознали первостепенную роль Советского Союза в общих действиях антигитлеровской коалиции. Стало ясно, что на авансцену истории вышла держава мирового значения. Стало ясно, что Москве уже нельзя диктовать свои условия, как это было в предыдущие годы. Нельзя потому, что Красная Армия доказала на деле на полях сражений свою решающую роль в борьбе с вермахтом, а Советский Союз как государство показал свои огромные возможности, стал одной из ведущих стран антигитлеровской коалиции. Стало ясно, что скорейшее открытие второго фронта— это последний шанс для США и Великобритании «встретиться с Красной Армией на Висле, а не на Эльбе». Совершенно очевидно было и то, что фронт в Западной Европе уже не сможет стать первым, главным, решающим. Он сможет сыграть лишь вторую, вспомогательную роль, ускоряющую победу над германским фашизмом.

АЛЬТЕРНАТИВЫ ВТОРОМУ ФРОНТУ

Уинстон Черчилль летел в Москву.

Был август 1942 года.

«Я размышлял о своей миссии в это угрюмое, зловещее большевистское государство, которое я когда-то так настойчиво пытался задушить при его рождении», — писал он впоследствии.» А миссия была не из легких. Английский премьер вез более чем неприятную для Сталина и советского руководства новость: не будет второго фронта в 1942 году…

«Это было все равно, что везти большой кусок льда на Северный полюс, — вспоминал Черчилль. — Тем не менее я был уверен, что я обязан лично сообщить им факты и поговорить лицом к лицу со Сталиным, а не полагаться на телеграммы и посредников».

Так что «полная договоренность» трех союзных держав о создании второго фронта в 1942 г., заявленная в совместном коммюнике от 11 —12 июня, оказалась не более чем приемом дипломатии. Но что там предлагалось взамен? Именно это и было главной частью той новости, с которой Черчилль летел в Москву.

Он предлагал Сталину признать, что равноценной заменой обещанному США н Англией вторжению в Западную Европу будет высадка англо-американских войск в Северной Африке и вытеснение оттуда итало- немецких войск.

«Самым лучшим видом второго фронта в 1942 г., единственно возможной значительной по масштабу операцией со стороны Атлантического океана является „Торч“ (кодовое название высадки союзников в Северной Африке. — А. О.). Если эта операция сможет быть осуществлена в октябре, она окажет большую помощь России, чем всякий иной план», — втолковывал Черчилль руководителю СССР.

Президент США Франклин Рузвельт тоже полагал, что высадка союзных войск в Северной Африке «окажет нашим героическим союзникам в России помощь такого же порядка, как и второй фронт».

Сталин воспринял новость без всякого энтузиазма. Он сказал, что не может понять, почему союзники так боятся немцев. Войска должны быть испытаны в бою, иначе никогда не будет ясно, какова их ценность. В то же время он правильно оценил стратегические достоинства северо-африканской операции.

«Русский диктатор быстро и полностью овладел проблемой, которая до этого была новой для него… Он все это оценил молниеносно, — пораженный такой цепкостью сталинской мысли, констатировал Черчилль.

Сталин оказался не единственным военно-политическим деятелем, который с сомнением отнесся к плану высадки союзников в Северной Африке. В конце августа возникли серьезные разногласия по поводу этой операции между английскими и американскими начальниками штабов. В Вашингтоне считали «Торч» операцией отвечающей интересам США: захватить Марокко и закрепиться там. Поскольку США продолжали поддерживать с вишистским правительством дипломатические отношения, сопротивление находившихся в Северной Африке французских войск не ожидалось.

Другое дело — англичане. Французы, помнившие предательство английских союзников по отношению к их войскам в дни Дюнкерка и капитуляции Франции, могли теперь вступить с ними в бой. Американцам не нравилась и английская идея высадиться в Алжире и двигаться в Тунис на соединение с английской 8-й армией. Это грозило затяжными боями с войсками Роммеля.

Но Рузвельт после ряда посланий Черчилля, уговаривавшего его принять концепцию Лондона, согласился поддержать английский план. Было решено, что американцы высадятся в Марокко, а англичане — в Алжире. Операция «Торч» была утверждена главами правительств США и Великобритании и назначена на начало ноября 1942 г.

Так высадка союзников в Северной Африке и последующие действия там стали как бы альтернативой — заменой второму фронту в 1942 г. Но насколько эта альтернатива была равной вторжению во Францию? Какую угрозу создавала она Германии на полях сражений в Европе? Сколько сил вермахта отвлекали на себя высадившиеся в Африке или уже воевавшие там с 1940 г. войска союзников?

Известно, что боевые действия в Северной Африке начались с вступления в войну Италии в июне 1940 г. 236 тысяч итальянских войск начали наступление из Ливии в Египет, где находилась основная группировка английских сил в Африке (66 тысяч человек). Английская армия «Нил» (командующий генерал А. Уэйвелл) имела в Египте 2 дивизии и 2 бригады, а также авиачасти (168 самолетов). На границе с Ливией была развернута всего лишь одна дивизия. Против нее в сентябре 1940 г. начали наступление 5 дивизий и 6 танковых батальонов итальянской 10-й армии. Итальянцы вторглись в Египет и за 4 дня продвинулись на 90 км на восток, остановившись только у г. Сиди-Баррани. Англичане отступили на заранее подготовленные позиции в районе Мерса-Матруха. Между противниками теперь был разрыв в 130 км. Боевые действия, по существу, прекратились.

В декабре 1940 г., пополнившись, английская армия — 4 дивизии и 2 бригады — перешла в наступление и к февралю 1941-го отбросила итальянские войска на 800 км к западу и вышла в район Эль-Агейлы (Ливия). Вот тогда-то в Ливию прибыли 7 немецких дивизий, которые вместе с итальянцами образовали Африканский корпус под командованием генерала Э. Роммеля.

Роммель был неординарной фигурой среди немецкого генералитета. В 1940 г., во время французской кампании вермахта, он, командуя 7-й танковой дивизией, прославился дерзкими прорывами обороны французских войск, первым форсировал Сомму. Его дивизия взяла в плен более 30 тысяч солдат противника. И в Африке он доставил много неприятностей английским генералам. В течение 1941 —1942 гг. он не раз проводил блестящие операции, одерживая победу над врагом, имея обыкновенно меньше сил, чем противник. «Лиса пустыни» — под таким легендарным прозвищем вошел в военную историю Эрвин Роммель. «Мы имеем дело с ответственным и искусным противником», — говорил о нем Черчилль.

В течение апреля — ноября 1941 г. Роммель вытеснил англичан из Ливии (осталась только не взятая и осажденная им крепость— порт Тобрук). Затем зимой 1941/42 г. британская 8-я армия (бывшая «Нил») провела ответное наступление, продвинулась в январе 1942 г. на 800 км, но освободить Тобрук от осады не смогла.

Тогда, перегруппировав силы, германо-итальянские войска в течение января — октября 1942 г. провели мощное наступление (130 тысяч человек, 1270 танков, 604 самолета) с целью захватить Египет. В ходе наступления они взяли Тобрук, продвинулись на 1200 км и к концу июня подошли к английским укреплениям в районе Эль-Аламейна (Египет), где перешли к обороне. Так продолжалось до октября. 23 октября 1942 г. английская 8-я армия под командованием генерала Б. Монтгомери, имея тройное превосходство над противником в людях и танках и четырехкратное в самолетах, начала наступление. [8] 4 ноября она прорвала фронт противника и создала угрозу окружения германо- итальянским войскам. В такой обстановке Роммель принял решение вывести свои войска из Египта. Он отобрал весь транспорт у своих союзников итальянцев и бросил их на произвол судьбы. Четыре итальянские дивизии капитулировали. Английская 8-я армия начала преследование противника, отходившего к Тунису.

Такова была обстановка в Северной Африке, когда туда готовилась высадка морского десанта союзников.