– Я тоже хотел предложить… – склонился к уху пожилого мужчины Покровский, но тот отдернулся и изумленно уставился на майора, как будто с ним вдруг заговорил электрический чайник. Покровский выпрямился, и в комнате наступило тягостное молчание.
Потом пожилой мужчина сказал:
– Почему-то у меня возникло ощущение, что все идет как-то не так…
Настя подумала, что у нее точно такое же ощущение сохраняется уже на протяжении многих месяцев.
– Заткнись, – сказал пожилой мужчина. – Ради бога, заткнись. Мне бы твои проблемы…
Настя ошарашенно смотрела на него, и мужчина недовольно поморщился.
– Ну что? Что она на меня таращится? Что мы, в цирке, что ли?
– Но мне показалось, что я ничего не произносила вслух, что я…
– Вот как раз это я и хотела тебе объяснить, – поспешно оборвала ее Лиза.
4
Покровский загородил панель спиной, и было лишь слышно, как его пальцы отстукивают по клавишам код. Последний щелчок – подтверждение ввода, и дверь отъехала в сторону.
– Проходим. – Лиза подтолкнула Настю вперед, та сделала шаг и уперлась в спину Покровского, а тот застыл перед следующей дверью. Как только код был набран, первая дверь закрылась, и на несколько неприятных мгновений все трое оказались в узком пространстве между двух металлических стен. Потом раздалось шипение и отъехала в сторону вторая дверь.
Насте все это напомнило сцены из фантастических фильмов, где в изолированных лабораториях за стальными перегородками содержались всякие инопланетные твари, которые потом непременно выбирались на волю и устраивали людям кровавую баню. Покровский и Лиза, правда, держались вполне спокойно, но это еще ни о чем не говорило. Может быть, им не приходилось видеть такие фильмы.
Прежде чем открылась последняя, третья, дверь, Лиза положила руки Насте на плечи и прошептала:
– Что бы ни случилось, не пугайся.
И тогда Насте стало по-настоящему страшно. Вслед за Покровским она переступила порог небольшой круглой комнаты без окон и остановилась.
Настя огляделась и не поняла, чего же здесь можно испугаться.
– Спокойно, – снова сказала Лиза.
– Что – спокойно? Что это все значит?! Ты сказала, что я увижу что-то такое, что многое объяснит…
– Вот оно, – тихо и даже как-то торжественно сказала Лиза.
Настя вздохнула. Ей опять пудрили мозги. Ровным счетом ничего особенного не было в этой комнате. Ровным счетом ничего особенного не было в кровати, которая стояла посреди этой комнаты. И ничего особенного не было в темноволосом парне, который лежал на кровати, прикрытый до пояса пледом. Парень был ничего, симпатичный, но не настолько, чтобы закрывать его тремя дверями и окружать кучей охранников.
– Кто это? – спросила Настя.
– А ты его не знаешь?
– Впервые вижу.
– Ты ошибаешься.
– Я не ошибаюсь, я пока в своем уме. И я не понимаю, что объясняет этот парень, который лежит себе и…
– И что?
– Он… – Настя подошла чуть поближе. – Он спит?
– Можно и так сказать.
– А вот этот прибор, там, в углу…
– Что тебя интересует?
– Он ведь подключен к этому парню? Так? Но почему тогда все вот эти огоньки, все эти линии…
– Потому что прибор считает, что он мертв.
Настя посмотрела на Лизу, потом на Покровского. Никто из них не улыбался. Розыгрышем не пахло.
– Я не совсем поняла… Прибор показывает, что он мертв, а на самом деле…
– На самом деле он жив.
– Но он…
– Он не дышит. Сердцебиение отсутствует. Тем не менее он жив. Это особая стадия, ее можно назвать переходным процессом.
– Переходным? От чего к чему?
– Из одного тела в другое, – сказала Лиза. – Это я и хотела тебе объяснить.
