он не мог не дать сдачи. В конце концов, он — демон и он никогда не будет жрать чьё-то дерьмо, не плюнув ядом в ответ. 'Вставай, Малахаи. Ты не столь могущественен, как думаешь.'
Адариан рассмеялся. 'И я владею тобой. Так что не пытайся запугивать меня. Я ковырялся в зубах костяшками демонов более сильных и старых, чем ты.'
Что вероятно было правдой. Но это не меняло того факта, что Калеб отдал бы что угодно, лишь бы обрести силы, чтобы уничтожить Адариана. Как я оказался во власти этого… Нет такого грязного ругательства, чтобы описать его.
К сожалению, Калеб знал точно, что держит его здесь и ненавидел это также сильно, как ненавидел Адариана. 'Я сделал в точности то, что ты сказал. Я присматривал за твоим хныкающим отпрыском в течение последних нескольких лет, не вмешиваясь в его дела.'
'Ты должен был подружиться с ним до сих пор.'
Калеб был ошеломлен этими словами. 'Ты сказал мне не делать этого.'
Адариан схватил его за глотку. В его глазах пылала смертоносная красная бездна. 'А теперь, я говорю тебе охранять его, даже ценой собственной жизни. Появилась новая сила. Тот, кого я не могу распознать, но он следует за ним и я хочу, чтобы ты защитил его. Так помоги мне, но если что-то случится с моим сыном, я приду за тобой, и когда это произойдет, ты пожалеешь, что не можешь заползти обратно в ту склизкую дыру, откуда я тебя вытащил.'
Калеб почувствовал, что его зубы заострились и удлинились в ответ на угрозу. 'Я командую легионами.'
'И я командую тобой. Никогда этого не забывай.'
Если бы он только мог. 'Однажды, я освобожусь от тебя Малахаи.'
'А пока что, ты будешь четко исполнять мои приказы. Теперь оберегай моего сына и его мать. Пусть с ними ничего не случится. Ты понял?'
'Я понял. Но как его тренировать, если на него нельзя нападать?'
Губы Адариана изогнулись в сардонической улыбке. 'Ты — находчивый. Найди способ. И помни. Я нахожусь в этой тюряге, потому что сам выбрал это. Я могу покинуть ее и придти за тобой в любой момент, когда захочу.'
Это было правдой. Адариан жил здесь, потому что питался жестокостью и злостью других. Для него это было все равно, что жить на фабрике по производству энергетиков, столько, сколько захочется. Она поддерживала его суперсильным и готовым сразиться с любым, кто придет за ним.
За исключением его сына, присутствие Ника могло бы его немедленно ослабить. Малолетний придурок и не представлял, что избегая своего отца, он позволяет силам Адариана находится в полной боеготовности, что делает всех остальных уязвимыми.
Адариан подтащил его ближе. 'Лучше не подводи меня, Мальфас. Только не в этом деле.'
Калеб мог бы заподозрить его в любви к мальчику, но все же он знал лучше. Это не из-за любви. Это все из-за могущества. Если Адариан сможет сохранить Ника целым и невредимым и подальше от себя, с его помощью он сможет воссоздать свою армию, и тогда на земле не будет такой силы, которая смогла бы противостоять им. Ни одной.
Кроме Ника единственный, кто был способен остановить армию Малахаи, в настоящий момент находился в тюрьме и был слаб, словно больной котенок. Пока мощь Адариана росла, Джаред слабел под неусыпным оком порочного охранника, который даже не подозревал о том, сколь важен его заключенный.
Баланс сил сместился, также как это было во времена, предшествующие тому, что известно исторической науке. А потом разразилась самая кровавая из всех битв. Один из самых свирепых солдат — Калеб, едва выжил в ней, и воспоминания об этом обжигали его изнутри. Битва с отцом Адариана стоила ему всего.
Сейчас он был слугой его сына.
Жизнь действительно дерьмо.
'Повинуюсь тебе… господин.' Это обращение застряло глубоко в его горле.
Адариан улыбнулся. 'Хороший мальчик. И помни, мой сын должен стать злобным до мозга костей. Ты должен обратить его. Не важно, что для этого потребуется. Ты слышишь меня?'
'Что если единственный способ, которым я смогу обратить его — это убить его мать.'
Адариан снова схватил его за горло. 'Тронь хоть один волос на ее голове… или позволь сделать это кому-то другому, и я заставлю заплатить тебя таким способом, который ты не сможешь представить ни в одном, даже самом безумном ночном кошмаре. Шериз — моя и никто другой не притронется к ней.'
А вот этого Калеб не мог понять. Снова, он хотел было приписать это чувству любви, но не было никакой возможности, что Малахаи мог бы любить что-либо, за исключением самого и возможности заполучить власть.
Низко поклонившись, он отошел от Адариана.
Калеб заставил себя не ухмыляться, когда он принял свою форму ворона и перелетел через стену. Но раз он был вне поля зрения, он использовал свои когти, чтобы стряхнуть повелителя демонов.
Защищай мальчика, задница.
Какая ирония, ведь так и есть. Судьба целого мира, человечества и мира демонов, находилась в руках четырнадцатилетнего подростка, который даже не представляет силы были даны ему при рождении.
Четырнадцатилетний мальчик, чей самый большой страх — получить нагоняй от матери, он даже не был бы приличной закуской для Калеба и любого из его окружения. Какая напрасная трата силы.
А я придурок, который должен защищать его.
Не только от демонов, но и от оборотней, вроде Стоуна, и других, которых притягивал Ник, потому что они чувствовали, что он не совсем человек.
Калеб устало вздохнул. Его унижениям не будет конца?
ГЛАВА 12
Эээ…
Эй? Мистер Смертный Паренек? Ты слышишь Сими? Или ты умер? Эй?
Ник очнулся от того, что кто-то пытался проделать пальцем дырку в его плече. 'Больно! Может хватит ковырять меня?' Он открыл глаза и увидел, что над ним склонилась одна из самых прекрасных девушек на свете.
Черт…
Научи меня быть грубым, прежде чем я узнаю кто нападает на меня. Конечно, эта девушка была хо- ро-ша и он более чем готов стать ее жертвой в любое время, но она вторгалась в его личное пространство, даже если это всего лишь ее пальчик.
Ее длинные черные волосы были заплетены в косички, некоторые локоны были кроваво-красные. Она была буквально затянута в черную кожу: на ней был черный кожаный корсет. На вид ей было около семнадцати-восемнадцати, ее красные глаза (должно быть что-то вроде странных контактных линз), были подведены черным карандашом. Ее губы, также как ноготки были ярко-красными. А черты ее лица были абсолютно идеальными. Она была одета в очень короткую черно-красную юбку, фиолетовые леггинсы и пару алых Док Мартенсов, украшенных черепами и розочками.
Она вздернула голову, этим жестом она напомнила ему птичку, и сосредоточенно рассматривала его. 'Почему ты спишь на земле, здесь, мистер Смертный Паренек? Сими не считает это безопасным. Удобным — возможно. Кто-нибудь может решить, что ты умер и ограбить тебя или они могут тебя убить.
Возможно и нет, если они решат, что ты уже мертв, но с другой стороны, люди постоянно совершают странные поступки… такие как, убийство человека, который уже мертв. Что это — крайность или просто глупость? Не важно. Наверное ты должен поскорее подняться, и не спать здесь. Ты что не смог найти свою кровать? Или ты из тех странных людей, которые предпочитают сну в кровати — сон под открытым небом? Некоторые из них могут быть по-настоящему милыми. Иногда они даже предлагают Сими выпить, но акри говорит не делать этого, чтобы не заработать расстройство желудка. Не такое как от резины, а ещё хуже.
