— На прошлой неделе. Папа меня сам мерил. Он еще сказал, что, когда во мне будет пять футов и шесть дюймов, я получу новые лыжи. Уж он наверняка измерил с точностью до миллиметра. У него как в аптеке.
— Тогда пойдем посмотрим.
В своей комнате Джон встал между актерами Шоном О'Коннери и Пирсом Броснаном (этот плакат предлагал помериться ростом с агентом 007 Джеймсом Бондом), и теперь уже Филиппа взялась за карандаш и угольник.
— Так я и думала! Ты тоже вырос. Сейчас скажу на сколько… На полтора дюйма!
— На полтора? Ух ты! Круто!
— То-то и оно: с нами творится что-то странное. Сначала у нас вырастают зубы мудрости — на десять лет раньше, чем положено. Потом, когда нам их удаляют, нам снится под наркозом один и тот же сон — про дядю, которого мы никогда не видели. А потом выясняется, что мы еще и растем за ночь, как за год!
— Не забудь про мои прыщи!
— Да, еще и твои прыщи!
— И трещина на стене у меня в комнате, что само по себе странно, но к тому же она точненько повторяет трещину в Египетском музее.
Филиппа на мгновение задумалась.
— А знаешь, что еще странно?.. Это только мне холодно или правда от кондиционера сильно дует?
— Я мерзну с первой минуты, как только мы вернулись из больницы. — Джон пожал плечами. — Небось, миссис Трамп выкрутила кондиционер до отказа. Ей всегда жарко, когда она пылесосит.
— Пойдем спросим.
Близнецы кубарем скатились пять пролетов вниз по лестнице: кухня, где миссис Трамп как раз выгружала чистую посуду из посудомоечной машины, располагалась в подвале. В стародавние времена — и вероятно, в иной галактике — миссис Трамп была королевой красоты. Близнецы знали это наверняка, поскольку видели у нее фотографии и газетные вырезки. Но время оказалось к ней сурово. Нынешняя миссис Трамп выглядела простовато и уныло, у нее не хватало верхнего переднего зуба, а две ее дочери жили в Европе, и она уже забыла, когда видела их в последний раз.
— Миссис Трамп! Вы включали кондиционер?
— Я? С чего это я вдруг стану включать кондиционер? Я и не думала включать кондиционер. Обожаю работать в доменной печи. Люди платят бешеные деньги, чтобы пропотеть на тренажерах или в сауне. А мне этого не нужно. Потею тут круглые сутки, причем совершенно бесплатно. — Засмеявшись собственной шутке и захлопнув дверцу буфета, она оперлась обоими локтями о кухонную стойку и широко зевнула, прикрывая ладонью рот, чтобы дети не заметили дырки вместо зуба. Смешная, все равно же видно!
— После больницы нам все время холодно, — пожаловался Джон.
Миссис Трамп потрогала его лоб. Ее рука показалась мальчику прохладной.
— Температуры вроде пока нет, — сказала она. — Но, может, ты заболеваешь?
— Нет же, — с досадой сказал Джон. — Мы замечательно себя чувствуем. Только немножко мерзнем. Вот и все.
— Мерзнет он! Вы только послушайте! На дворе жара больше тридцати градусов, влажность семьдесят пять процентов, а он мерзнет! Я-то тут при чем? Все вопросы к маме. Кстати, я тут про вас кое- что слыхала! Это правда?
Филиппа напряглась и сдвинула брови.
— Что вы слышали?
— Что вас, счастливчиков, отправляют в летний лагерь. Когда я была маленькой, меня никогда не отправляли в лагерь. Ни разочка! Только и знала, что дом да школа.
— А куда бы вам хотелось поехать, миссис Трамп? — успокоившись, Филиппа решила задобрить домработницу. — Только выбирайте не задумываясь.
— Если б деньги были! У меня одно желание — в Рим поехать, дочек повидать. Они у меня обе замужем за итальянцами.
— А в Рим слетать — это дорого? — спросил Джон.
— По моим доходам получается очень дорого, уж поверьте на слово. Разве что в лотерею выиграю, тогда и поеду.
— Кто-то же выигрывает в эти лотереи. — Филиппа жалела миссис Трамп и очень хотела ее хоть как- то обнадежить. — Может, и вам повезет.
— Хочу, чтоб повезло! — миссис Трамп взглянула вверх и даже руку одну воздела к небесам, то есть к потолку. — Как бы мне хотелось!
Филиппа вдруг застонала и села на пол.
— Деточка! Что с тобой? — всполошилась миссис Трамп.
Филиппа кивнула:
— Все в порядке. Просто мне на минутку стало так странно… Точно из меня все силы ушли. — Она встряхнула головой, пытаясь прийти в себя.
Миссис Трамп дала ей стакан воды, и Филиппа выпила ее залпом, совершенно позабыв, что ненавидит вкус нью-йоркской воды.
Пару минут спустя, уже совершенно оправившись, Филиппа улыбнулась и сказала:
— Вот странно-то… Чувствую себя — как ни в чем не бывало.
— Все эти правила новомодные — раз-два, встал-пошел. Лежать надо после операции, а не по дому шастать. Еще водички хочешь?
— Нет, спасибо… — Взгляд Филиппы упал на сумочку миссис Трамп, лежавшую открытой на столе. Сверху виднелась пачка сигарет. — Но… знаете, что я хочу?.. Сама не понимаю почему, бред какой-то… но мне ужасно хочется… — Она осеклась, точно захотела такого, о чем вслух даже сказать неприлично. Или все-таки прилично? Филиппа была в ужасе от самой себя.
Но миссис Трамп, похоже, догадалась. Она тихонько хихикнула, старательно прикрывая рукой рот с дыркой.
— Ну, детки, с вами не соскучишься!
— Я сама не могу этого объяснить, — смущенно сказала Филиппа. — Я же знаю, что сигареты — гадость. И уверена, что они вредные. Я всегда уговариваю и вас, и маму не курить. Но мне сейчас вдруг ужасно, ужасно захотелось закурить сигарету! Ну пожалуйста, миссис Трамп! Можно?
Миссис Трамп взглянула на Джона:
— Она шутит?
Джон только плечами пожал. В душе он надеялся, что миссис Трамп согласится, потому что он — в тот же миг, когда и Филиппа, — ощутил ровно то же самое. Непреодолимое желание покурить. Образ горящей сигареты, ее мерцающий кончик и особенно источаемый ею дым вдруг показались ему столь притягательными, что Джон совершенно забыл о своем обычном отвращении к курению и курильщикам. Ему был нужен дым, теплый дым, все его тело словно подсказывало, что такое бестолковое занятие, как курение, каким-то чудесным образом спасет его от озноба, который не оставлял Джона даже здесь, на жаркой кухне.
— Ну пожалуйста-препожалуйста, миссис Трамп, — уговаривала Филиппа.
Домработница нервно засмеялась:
— Ты что, хочешь, чтобы меня уволили? В жизни ничего подобного не слышала! Ты раньше-то курить пробовала?
— Нет, — ответила Филиппа. — А сейчас вдруг так захотелось…
— И мне тоже, — признался Джон. — А почему, сам не знаю.
— Это как раз ясно. Близнецы они и есть близнецы.
Джон кивнул.
— Ладно, миссис Трамп, — вдруг сказал он. — Мы же просто прикалываемся. — Он многозначительно посмотрел на сестру: только бы поняла, что он задумал. — Вы идите в сад, покурите, как всегда. Мы просто подумали — вдруг вы так испугаетесь, что сразу бросите курить, но… не вышло. Правда, Филиппа?
— Ага. — Филиппа, кажется, начала понимать, к чему клонит брат. Она вдруг вспомнила, как Уинстон,
