– Откройте лицо. Ваша железная маска действует на нервы.
– Мое лицо плохо выглядит, – предупредил Титус, перед тем как поднять забрало. – После тяжелого ранения…
Министр непроизвольно подался назад, но через минуту овладел собой, прошептав:
– Ничего, бывает и хуже… Вы сумеете разжечь костер? Ближайшая деревня – в шести милях отсюда. Эгвур сходит за помощью завтра утром, как только облака наполнятся светом, но провести ночь нам придется здесь.
«Облака наполнятся светом» – эта поэтическая фигура показалась Титусу излишне вычурной.
– Я нарублю веток для костра, – согласился он, озираясь. – Тут водятся хищники?
– Не крупнее барсука. Волки в наши края забредают редко, а россказни про адского черного зверя – это все крестьянские байки. На самом деле таких зверей в природе нет. – Министр сменил позу, скривился от боли и осторожно потрогал повязку с расплывшейся алой кляксой. – Проклятье… На болотах водится нежить, поселившаяся тут из-за людских грехов. Она вылазит после того, как из облаков вытекает последний свет, но огонь ее отпугнет. С тех пор как мы остались без армии, все пошло кое-как…
Титус вытащил меч, поглядел на кустарник по ту сторону каменного парапета, на темнеющие облака и спросил:
– А почему вы остались без армии?
Переночевали они в машине, в кромешной темноте. Устроившись в креслах, расстояние между которыми не превышало двух футов, они могли переговариваться, но не видели друг друга. И за иллюминаторами ни зги не видно. Оттуда доносились шорохи, хруст веток, рычание, хлюпанье, взвизги. В эти звуки вплеталось громкое тиканье механического хронометра – единственного прибора на борту, который в Облачном мире не вышел из строя.
Наступило утро, но солнце так и не появилось. Заболоченный лес накрывала все та же плотная ватная крыша.
– Хотите посмотреть на здешнего обитателя? – спросила Нэрренират, когда они выбрались на поляну. – Вот!
Щупальце подхватило с желтоватого мха голову – несомненно, оторванную от туловища. Выглядела она странно. Серая, голая, безволосая, с заостренными прижатыми ушами. Бледные незрячие глаза. Вместо рта и носа – длинный хоботок, на конце расширяющийся, утыканный по кромке острыми иглоподобными зубами.
– Кровосос, – определил Шертон. – Откуда он взялся?
– Из болота. Они способны к суггестии, но на меня это не действует. – Богиня бросила голову. – Я его проанатомировала. Это нежить, а не обычное животное. Следовательно, в этом мире есть своя магия. – Она потянулась всем своим большим чешуйчатым телом. – Шертон, у тебя еще осталось вино? После научных изысканий в самый раз выпить.
– Ты вчера все выпила.
Остался неприкосновенный запас, но Шертон не собирался за здорово живешь отдавать его Нэрренират.
– Врешь ведь… – проницательно заметила богиня. – Ну ладно, если найду – выпью.
– А здесь еще много таких прячется? – дрожащим голосом спросил Лаймо.
– Очень много. – Нэрренират смотрела не на него, а на Роми, тоже побледневшую. – Они скользкие, быстрые и подлые, но, пока я рядом, можно ничего не бояться.
– Это ночные твари, – объяснил Шертон. – Когда светло, они не вылазят, иначе здешние зильды не вели бы себя так беспечно. Как ты его поймала? Ты способна видеть в полной темноте?
– Глаза этого тела устроены так, что я могу видеть… хм, как бы вам объяснить… скажем, в послекрасном свете. Я воспринимаю тепловое излучение живых и неживых предметов и за счет этого ориентируюсь. Я могу переключаться на послекрасное зрение и обратно, когда пожелаю.
Все трое озадаченно молчали.
– Послекрасное… – пробормотал Шертон. – Да разве есть такой цвет?
– Так я и думала, что не поймете, – промурлыкала Нэрренират.
– Потому что вы, боги, специально запутываете и утаиваете от людей информацию! – возмущенно сказала Роми. – Если б вас не было, мы бы знали о мире гораздо больше!
– Каждый преследует свои интересы, – невозмутимо заметила богиня.
– Ладно, не будем спорить, – вмешался Шертон. – Лучше убери отсюда эту дрянь.
Подцепив когтистой лапой голову кровососа, богиня зашвырнула ее в болото.
– Умываемся, потом собираем сушняк для костра и орехи, – распорядился Шертон, вытаскивая из мешка чайник.
– Мы будем есть орехи? – Лаймо с сомнением сморщил нос.
– Да. Наши запасы невелики, придется экономить. Зильды едят орехи – значит, для людей они тоже съедобны. Давайте, за работу! Далеко не отходите.
Примерно через час, когда Шертон воткнул в землю две рогатины, подвесил на перекладине чайник и начал разжигать костер (используя кремниевое огниво, а не амулет Лиир), подошла Роми, бросила в кучу охапку сухих веток, присела рядом и шепотом спросила:
– Господин Шертон… то есть Арс, у нас в машине есть что-нибудь тяжелое? Ну, чтобы по голове огреть?
– Кого ты хочешь огреть? Опять Лаймодия? По-моему, вчера он сполна получил.
– Нет, не его… Это животное! Она… Она циничная и бессовестная! Она ходит за мной и говорит такие вещи… – Девушка перешла на еле слышный шепот. – В общем, что бы она со мной сделала, если б могла принять человеческий облик. И утверждает, что мне бы все это понравилось! Если треснуть ее чем-нибудь тяжелым…
– Боюсь, череп у нее крепкий.
– Разве никак нельзя от нее отделаться?
– Посмотрим, Роми. Я тоже не в восторге от ее компании.
Лаймо принес матерчатый мешок с колючими бурыми орехами, сцепленными друг с дружкой в гирлянды. Потом затрещал кустарник, и появилась Нэрренират. Роми грустно вздохнула: она-то надеялась, что богиня ушла насовсем.
Орехи оказались безвкусные, с легкой горчинкой.
– На глину похожи, – уныло заметил Лаймо.
– На подметку, – возразила Роми.
Оба недовольно морщились. Шертон ел молча: он привык довольствоваться в путешествиях той пищей, какую удастся найти, лишь бы желудок мог это переварить.
– Роми, ты любишь шоколад? – вкрадчиво осведомилась богиня. – Если бы ты сразу приняла мое предложение, тебе не пришлось бы жевать пищу зильдов. Тебе подавали бы на завтрак шоколад, горячий и плитками, пирожные, апельсины лучших сортов, нежнейшие десерты из взбитых сливок…
Роми вскочила, молча забралась в машину и захлопнула дверцу.
– Зачем ты так? – подняв взгляд на Нэрренират, спросил Шертон.
– А она как со мной поступила?
Шертон взял кружку Роми с недопитым чаем и тоже залез в полутемную кабину.
– Выпей, пока не остыл. – Он занял соседнее кресло. – С сахаром. Сейчас пойдем, тебе стоит подкрепиться.
– Я только-только настроилась съесть эти противные орехи… – со слезами прошептала Роми. – И тут она про шоколад, про апельсины… Неужели она не может поставить себя на мое место?
– Эта скотина слишком эгоистична, чтобы поставить себя на чье-то место, – покосившись на плотно закрытую дверцу, шепнул Шертон. – Богиня, чего ты хочешь! Ничего, мы еще сбежим от нее.
Кивнув, девушка взяла кружку и быстрыми глотками допила чай.
Замаскировав машину, они отправились в путь. Шагая по топкой почве след в след за Шертоном, Роми окончательно успокоилась. Болото – всего лишь крохотный кусочек нового мира, в котором ей предстоит жить. Наверняка тут есть много чего еще… Главное, что за ней здесь никто не охотится, не надо больше
