смыслом того, что еще недавно считали культурой, а теперь – и не знаешь, как это назвать…
Они это обсуждали сто раз, спора не получалось – да и какой мог быть спор, если они смотрели на мир примерно с одних позиций. Даже и когда речь заходила о будущем, в котором, как им казалось, моду, вещи, искусство вообще будут создавать «люди мира», «земляне», говорящие на одном языке. «И одеваться они будут в соответствии с общепринятым вкусом», – утверждал Игорь. «Значит, как сейчас, – подхватывала его мысль Марина. – Но, надеюсь, им хватит вкуса не отказываться от достижений мировой культуры…» Но этот вывод ни на чем серьезном не основывался, он казался банальным, в нем не было остроты открытия. Но разве можно утверждать, что будет именно так, а не иначе? А вдруг при всеобщности экономических и политических интересов так называемые «земляне» почувствуют вкус именно к эстетической самобытности культур разных народов, и это станет своеобразной компенсацией других, более существенных утрат…
– Если какие-то народы еще останутся, а не будут жить в резервациях, – как всегда, Игорь нашел, как охладить чрезмерный Маринин оптимизм.
И все же фантазии на темы будущего в какой-то степени помогали Марине и Игорю отвлечься от сиюминутного настоящего, забыть недавние события, которые явно имеют продолжение, им пока не известное. Они ждали, когда Азаров с ними наконец свяжется, но боялись даже думать об этом. Жить в «норке» было неинтересно. «Покой», обрести который мечтают многие, оказался скучным…
…Азаров позвонил утром. Игорь еще был в душе, и Марина взяла его мобильный. Голос Семена Аркадьевича был веселым.
– Приветствую вас, Марина Петровна! Как настроение? Не надоело ли вам прохлаждаться в Париже?
Он задавал вопросы, не дожидаясь, когда она ответит на них.
– Игорь-то где?
– В душе, – сообщила Марина. – А что, Семен Аркадьевич, есть новости?
– Новости есть… Говоров и Костин арестованы. Можете возвращаться…
Надо было кричать «ура!», бросать в воздух чепчики… Марина же – онемела, никак не могла ни понять, ни тем более оценить информацию. Наконец она робко спросила:
– Что, дело закончено?
– Нет, Марина Петровна, нет! Дело только начинается… Многое предстоит выяснить. И прежде всего – кто, кроме Серегина и Ершова, стали жертвами рейдеров… Не исключаю, что удастся вернуть настоящим хозяевам если не собственность, которую у них отняли, то хотя бы средства, способные компенсировать утраченное…
– Даже так? – спросила Марина, она все еще пребывала в растерянности.
– Ну это в лучшем случае, – Азаров снизил пафос, с которым он только что говорил. И уже буднично заметил: – Не сразу, не сразу, Марина Петровна, но к этому все идет…
Марина пообещала, что они вылетят в Москву ближайшим рейсом, и Азаров, попрощавшись, повесил трубку. «Можно возвращаться», – Марина никак не могла привыкнуть к этой мысли. Она ждала этого момента, мечтала о нем, и вот теперь…
– Кто это звонил? – спросил Игорь, выйдя из душа.
– Азаров. Велит возвращаться. Говорова и Костина арестовали, – ответила Марина, разом изложив все новости.
Она продолжала готовить завтрак – делала бутерброды, наливала в высокие бокалы холодный апельсиновый сок, выкладывала на тарелку круассаны.
– Домой! – воскликнул Игорь. – Возвращаемся!
Он подхватил Марину на руки и закружился по комнате, едва не опрокинув тщедушный обеденный стол, который занимал едва ли не все кухонное пространство…
– Домой… – выдохнул он, отпустил Марину и сразу заторопился.
– Я еду за билетами, потом сдаю машину… – говорил он. – А ты собираешь вещички…
– Но сначала давай позавтракаем, – остановила его Марина. – Когда еще мы сможем поесть – неизвестно…
– Известно! – радовался Игорь. – Мы будем обедать в самолете…
– Если удастся купить билеты, – пыталась охладить его Марина.
– Билеты обязательно будут! Разве ты не чувствуешь – наша жизнь меняется… Черная полоса закончилась…
Марина боялась даже думать об этом, чтобы не сглазить.
Глава 61
Уже на другой день они были у Азарова. Семен Аркадьевич встречал их радушно – с объятиями и поцелуями. Он держался как победитель – возможно, он и был им. Марина так и не узнала, что именно Азаров предпринимал для разоблачения хозяев «Эндшпиля». Скрытность – а может быть, привычная осторожность – удерживали его от любых проявлений хвастовства, которое обычно свойственно людям, одержавшим победу. Он предпочитал говорить лишь о результатах, да и то с оговорками.
– Говоров и Костин арестованы, но следствие не завершено, – сразу же сообщил Азаров. – Это процесс длительный, сами понимаете… Рейдерские манипуляции хозяев «Эндшпиля» доказать будет непросто, а вот их причастность к убийству Серегина подтвердил тот, кто стрелял… Убийца сидит и дает показания…
– А кто стрелял в Ершова, выяснили? – нетерпеливо спросила Марина.
– Этого я не знаю, – раздраженно ответил Азаров.
Марина не могла понять, чем вызвано его раздражение – может быть, убийство Ершова не задевало интересов Азарова и потому не волновало его?
Азаров поспешно свернул разговор, словно опасался новых вопросов. Пожелал Марине успехов, сказал, что номер о яппи, который вышел в ее отсутствие, ему понравился.
– Хотя я так и не смог понять, почему ваш автор – Суржиков, если я не ошибаюсь, пишет о Говорове и Костине с какой-то грустью, даже с сочувствием, – сказал он. – Как о больных…
– А они и есть больные! – воскликнула Марина. – Могу даже сказать, как называется эта болезнь…
– Не надо, Марина Петровна, – холодно остановил ее Азаров.
Марина растерялась. Ее поразил его тон. Она хотела что-то объяснить, возразить, поспорить… Но Азаров попросил Игоря остаться, и Марина поняла, что ей пора уходить.
В редакции Марину уже ждали – в вазе на ее столе стояли свежие цветы. Радостная, если не сказать – счастливая – Леночка наотрез отказывалась говорить о том, откуда она узнала о возвращении Марины.
– Мы все вас так ждали, Марина Петровна, – суетилась Лена. – Вот номер вышел… А в этих папках то, что писали о вас за время отсутствия…
Марина, обиженная разговором с Азаровым, постепенно оттаивала. Папки с газетами сразу отложила в сторону, возвращаться в прошлое ей не хотелось. Свежий номер журнала стала листать нетерпеливо – так ведет себя человек в первые минуты, когда пытается понять, насколько удачно или неудачно реализован его замысел.
– Можно войти? – в кабинет заглянула Ольга Слуцкая. – Нас здесь много…
Вслед за ней вошли и другие сотрудники редакции. Они улыбались, явно были рады Марининому возвращению. Расселись вокруг стола, на своих привычных местах. И посыпались вопросы: где была Марина Петровна, как себя чувствует, знает ли о том, что убийца Серегина пойман, в «Эндшпиле» прошли обыски, Говоров и Костин арестованы… Марина не успевала отвечать, но журналисты «Воздуха времени» и не ждали ответов – спешили сами рассказать о том, чем жили, из-за чего переживали в то время, пока она отсутствовала…
Именно такой встречи Марина ждала – сумбурной, радостной. То, чего она не получила при разговоре с Азаровым, на что, скорее всего, и обиделась…
Из массы всевозможных подробностей, связанных с расследованием убийства Ершова и Серегина, Марину поразило лишь несколько. И прежде всего то, что убийцей оказался один из охранников клуба «Сновидения» – она так и предполагала. Как писали в газетах, его подвела излишняя самоуверенность: он не пытался скрыться на автомобиле, не торопился даже избавиться от пистолета, из которого стрелял. Просто смешался с толпой, неторопливо вернулся на место службы и сел ужинать, не предполагая, что его будут искать здесь – в двух шагах от места преступления… Кроме того, есть предположение, что именно он убил и Ершова, пока, правда, это только предположение… Неожиданно нашли свидетеля подготовки взрыва
