Лиргисо насмешливо фыркнул и снова отхлебнул из бокала, едва не выскользнувшего из его израненных пальцев, покрытых пленкой антисептического геля.
– Так я и думала, что ты пальчики порежешь.
– Ты знала об этой гадости с застежками?.. Фласс, я связался с бандой сумасшедших!
– А зачем ты полез его раздевать?
– Фласс… Он был очень бледен, и я хотел расстегнуть ему ворот, из самых гуманных побуждений. Мало того что я порезался, внезапно он очнулся и вцепился зубами в мое запястье. Я чуть не потерял сознание от боли, а ты бесстыдно улыбаешься!
– Ага, когда кусаешься ты, это невинная прихоть Живущего-в-Прохладе, а как тебя самого покусали – это уже криминал!
– Тина, я это делаю осторожно, а он вцепился так, словно хотел мне руку отгрызть! Я не буду регенерировать, пусть он сначала на это посмотрит. Теперь я покидаю вас…
– Зачем ты с ним так? – спросила Ольга, когда Лиргисо исчез. – Я его не оправдываю, но он действительно беспокоился за Поля и пытался оказать помощь, пока вас не было, я же видела.
– Переживет. Для него главное – сильные впечатления. Верю, что все было так, как ты говоришь, но если завтра ему представится случай поизмываться над Полем, он такого шанса не упустит – тоже ведь острые впечатления, хотя и в другом роде. Для него жизнь – это бесконечное нанизывание впечатлений, и его не интересует, что хорошо, а что плохо. Мне это не нравится.
– Он начинает улавливать разницу между хорошим и плохим, если дело касается его собственной шкуры, – заметил Стив. – Тогда он буквально на лету все схватывает. Кто кроме меня будет кофе?
Они приканчивали уже третий кофейник, а снаружи все еще длилась белая с лиловым оттенком ночь, когда в комнате появились Лиргисо и Поль.
– Наконец-то, – вздохнула Ольга и поставила чашку на подлокотник, словно сразу отпала необходимость в кофейном ритуале.
Волосы у Поля были влажными, из-за чего казались более темными и прямыми, чем обычно. Взгляд вполне осмысленный – никаких осколков безумия, плавающих в глубине расширенных зрачков. На нем была шелковая кремовая рубашка с отложным воротником, такие же брюки и серебристый стеганый жилет.
– Доктор Суйме посоветовала сауну, чтобы избавиться от токсинов, – объяснил он, как будто оправдываясь. – А так как «цербер» располосовал мой костюм, пришлось надеть что дали.
– Где сейчас Суйме? – спросил Стив.
– Пока Поль был в сауне, я вернул ее домой, – сказал Лиргисо. – Она чуть не плакала, когда мы прощались… Тина, не надо таких ужасных угрожающих гримас, я ничем не обидел доктора Суйме. Во всем, что не касается медицины, это простодушнейшее существо, и мне положительно незачем ее обижать. Но она решила, что я буду мучить Поля, и упрашивала меня отпустить его, это было очень трогательно, я сам чуть не прослезился. Поль очаровал ее.
Он продолжал держать Поля за локоть, хотя в этом больше не было необходимости. Тот резким движением высвободил руку, подошел к кофейному автомату и взял чашку.
– Вы бы посмотрели, как он струсил, когда увидел останки своего костюма! – с ухмылкой добавил Лиргисо. – Сразу встал в боевую стойку, хотя был в одних плавках, прелестная картинка! Поль, не сердись, это маленькая и вполне законная месть вот за это, – он показал на рану у себя на запястье.
– Я же предупредил, чтоб меня не трогали, – напомнил Поль. – Извини, я был не в том состоянии, чтобы повторить это несколько раз для самых тупых.
После некоторой задержки Живущий-в-Прохладе снисходительно бросил:
– Я бы не назвал эту плоскую остроту в духе полицейской школы ни оригинальной, ни уместной. Пристрастие к таким шуткам – признак незрелого ума.
«Зато она заставила тебя на две-три секунды онеметь. Ты просто не мог поверить, что это сказано тебе!»
– Доктор Суйме определила, что это был за яд? – перешел к делу Стив.
– Она склоняется к тому, что гинтийский чьюлуск. – Лиргисо устроился в кресле и с задумчивым видом соединил кончики пальцев. Порезы исчезли с его холеных рук, на ногтях играли переливы лазерного лака. – Психотропный препарат растительного происхождения, обнаружить его в организме невозможно, доктор сделала вывод на основе косвенных признаков. Кое-что осталось в сумраке непостигнутого, как выражаются в Могндоэфре. Для того чтобы человек после дозы чьюлуска испытывал непреодолимое желание убивать, он должен получить соответствующее внушение, иначе дело ограничится перевозбуждением и бесцельной бурной активностью. Поль был запрограммирован на убийство – но вопрос, каким образом? Сам он этого не помнит.
– Господи, Поль, зачем ты принял такую мерзость? – потрясенно спросила Ольга.
Поль собирался ответить, но Лиргисо перебил с покровительственной усмешкой:
– Ничего он не принимал. Дозу он получил на «Сиролле» – микроскопическую, так что мог не заметить укола. За ней должно было последовать внушение… Тина, ему кажется, что вы ни на секунду не расставались, но в памяти у него на этом отрезке сплошной туман. О, я помню о том, что ты у нас не женщина, а тергаронский киборг, – теперь Живущий-в-Прохладе уже ей адресовал ироническую улыбку, – но в мужской туалет вы вряд ли заходили вдвоем, это скандализировало бы приличную публику. Видимо, там все и произошло.
– Не было никаких туалетов, мы действительно не расставались. – Тина проигнорировала его ужимки, в то время как Поль с трудом сдерживался. – Ничего не понимаю, не могло же это случиться в моем присутствии… Хотя стоп… Похоже, что так и было!
Она вспомнила странную парочку «фермеров», разговор об убийствах около экспозиции со светильниками-змеями. Убивать, резать, рвать на куски – это был назойливо повторяющийся рефрен, а Поль стоял с полузакрытыми глазами, как в трансе. Когда она рассказала об этом, Лиргисо вздохнул:
– Великолепная Тина, ты настолько презираешь интриги, что не способна распознать их, когда они плетутся у тебя под носом. И вот результат! Что ж, мне остается только поздравить тебя…
– А ты распознал бы? Мало ли о чем разговаривают рядом. Тебя там не было, так что воздержался бы от резюме.
Ольга покосилась на брата с тревогой: тот говорил негромко, но отрывисто, с вызовом.
– Могу тебя заверить, распознал бы, – тон Лиргисо, дружеский и ласковый, мог бы сбить с толку, если б не насмешливый прищур. – В отличие от вас, я привык подмечать нюансы. Когда ты здесь пролепетал обморочным голосом, что на тебя надо поскорее надеть наручники, иначе ты нас убьешь, я сразу понял, что это серьезно, и принял меры, хотя Ольгу мои действия поначалу шокировали. Интонации, мимика, характер движений любого существа свидетельствуют о многом, надо всего лишь держать глаза открытыми. Но вы с Тиной выше этого, так что не мне вас учить…
– Я и без этого вижу побольше твоего, – мрачно напомнил Поль.
Лиргисо развел руками в иронически-покорном жесте, словно признавая свое поражение.
– Попробую раздобыть на «Сиролле» видеозаписи, – заговорил Стив. – Это у них информация для служебного пользования, но Космопол тоже наверняка ее запросит. Посмотрим, что там были за фермеры… Если для «Конторы» небезразличен рейтинг, очень возможно, что они хотели толкнуть Поля на преступление, чтобы после никто не возмущался, когда они его захватят.
Ольга с тихим стоном вздохнула и допила остатки своего кофе, а Живущий-в-Прохладе приподнял бровь, как будто показывая, что его слегка удивила способность Стива к таким выводам.
– Помнишь, мы вчера с тобой разговаривали, и я сказала, что с тобой все в порядке? – Ольга посмотрела на брата. – Я имела в виду как раз это. Они хотели сделать из тебя убийцу, а на тебя ничего не подействовало, ни внушение, ни психотропный яд.
– Почему? Подействовало. – Поль улыбнулся, но как-то опустошенно. – Ты же видела, что со мной было.
– Ты никого не убил.
– Просто я сменил личность и стал Полиной Вердал, она неагрессивная.
– И это, по-твоему, исчерпывающее объяснение? – спросил Стив. – Такие препараты плюс внушение на неагрессивных людей тоже действуют, а ты оказался исключением.
– Но я не хотел убивать. – Видимо, Полю это казалось достаточным, однако все продолжали на него
