располагаете некоторой информацией на эту тему. У нас есть общий знакомый, который всё мне сообщил о ваших действиях по этой проблеме.
— Общий знакомый?
Оствальд предъявил такую же ладанку, как и та, что висела на шее Феликса. Он поднес её к носу и глубоко вдохнул из неё, прежде чем положить на стол.
— Разумеется, я имел в виду доктора Дрекслера. Он сообщил мне о вашем посещении Садов Морра и о том, что вы там обнаружили. И кроме этого, он лечил вашего оруженосца.
— Откуда вы знаете доктора Дрекслера? — спросил Феликс, чтобы выиграть время.
Он весьма надеялся, что Оствальд никогда не будет упоминать Готрека, как его оруженосца, в пределах слышимости Истребителя.
— Я его пациент и друг. Дрекслер является врачом многих аристократических семейств.
— Но…
— Я вижу, вы предполагаете другую, более тесную связь. Я считаю подобное возможным для человека с вашими способностями.
Феликс хотел спросить: «Но зачем Дрекслер рассказал вам всё это?», — но решил придержать язык и посмотреть, какое хладнокровное и искусное объяснение выскажет сей хладнокровный и умный человек.
— Я рассказываю вам это лишь потому, что ситуация по–настоящему отчаянная, господин Ягер, и мы крайне нуждаемся в вашей помощи.
«Дела, должно быть, действительно плохи, раз уж нужна моя помощь, — подумал Феликс. — Особенно, когда я понятия не имею, о чём идёт речь».
— Дрекслер и я — посвящённые Ордена Молота.
Произнося это, он прочертил у сердца особую разновидность знака молота, противоположную нормальной последовательности налево – направо – по центру – вниз.
— Вы слышали о нас?
— В некотором роде, тайное общество сигмаритов, — предположил Феликс.
Было не сложно сделать такое предположение. Молот был символом Имперского Культа, при котором существовало множество странных закрытых сообществ со своими собственными знаками и паролями.
— Правильно. Орден посвящённых, поклявшихся защищать нашу древнюю цивилизацию от угрозы Хаоса. Мы разделяем много общих целей и весьма древние знания. Доктор сообщил мне, что Альдред сам выбрал вас своим преемником.
— Преемником? — Феликс был приведён в замешательство.
— Вы носите его клинок, господин Ягер. Вы знали этого человека.
— Ммм…
— Мне известно, что господин Альдред был членом нескольких тайных орденов наряду с тем, к которому он номинально относился. Он был благочестивым и бесстрашным человеком, господин Ягер. Также, как и вы, он посвятил себя борьбе с силами Хаоса повсюду, где их обнаружит.
— Я не принадлежу к его ордену.
— Я могу понять, почему вы это отрицаете, господин Ягер. Господин Альдред состоял во многих орденах с ещё более строгими обетами секретности, чем наш собственный. По этой причине я не буду вас принуждать.
«То что надо, — кисло подумал Феликс, — иначе ты бы обнаружил, насколько глубоко моё неведение».
Оствальд на какое–то время остановился, затем продолжил разговор, меняя тему:
— Дрекслер сообщил мне, что вы сами обладаете многими знаниями.
— Я мало чем обладаю.
— Может быть, то немногое, чем вы располагаете, господин Ягер, в действительности гораздо больше. Расскажите мне об этом необычном скавене, который писал вам письма с предупреждениями. Как вы с ним познакомились?
«Итак, вот куда вели все эти разговоры о тайных обществах и смертельных угрозах, — подумал Феликс. — К попытке получить эту информацию». Ему было ясно, что Дрекслер должен быть сообщить Оствальду обо всех их беседах, поэтому не видел смысла утаивать что–либо про письмо.
— Я никогда с ним не встречался, — чистосердечно признался Феликс. — В действительности, я не знаю, почему именно меня он выбрал для общения. А может, и не меня. Может, он выбрал Готрека.
— Это выглядит маловероятным, господин Ягер, принимая во внимание род занятий гнома. Нет, я убеждён, что выбраны именно вы. Почему?
— Возможно потому, что я умею читать.
— Вы можете читать руны скавенов?
— Нет, но читаю имперский алфавит.
— Так письмо было написано имперским алфавитом? — Оствальд выглядел потрясённым.
— Конечно. Как иначе я смог бы его прочесть?
— Эти письма у вас при себе?
— Нет, они превратились в клубы дыма через пять ударов сердца после того, как я их прочёл, — иронически произнёс Феликс.
Он хотел прибавить, что обычно не носит при себе писем, но Оствальд его перебил.
— Несомненно, мощное волшебство! Господин Ягер, вы должны кое–что понять. Я принял на себя обязанности Фрица фон Гальштадта. Безопасность целого государства Нульн находится в моих руках. Как только этот скавен снова свяжется с вами, вы должны незамедлительно сообщить мне.
— С огромным удовольствием, — искренне произнёс Феликс.
— Нет, пожалуйста, отнеситесь к этому серьёзно, господин Ягер. Я чувствую, что вы знаете больше, чем пожелали мне сейчас рассказать. Это справедливо. У нас у всех должны быть свои маленькие тайны. Но я настаиваю, чтобы вы поставили меня в известность. Я более не желаю полуночных вторжений на кладбища. Я понимаю, что вы отважный и изобретательный человек, но некоторые вещи лучше предоставить властям.
— Я полностью согласен.
— Хорошо, господин Ягер. Не пытайтесь меня обмануть в этом деле. У меня длинные руки.
— Я даже не мечтаю об этом. Даю вам слово.
— Хорошо. Тогда вы свободны. Просто запомните…
— Не беспокойтесь, господин Оствальд. Будьте спокойны, я сразу же сообщу вам, если узнаю что–либо о планах скавенов, — сказал Феликс, страстно надеясь вопреки всему, что никогда более не будет располагать подобной информацией.
Изак Гроттл вылез из своего паланкина и неуклюже поплёлся к большому решётчатому окну. Он тяжело дышал и уже ощущал голод. То было долгое и тяжёлое путешествие через Подземные Пути к этой секретной норе. Скоро настанет время снова перекусить. Он поздравил себя. Было чудом, что наиболее впечатляющие идеи вдохновения возникали из такого банального источника. Весь невероятный успех этой секретной исследовательской лаборатории возник благодаря его собственному голоду. Он сомневался, чтобы какой–нибудь другой скавен даже задумался о чём–либо столь простом и притом столь внушительном. «Пусть другие возвышаются при помощи запутанных и сложных интриг, — думал Гроттл. — Скоро я покажу всем, что простейшие замыслы являются лучшими».
Он поглядел вниз, внутрь огромного искривляющего чана, и увидел чудищ, обретающих форму внутри пузырящейся и светящейся питательной жидкости. Он внимательно осмотрел массивные шары искривляющего камня, которые подпитывали чаны тщательно вымеренными импульсами мутационной энергии, когда смотрители за чанами считали условия оптимальными. Мерзкий запах озона и необычных химикатов подымался наверх и обжигал его ноздри. Для него этот запах был успокаивающим — запахом нор клана, в которых он рос и откуда начал своё долгое восхождение к власти, которой ныне обладает.
Гроттл улыбнулся, обнажив свои большие жёлтые клыки, и снова ощутил болезненные спазмы своего ужасного голода. Все скавены время от времени страдают этим, особенно после сражения или какой– нибудь другой деятельности, связанной с насилием. Они называют это „чёрным голодом“, и для большинства из них он является символом триумфа и признаком того, что они могут пожирать свою жертву.
