стали растить на продажу. Дуняша -- жена моя, а я сделал из неё честную женщину, то есть мы расписа... обвенчались, конечно, выглядела одухотворённо и мне подумалось, что как бы не к прибавлению в семействе дело. Она-то еще вполне. Ну, а на мой вкус, дети -- всегда кстати.
Сам я сделался несколько рассеянным, потому что с одной стороны возможности моей лаборатории к этому моменту были весьма впечатляющими. С другой -- я представления не имел, зачем это всё нужно. Ну да, как бы без особой выгоды для меня в головы современников перекочевали кое-какие мои познания. Но с другой -- их там ещё дофига, в большинстве своём никому нынче не нужных. И мне их вовсе не жаль для соотечественников, потому что живу я как у Христа за пазухой, и Игната после весенних испытаний обещали перевести в третий класс, если он кое-что подтянет к осени. Список 'задолженностей', должен признаться, поверг меня в уныние, но сын смотрит на него более оптимистично.
Сегодня мы выбрались на рыбалку, а то ласточка наша совсем заскучала. Проконопатили, понимаешь, просмолили, и бросили на берегу. Нельзя так обходиться с парусным судёнышком. Оно море любит.
- Петр Семёнович! - не, ну мы с Игнатом только ноги напрягли, чтобы столкнуть лодку, и тут такое!
- Слушаю вас внимательно, Михаил Львович.
- Сан Саныч просил вас прибыть к нему не мешкая.
- Пап, я управлюсь, ступай, - сынок впервые 'проговорился', что отцом считает.
- Игнат Алексеич! На вас это приглашение тоже распространяется, - жандарм, всё-таки, молодец. Сразу всё расставил по местам и ни капельки над нами не измывается.
- Ну ка, братцы, взяли! - и откуда здесь сразу столько народу? Миг -- и ласточка на суше. Стоит на паре подкладок, как на выставке. Уже и брезент поверх неё растянули. Дождётся, надеюсь.
Итак, нас с сыном вызывают. Поспешно. Слово 'срочно' в обиход ещё не вошло, да и не вполне оно точно. Бежим домой переодеваться. Вот оно как! Цесаревич желает видеть, причём экстренно, вольнодумца, и гимназиста не пойми какого класса.
Поехали.
***
Следовали мы первым классом. Я одет был в статское платье, а Игнат -- гимназистом. Поезд делал частые длительные остановки, во время которых можно было без торопливости перекусить в станционных буфетах. Да и на перегонах катил с весьма умеренной скоростью. Так что дорога заняла несколько дней. Потом сопровождавший нас Михаил Львович предложил пересесть в самую настоящую карету, что дожидалась у вокзала, и приехали мы в Павловский дворец. Тут нас и поселили. Меня устроили в кабинете за столом, на котором лежала куча толстых папок и записка от Сан Саныча, в которой он просил всё это просмотреть и сделать заключение.
Закопался я надолго. Сюда снесли всё, что собралось о подводных судах. Я довольно быстро вычленил предложения последнего периода, где в качестве двигателей предлагались электромоторы. Еще любопытны были рассуждения относительно получения энергии для зарядки аккумуляторов или подачи её прямо на привод винтов при следовании в надводном положении. Общая тенденция указывала на намерение осуществить потаённое судно со значительной автономностью. То есть из-за всего этого выглядывали уши составителя некого технического задания. Большого сторонника крейсерской войны. Лично уже знаком с двумя такими -- Макаровым и Барановым. Хотя вряд ли они одни такие на всю Расею- матушку.
Впрочем, нашелся и более определённый след. Пространное рассуждение о применении торпед по движущимся целям однозначно, с моей точки зрения, указывало на авторство Макарова. Он с привычной для него прямотой отмечал самую большую проблему решения торпедного треугольника -- определение дальности до цели.
Итак, крейсер, прячущийся в случае опасности под водой. Причём ситуация напоминает госзаказ. Этап эскизного проекта. И мне предложено сделать экспертизу, причём в условиях секретности. Н-н-да. Ну ка, прикинем по-крупному. Двигатель в восемь киловатт от двенадцативольтового источника сосёт около семисот ампер. И, при скорости десять узлов -- пять метров в секунду -- способен создать тягу в сто шестьдесят килограммов. А теперь поищем, как с подобными цифрами обошлись составители пояснительных записок. Должен же я хоть на кого-то опереться!
***
Сына я в этот день так и не увидел. Он заходил в кабинет и просил отпустить его в Гатчину к Ники. Михаил Львович обещал присмотреть. Я, в общем-то, и не беспокоюсь особо. Еще в прошлом году, когда мы только познакомились, я этого парня воспринял как вполне самостоятельную личность, отчего мы после и не искрили ни разу. Думаю, будущий Николай Кровавый сына мне не испортит.
У меня сейчас проблема, о которой, кажется, просто никто не догадывается. Освещение внутри подводной лодки решительно невозможно обеспечить, потому что электрических ламп просто нет. Я не в курсе работ Яблочкова. Дуговые же лампы требуют постоянного присмотра за электродами, а керосиновые жрут кислород из воздуха. Аут!
Я всё-таки достаточно опытный разработчик и отдаю себе отчёт в том, что одной 'мелочи' достаточно для уничтожения результата трудов тысяч людей.
Глава 17 Влип, влип, влип... тара-тура-ра-рай-ра
Если кто-нибудь ещё не понял, насколько я влип, так осмеливаюсь доложить - вляпался я по самое не хочу. Александр Александрович лично приехал вместе с Игнатом и рассказал, как мальчишки сделали себе маски для ныряния, применив для этого сырой каучук. Поскольку ремешок из этого материала служить по назначению решительно отказывался, то они примотали свои изделия в голове обычными тесёмками, да так и отправились заглянуть в водное царство. Без спросу, естественно, поскольку Игнату и в голову не пришло докладывать о деле обыденном и не значимом, а Ники ему доверился.
Впрочем, негласно за ними присматривали, так что большой паники данное событие не вызвало, но попрёки от матери выслушивать пришлось обоим. От Великой Княгини Марии Фёдоровны. Ну да это
