– Да, – прорыдала Света. – Мы любили друг друга!
– Но он же старше тебя в два раза! В отцы тебе годится!
– И что? Алешка был такой классный! Лучше всех! Моложе всех! Веселей!
И, яростно вытерев слезы, Света уставилась на подруг:
– Говорите, где он лежит? Что это за Красинская больница? Впервые о такой слышу!
– Если хочешь, мы тебя туда отвезем.
– Хочу! Прямо сейчас и поеду!
Для Киры с Лесей такой поворот событий был сильным потрясением. Отвечая на вопросы встревоженной Светланы, они еще толком от него не оправились. Но почему-то даже теперь девушкам казалось необычайно важным не отпускать от себя Свету ни на шаг. Мысли еще не успели до конца оформиться в головах у сыщиц, а чутье уже вовсю подсказывало верные решения и правильные шаги.
– Просто не верится, что у тебя с Горшковым что-то было.
– Да! Было! И если хотите знать, это он привез меня в ваш поселок! И это он снял для меня коттедж! Хотел, чтобы я была рядом с ним! Все время! Постоянно!
Так вот почему к Горшкову никакие женщины не ездили. Не было таковых в списках его гостей. Да и какие женщины могли бы тягаться с красавицей Светой, которая жила от своего любовника всего лишь через один дом?
– Интересно получается, в левом доме жила ты, в правом Горшков, а посредине между вами, словно буферная зона, болтался Курилкин.
– Ну да! Курилкин! Вечный Курилкин. Бочка в затычке!
От волнения Света переврала пословицу, но подруги без труда ее поняли. Они уже достаточно изучили личность покойного Курилкина, чтобы понять, что хотела сказать Света. Курилкин был затычкой в каждой бочке. Другими словами, совался туда, куда его просили и куда не просили. Небось, обладая природной пронырливостью и обостренной ненавистью ко всему женскому полу, он и Горшкову давал соответствующие советы.
– Сколько же он мне крови попортил, этот вшивый Курилкин! Поверите ли, когда его убили, я была почти рада! И вот бог меня наказал за эти черные мысли! Отнял у меня самого дорогого мужчину! Моего Лешика!
Света поливала слезами сиденье машины всю дорогу, пока они ехали до больницы. Чтобы избежать ее рыданий, подругам даже пришлось выяснить о состоянии потерпевшего по телефону. Им сказали, что состояние стабильное. И если они привезут полис, то им в больнице будут рады, примут с распростертыми объятиями и даже допустят на минуточку до тела пациента.
– Впрочем, в сознание он уже пришел, так что комы удалось избежать. Для его состояния – это большой шаг вперед.
– Он будет жить?
– Сейчас он находится под действием снотворных. Сон в его положении самое лучшее лекарство.
Приятно было это слышать. Что бы там ни происходило, Горшков подругам даже нравился. Он был немножко шумный, немножко назойливый. Но при этом его назойливость не была неприятной. Горшков всегда старался чем-то им помочь и денег за свою помощь никогда не брал. Любил устную благодарность.
И еще он любил дружить с соседями. Частенько звал к себе в гости на шашлык или на копченое мясо. Это мясо Горшков коптил в черном деревянном ящике, доставшемся ему еще от отца. В деревянной коптилке помещался целый окорок, и покрытое многолетним слоем сажи дерево больше уже не обугливалось.
Нет, ничего плохого подруги про Горшкова сказать не могли. И им было искренне больно, что они так сильно ошибались в этом своем соседе.
– Вот про Курилкина я никогда хорошо не думала.
– А между тем именно он оказался жертвой, а Горшков – убийцей.
– Наша с тобой хваленая интуиция дала сбой.
– Сама не понимаю, как такое могло с нами приключиться?
Подруги обменялись этими репликами, пока Света ходила в больницу. Ей удалось пройти к Горшкову, но тот спал и героизма своей подруги не оценил. Но когда Света вышла из больницы, лицо ее сияло.
– Все худшее позади! Врачи сказали, Лешка будет жить!
– Ох, Светка! Мы так за тебя рады!
Подруги не знали, что еще сказать. Им было необходимо расспросить Свету об очень многом, но они не знали, с чего начать. К счастью, Света и сама все смекнула.
– Наверное, вы хотите знать, как у нас с Лешкой все получилось?
– Да. Хотим. Очень!
– Остановитесь возле какой-нибудь харчевни. Вон хотя бы там! Да, там, где суши!
Помешались все на этих суши! Подруги с трудом сдержали вздох разочарования. Они бы с удовольствием проглотили соляночку с колбаской и оливками. Или рыбную ушицу. В конце концов, им бы сгодились даже щи, разумеется, при условии, что их сварят на телятинке или поросятинке. Некоторые овощи не могут быть вкусными сами по себе, так сказать, а-ля натурель, в их числе была и белокочанная капуста. Так что только щи, и желательно кислые.
Но Света уже устремилась к маленькому ресторанчику, на котором красовалась вывеска с толстым, одетым в кимоно узкоглазым и круглолицым мужчинкой. В руках он держал огромные палочки, словно самурайские мечи. Чего только не придумают владельцы ресторанов, лишь бы завлечь к себе доверчивых простаков, искренне верящих рекламе и считающих, что суши – это круто!
Подруги кисло обозрели все меню. Кроме японского обеда, тут была представлена еще и итальянская кухня. Главным образом в виде разнообразных пицц и макаронных изделий.
– Пицца из морозилки, а макароны покупные. Господи, как же я хочу нормального борща! Но его редко где варят. Это ведь хлопотно. Куда проще кинуть на противень кусок теста, а на него накидать всякие отходы и обрезки.
Но Света была настроена более жизнерадостно.
– Я со вчерашнего дня ничего не ела, – щебетала она. – Сначала убийство, потом Лешка пропал. Телефон его целый день и всю ночь не отвечал, а я понятия не имела, где он находится.
– Мы знали. Могли тебе сказать.
– Но вы не брали трубки.
Света сделала заказ долговязому официанту и, не дожидаясь, пока подруги решат, что же им наименее противно в этом ресторане, защебетала дальше:
– В общем, ночь я провела жуткую. Каждую минуту ждала, что мне позвонит Лешка и хоть что-нибудь скажет, как-то объяснит, что происходит. Они ведь с Курилкиным были такими приятелями!
– Ну да!
– Еще бы!
– Хотели обчистить жену Горшкова до нитки!
– Ты хоть знаешь, что твой обожаемый Лешка намеревался обобрать женщину, которая для него очень много сделала!
В ответ Света раскрыла глаза так широко, что они стали у нее совсем огромными. Буквально в половину лица, никак не меньше. И по этим глазам подруги поняли, что Света, как говорится, ни сном ни духом о том, что затевал ее любовник в отношении собственной старой и наивно доверчивой супруги.
– Не может этого быть! – прошептала Светлана.
– Очень даже может! И более того! Жена их замысел открыла. И Горшков ее убил. А Курилкина убрал как свидетеля. Теперь тебе ясно, что за фрукт твой любовник?
Света молчала. Но в ее глазах теперь, помимо растерянности, плескалось еще какое-то чувство, очень похожее на вину. Но в чем могла быть виновата Света? Этого подруги не понимали и молча ждали, когда она скажет им всю правду.
Глава 10
Света заговорила как раз в тот момент, когда Кира с Лесей наконец остановили свой выбор на спагетти с морскими гребешками. Конечно, вряд ли им в этой забегаловке подадут свежие морепродукты, но
