судьбу запрещенной цензурой третьей поэтической книги Богушевича «Скрыпка беларуская», как и судьбу прозаического сборника «Беларусюя апавяданш Бурачка», сданного в 1899-м, за год до кончины автора, в Виленскую губернскую типографию.
Подлинное литературное признание и слава пришли к нему только после смерти.
Максим Богданович
Его отец Адам Богданович был белорусским фольклористом, этнографом и языковедом. Литературными способностями была одарена и мать — Мария Мякота, умершая, когда Максиму шел шестой год. Будущий поэт появился на свет в Менске, но вскоре семья переехала в Городню, где и прошло его раннее детство.
После внезапной смерти матери — новый переезд, на этот раз в город Нижний Новгород, куда отца перевели на службу.
Атмосфера в семье, культурная среда крупного города, дружеско-родственные отношения отца с Максимом Горьким (его жена была сестрой второй жены Адама Богдановича) способствовали воспитанию эстетического вкуса, рано пробудили стремление к художественному творчеству. В возрасте десяти — одиннадцати лет Максим уже пробовал писать стихи на белорусском языке, которым, живя в полностью русскоязычной среде, овладел самостоятельно — благодаря белорусским изданиям из отцовской библиотеки, а затем и газете «Наша Ніва».
Следует отметить, что Богданович-старший не одобрял увлечения сына, считая, что белорусика «больше препятствовала его успехам, нежели способствовала».
После основательной домашней подготовки Максим учился в гимназии — вначале в Нижнем Новгороде, а затем в Ярославле, куда Богдановичи переехали в 1908 году. Примерно в это время у юного поэта начался туберкулезный процесс в легких.
Событием огромного значения в жизни поэта стала поездка в Беларусь летом 1911 года, после окончания гимназии. Его пригласили сотрудники «Нашай Нівы» (на ее страницах в июле 1907 года состоялся литературный дебют Максима Богдановича — был напечатан рассказ «Музыка», а вскоре и стихи) Иван и Антон Луцкевичи, которые уже понимали общенациональное значение литературного таланта юноши из Ярославля.
С июня по август Максим жил в фольварке Ракуцевщина (вблизи Молодечно), принадлежавшем дяде Луцкевичей. Здесь он с наслаждением окунулся в стихию народного языка. Здесь написал две поэмы и шестнадцать стихотворений, составившие прекрасные поэтические циклы «Места», «Старая Беларусь» и «Мадонны».
Мечта Максима о занятиях белорусской филологией в Петербургском университете была перечеркнута материальными трудностями и болезнью. Не последнюю роль сыграла и позиция отца. Поэт вынужден был поступить в юридический лицей и только после его окончания, в сентябре 1916 года, смог приехать в Менск.
Он возвратился в Беларусь уже знаменитым поэтом.
В конце 1913 года в Вильне, в типографии Марцина Кухты, вышел его сборник «Вянок», которому суждено было остаться единственной прижизненной книгой. Лицейские годы отмечены плодотворной публицистической и литературно-критической деятельностью: одна за другой появляются его работы: «Кароткая історыя беларускай пісьменнасьці да XVI сталецьця», «За сто гадоў», «Беларускае адраджэньне»… Перу Богдановича принадлежат многочисленные публикации в русской и украинской периодике, в том числе глубокие литературоведческие исследования творчества Т. Шевченко.
Вдохновенно работал поэт и над переводами с европейских языков. Подтверждая широчайшие возможности родного языка, он одним из первых в белорусской литературе блестяще творил в таких сложных стихотворных формах, как сонет, триолет, рондо, октава, терцина… Он стал одним из создателей белорусской литературы и литературного языка Нового времени.
В 1915 году родился шедевр поэзии Богдановича — стихотворение «Паго
8 феврале 1917 года здоровье Максима резко ухудшилось. Менские друзья отправили его на лечение в Ялту, но время было упущено. Известно, что в свои последние дни гениальный поэт занимался составлением белорусского букваря.
ня», ставшее одним из неофициальных белорусских гимнов.
Первое белорусское легальное издательство 'Загляне сонца i у наша ваконца'
май 1906
Инициатором создания на кооперативных основах этого издательского товарищества («суполкі») считается преподаватель Петербургского университета Бронислав Эпимах Шипила, вокруг которого объединилась группа белорусских интеллигентов, живших в столице империи. Возглавил и первоначально финансировал товарищество один из основателей белорусского национальноосвободительного движения Вацлав Ивановский. Первый параграф устава свидетельствовал о просветительских целях издательства: «Таварыства устанауляецца для таго, каб друкаваць 1 шырыць памеж людзёу ксёнжю беларусюя і усё, што датычэ Беларусі.».
Свою деятельность суполка начала с издания белорусских учебников. Первой выпущенной в свет книгой стал «Беларусю лемантар» (букварь), автором которого был Карусь Каганец. Вслед за ним вышло составленное Цёткой «Першае чытанне для дзетак беларусау». Эти книги были напечатаны вначале латинкой, а потом кириллицей.
В 1906 году в издательстве выходят первые белорусскоязычные открытки, называемые в тогдашних объявлениях «тсулькамг». Это были портреты писателей, крестьянские типы, пейзажи. Среди первых десяти открыток — «Дом Тадэвуша Касцюшю у Марачоушчыне», «Мужыю зпад Слуцка», «Парабковая дворная хата», «Дудар беларусю», «Франшшак Багушэвіч (М. Бурачок) — пясняр беларусю», «В. нцук Маршнкевіч — пясняр беларусю», «Янка Лучына — пясняр беларусю». Позже суполка выпустила еще более десятка «шсулек»: «Беларускае евангелле XV в.», «Апостал Скарыны», «Беларуская біблі. я XVI в.»…
Благодаря усилиям товарищества увидели свет первые книги Янки Купалы «Жалейка», Змитрока Бядули «Абразю», Цишки Гартного «Песьнг», а затем Купаловские сборники «Сон на кургане» и «Шляхам жыцьця». В 1907–1908 годах была издана серия «Беларусюя песняры» в шести томах, открывавшаяся «Дудкай беларускай» Францишка Богушевича. Кроме «Дудю» читатели получили его же «Смык беларусю», а также «Пана Тадэвуша» А. Мицкевича, «Гапона», «Вечарнщы», «Шчароусюя дажыню» и «Купалу» Дунина Марцинкевича. Каждый том был напечатан тиражом 4300 экземпляров.
Развернутое суполкой систематическое издание белорусских книг привлекло внимание царской цензуры. Председатель Виленского временного комитета по делам печати в сентябре 1908 года направил коллегам из соответствующего столичного ведомства запросдонос о возможности «допущения к обращению» «Жалейю», «Дудю» и «Смыка». Петербургской судебной палате предлагалось книги эти арестовать, а против авторов начать судебное дело. Арест с «Жалейю» палата сняла, а против уже умершего Францишка Богушевича — Мацея Бурачка готовился процесс.
В Вильне, Менске, Петербурге, Полоцке, Слуцке и других городах национальная интеллигенция создавала тогда многочисленные музыкальнодраматические кружки, устраивавшие так называемые «беларусюя вечары». Для нужд этих очагов возрождения товарищество выпустило десять переводных и оригинальных драматических произведений, среди них «Модны шляхцюк» Каруся Каганца, «У 31МОвы вечар» Элизы Ожешко, «Медведь» Чехова и другие. Издательство считало своей задачей и выпуск белорусских песен. Из Петербурга по Беларуси было разослано обращение следующего содержания: «Выдавецкая суполка… вельмі проещь, каб тыя, што знаюць музыку 1 могуць зашеваць матывы песняу з голасу вясковых людзей, памапи сабраць ноты усіх беларусюх песняу 1 выдаць. 3 прысланых матывау некаторыя суполка пастаралася б перавярнуць на хор, а некаторыя прыспасобщь да спеву з
