Его брови сошлись на переносице.
— Я так и подумал. Мисс Бакнер рассчитывает, что ты явишься на бал в качестве мужчины.
— Для этого они и пригласили меня. — Чувствуя на себе его взгляд, Рози взмахнула топором и яростно рубанула по сучьям. — Мне все равно. — Она вздернула подбородок. — Я хожу слушать музыку.
Этим вечером Рози заняла свое обычное место за стойкой бара рядом с коробкой для сигар и заспиртованными персиками. Гарольд подтолкнул к ней бутылку вдоль стойки и даже улыбнулся, довольный тем, что в последнее время она все реже обстреливала его заведение.
— Что-то ты сама на себя не похожа с тех пор, как окрутилась, — не без сожаления заметил Лем, глядя на Рози с другой стороны стойки.
Рози потрогала кончиками пальцев грязь, которой обмазала лицо перед тем, как войти в салун.
— Заткнись! Я не намерена говорить о своем браке или муже.
— Этот город умирает, — обронил Скотчи, откинув назад голову и рассматривая люстру над головой. — Раньше можно было надеяться, что хоть старушка Роз… миссис Стоун внесет немного оживления. Теперь все.
Рози посмотрела в свой стакан с выпивкой и вообразила, что видит лицо Эвелин.
— Как по-вашему, парни, Эвелин Бакнер хорошенькая?
— Хорошенькая, как новорожденный щенок!
— Самая хорошенькая девушка в округе Галливер.
— Скотчи должен знать. Крутится вокруг нее как больной кот, — сообщил Эйси, и они с Лемом рассмеялись.
Горячая темная волна затопила Рози, оставив неприятный привкус во рту. Так как раньше она никогда не испытывала ревности, то едва ли поняла, что с ней творится. Просто в животе забегали мурашки, и Рози внезапно прониклась презрением к Эвелин Бакнер. Гоняя стакан с выпивкой кругами по стойке, она вспоминала, как Эвелин хлопала перед Боуи ресницами и как тот стоял посреди двора, красивый и высокий, и глупо улыбался ей.
— Ну а по-моему, ничего в ней нет, — пробормотала наконец Рози.
Вздохнув, она похлопала по портупее. Гарольда ждет разочарование. Похоже, это все-таки будет ночка из серии перестрелять-бы-их-всех.
— Что здесь происходит? — требовательно спросила Рози. В ее округлившихся глазах застыло настороженное выражение.
Как только Лодиша убрала посуду после ужина, Боуи и Джон Хоукинз поднялись из-за стола. Все трое стояли, решительно глядя на нее. Рози ухватилась за край стола, встревоженная выражением их лиц.
Боуи бросил взгляд на Лодишу и Джона Хоукинза.
— Пора.
Они дружно кинулись на нее и прижали к стене. Сильные руки вцепились в нее. Рози не знала, что именно у них на уме, но инстинкт подсказывал ей, что позволять им этого никак нельзя. Она дралась, шипела и вырывалась. Прежде чем Боуи удалось схватить ее за ноги, Рози успела пнуть его в живот. И тут железная хватка Джона Хоукинза сомкнулась на ее запястьях, положив конец неравной борьбе.
— Что вы делаете? Какого дьявола? — выкрикивала Рози, пока они волокли ее в центр кухни.
— Лучше перестань выражаться, — спокойно сказала Лодиша. Боуи и Джон Хоукинз держали Рози, а Лодиша снимала с нее одежду. Когда Рози осталась в одном белье, Лодиша кивнула Боуи: — Я приготовила веревку и прокладки.
— Веревку? Это еще зачем? — Рози извивалась и лягалась что было сил, но не могла вырваться. Ухватив девушку за руки и за ноги, они внесли ее в спальню и бросили на кровать, продолжая удерживать. Обернув мягкой прокладкой запястья и лодыжки Рози, Лодиша привязала их к столбикам кровати. Ужас обуял Рози, и она забилась в своих путах.
— Ну, голубка, хватит дергаться, только поранишься. Здесь тебе все только добра желают.
Проверив узлы и добавив прокладку под веревки, Боуи выпрямился с выражением мрачной решимости:
— На завтрашние танцы ты пойдешь трезвая.
Рози брыкалась и вырывалась из веревочных петель, визжала и вопила:
— Вы не имеете права! Сейчас же развяжите меня! Мне надо выпить!
Джон Хоукинз проверил веревки.
— Это хорошо, — сказал он с довольным видом. — Тебе понравятся танцы, Роуз Мэри. — С удовлетворенными улыбками он и Лодиша вышли из комнаты.
Их уход сопровождался воплями Рози, обзывавшей их предателями, если не хуже.
— План таков, — сообщил Боуи, невозмутимо наблюдая, как она бьется, натягивая узлы. — Ты останешься здесь, привязанная, до завтрашнего полудня, затем примешь ванну. Этим вечером не поедешь в город и не надерешься. И если надеешься напиться в ту же минуту, как мы тебя развяжем… Лодиша и Джон Хоукинз сейчас прочешут дом и посмотрят, чтобы не осталось ни единой щели, где ты могла бы прятать пузырек со спиртным. Через час на этой ферме не будет ни капли виски.
Жажда убийства полыхнула в глазах Рози. Она выкрикивала самые чудовищные проклятия, какие только знала, пока Лодиша не ворвалась в комнату и не воткнула ей в рот носовой платок.
— Извини, голубка, но так нельзя говорить! Это приличный дом. — И негритянка величественно удалилась, шелестя темными юбками.
Слезы ярости и отчаяния навернулись на глаза Рози.
Боуи склонился к ней и вытер слезы большим пальцем.
— Мне очень жаль, Рози, но это необходимо. — Он взял бутылку со стола и пошарил под кроватью. — Ты пойдешь на эти танцы, и пойдешь как женщина. А теперь отдохни. Увидимся завтра.
Гнев, бушевавший в ее груди, не давал ей заснуть. Полночи она сражалась с веревками, но потом, измученная, забылась беспокойным сном.
Когда Рози проснулась, было уже позднее утро. Яркое солнце заливало ее маленькую комнатку.
— Развяжи меня! — потребовала она, открыв глаза, и свирепо уставилась на Лодишу, которая сидела на стуле возле кровати.
Тут Рози заметила платье, разложенное на коленях Лодиши, и глубоко вздохнула. Такого красивого платья из голубого ситца в мелкий белый цветочек она отродясь не видела. С розовым поясом и настоящим кружевом у ворота и манжет. Широченные нижние юбки висели на крючках, торчащих из стены, воздушные и белые, как морская пена.
Рози разинула рот, не веря своим глазам.
— Это еще не все, — радостно сообщила Лодиша. — Только глянь на эти туфельки для танцев! Голубые — под платье. А какие панталоны и сорочка! И это не все. Порадуй свои глазки! На-стоя-щий французский корсет!
Рози лишилась дара речи. Она смотрела на изделие из шелка и атласа, которое Лодиша гордо выставила на обозрение. Розовая лента проходила через планки, и крошечные вышитые розочки украшали лиф. Ни о чем подобном Рози Малви и не мечтала.
— Не надену я этот дурацкий корсет!
— А я говорю: наденешь! Ни одна воспитанная молодая леди не ходит на танцы без корсета, пора тебе знать это. Ты пойдешь на танцы одетая как полагается, сверху до самой твоей шкурки!
— Откуда все это? — Голубые туфли сияли на солнце, как в волшебной сказке. В таких туфельках ноги, наверное, летают, едва касаясь земли.
— Кэптин выписал все из Канзас-Сити. — Увидев немой вопрос в глазах Рози, она добавила: — Нет, кэптин не брал деньги из твоей жестянки для штрафов и ущерба. Деньги из кошелька, что был в сундуке. Из его спальни.
— Как это он успел? — спросила Рози, облизнув губы. Запрещая себе думать, что деньги принадлежали Блевинзу, она не могла оторвать глаз от платья. При каждом движении Лодиши платье издавало приятный хрустящий звук.
— Поехал в город в тот же день, что мисс Эвелин здесь побывала. Видать, по телеграфу заказал.
Рози стиснула зубы и велела себе отвести взгляд от платья.
