и за борт тех, кто думает иначе…
При подходе к знаменитому памятнику мандраж еще усилился. Опыта общения с девушками у Сергея почти никакого не было. Оказалось, что поход на свидание несколько сродни атаке эриданского дестроера. В конечном итоге, что с тобой может сделать дестроер? Ну, сжечь лазером, влепить в борт ядерную ракету, размазать тонким слоем по всему гиперпространству. Делов-то. Арсенал красивой девушки, к которой ты неравнодушен, гораздо больше. Дестроер, во всяком случае, облить тебя презрением и выставить идиотом не сможет чисто физически, а девушка — запросто.
Конечно, ничего такого не произошло. Инна приняла цветы, сдержанно поблагодарив Сергея, и не стала протестовать, когда он, проявляя инициативу, взял ее под локоть. Неловкой паузы тоже не возникло — когда темп разговора иссякал, Сергей делился впечатлениями от увиденного и внимательно слушал Инну, отыгрывая роль провинциала. Строить из себя всезнайку он не видел никакого смысла. Инна оказалась еще более подкована в искусстве светской беседы, рассказывая о своих поисках работы, дипломе, последних новостях из жизни их общих знакомых. Погожий августовский денек делал их прогулку еще более приятной. «Мы, наверное, красивая пара, — думал Сергей. — Молодой офицер в парадной форме и девушка в белом — отлично смотримся». Эта мысль добавляла парню оптимизма.
Они побывали в недавно реконструированном ВВЦ, откуда наконец-то убрали все торговые точки, кроме продавцов еды, сувениров и прохладительных напитков, и соединили павильоны удобными самодвижущимися ленточными тротуарами. У павильона «Космос» Сергей смог почувствовать себя героем, когда они обходили внешнюю экспозицию космической техники, одним из экспонатов которой был макет «семидесятки» в натуральную величину.
— Вот на этом я корабле я и воюю, — небрежно бросил он Инне, а потом с удовольствием отвечал на ее вопросы о жизни и войне в космосе. Естественно, о своем рейде в систему Эридана пришлось умолчать, но и без этого получилось неплохо.
После ВВЦ они гуляли по парку Горького, где Сергей осмелился взять Инну за руку. И тут снова тренькнул тревожный звоночек — все шло не совсем так, как нужно. Руку-то Инна убирать не стала, но лучше от этого не стало. Это была какая-то чужая рука, просто рука другого человека. Искра не проскочила. Причем Сергею показалось, что этого не случилось потому, что Инна этого не захотела.
«Может, устала? — подумал парень. — Пора с прогулками заканчивать, переходим ко второму пункту программы».
— Инна, мы давно гуляем. Давай сходим перекусим? Посидим немного, отдохнем.
— Я не против, — ответила девушка. — У входа есть неплохое летнее кафе, можно зайти поесть мороженого.
— Инна, не обижай меня, — отрицательно покачал головой Сергей. — Зачем же в летнее кафе? Такой хороший день, у меня увольнение, которое еще неизвестно когда выпадет снова, я на Земле, в Москве и встретился с самой очаровательной девушкой на свете! Такое редкое стечение обстоятельств заслуживает гораздо большего, чем какое-то летнее кафе и простое мороженое. Позволь мне самому выбрать заведение, я тебя прошу!
— Если ты так настаиваешь…
— Конечно настаиваю, — сказал Сергей, доставая коммуникатор и вызывая аэротакси.
«Русское застолье» находилось на крыше высотки «Единого Русского Медиацентра», что недалеко от Воробьевых гор. Сергею оно понравилось сочетанием несочетаемого — просторное помещение с большими панорамными окнами, из которых открывался великолепный вид на Москву, предполагало некий современный, технологичный интерьер. И таковой присутствовал — в виде последней модели установки голографического телевидения рядом со стойкой бара, персональными «колпаками тишины», включаемыми по желанию клиента вокруг столика, удобной анатомической мебелью, которая реагировала на позу и вес сидящего человека, подстраивая жесткость сиденья под индивидуальные параметры. Но все эти технологические роскошества были очень удачно вписаны в интерьер, оформленный в «русском стиле», с обилием натурального дерева и декоративных элементов, отражавшийся буквально во всем: в массивной, специально грубовато сделанной «под средневековье» посудой и столовыми приборами, дощатым на вид полом с поскрипывающими половицами, расшитыми рушниками на «бревенчатых» стенах и меню в виде разворачивающихся «берестяных» грамот со стилизованными под старину буквами и печатями. Сергей мало что знал о московских ресторанах, поэтому, недолго думая, еще в гостиничном номере пролистал несколько страниц сетевого запроса и выбрал то, что понравилось ему лично. Откровенной или скрытой рекламе, из которой состояла большая часть просмотренного материала, верить, конечно, нельзя. Но если других источников нет — сойдет и она.
Ресторан в это время был почти пуст, поэтому Сергей с Инной быстро выбрали понравившийся столик у окна и приняли из рук официанта меню. Парень был голоден и к тому же хотел произвести на Инну впечатление своей щедростью, поэтому, несмотря на весьма немаленькие цены в меню, твердо намеревался закатить лукуллов пир.
Но не получилось. Инна внимательно просмотрела меню и заказала себе самый дешевый овощной салатик, чай и мороженое. Напрасно Сергей подбивал ее взять заливную стерлядь или поросенка с кашей и грибами, вино или что-нибудь экзотическое, алкогольно-древнерусское вроде сбитня и многочисленных настоек на травах и ягодах. Девушка осталась глуха к его уговорам. Естественно, не смог пошиковать и сам Сергей, это было бы попросту неудобно. Пришлось обойтись скромной ухой «дар Волги» и салатом. Вина, впрочем, парень все же заказал.
Разговор тоже как-то не складывался. Инна заметно поскучнела, порой отвечала невпопад и даже один раз украдкой посмотрела на часы. Ситуация Сергею крайне не нравилась и он решил идти ва- банк.
— Инна, поддержи меня, — сказал, наполняя бокалы, новоиспеченный капитан-лейтенант. — Я получил новое звание и это дело нужно срочно обмыть. Флотская традиция, ничего не попишешь. Но пить в одиночку — моветон для порядочного офицера. Не отметить звание — еще хуже. У тебя нет выхода, хотя бы за это надо выпить. Причем сразу полный бокал, до дна — иначе никак. Давай — чокнемся, и на счет раз- два-три…
Когда вино было выпито, Сергей придвинулся поближе и, глядя в глаза девушке, сказал, как будто кидаясь в ледяную прорубь:
— Инна, дорогая, во время нашей последней встречи я говорил, что влюбляюсь в тебя. С этим покончено. Я уже люблю тебя. Я хочу быть с тобой. Хватит играть, я хочу, чтобы ты это знала.
За столом повисла долгая пауза.
— Ты хороший парень, Сережа. Я очень ценю твои чувства… но мы можем быть только друзьями, — сказала, наконец, девушка.
— Но почему? — чуть не крикнул Сергей.
— Дело не в тебе. У меня уже есть молодой человек… Хотя… это тут тоже ни при чем. Скажу честно — ты во многом лучше его. — Инна помолчала, собираясь с мыслями. — Не хочу тебе врать, ты заслуживаешь прямого ответа. — Инна снова взяла паузу, нервно теребя в руках салфетку. — Сереж, я не хочу строить отношения на раз, я хочу стабильных отношений, замужества, детей.
— А в чем проблема? — перебил ее парень. — Я же не против.
— Я против. Я не хочу быть женой военного. Тем более женой военного космонавта. Я хочу, чтобы мой муж ежедневно приходил с работы домой, воспитывал детей, общаясь с ними каждый день, хочу, чтобы мы по выходным ходили вместе по магазинам, а по утрам пили кофе. Мне не нужен муж-герой, которого постоянно нет дома или которого сожгли эридане, оставив меня вдовой с ребенком, пенсией и его боевыми наградами. — Инна посмотрела на грудь Сергея, где висел орден и боевой значок. — Я хочу простого и тихого семейного счастья. А ты не оставишь флот…
— Нет, конечно. Инна, идет война. Если такие, как я, не будут воевать, тихого семейного счастья не будет. Ни у кого. Эридане для людей не планируют ни детей, ни семьи, ни счастья.
— Я знаю. Я все понимаю, я очень тебе благодарна за то, что ты делаешь, это все очень важно и нужно. И для меня, и для всех людей. Наверное, я плохая, нельзя отказывать в любви боевому капитану. Но я тебя не люблю. И не хочу пытаться полюбить, я не способна на такое. Лучше это сказать прямо и честно, чем обманывать такого хорошего парня, как ты, Сережа. Прости меня за это.
— Инна, может…
