время не попасть ногами в останки кого-нибудь из «болотных тварей».
– Всего хорошего, – сказали ей в спину, и, когда Настя уже добежала до двери, она позволила себе обернуться и вздрогнула. Трое официантов и две официантки, повар, охранник и еще какая-то женщина в брючном костюме выстроились вдоль стены и приветливо улыбались Насте, как будто ее появление здесь было самым счастливым событием в их жизни.
– Всего хорошего, – снова услышала она и автоматически кивнула в ответ, а потом Филипп Петрович вытолкал ее за порог и потащил на улицу. Только там, глотнув холодного вечернего воздуха, Настя пришла в себя. Страх, который до того был сродни туману – вязким, смутным и нечетким, – стал пугающе конкретным, словно Настя ощутила у своей шеи не бесформенное душное облако, а чрезвычайно конкретное лезвие ножа.
– Что?.. – вопрос вырвался у нее, как выстрел, направленный между лопаток Филиппу Петровичу. – Что это было?!
Он обернулся – спокойный и чуть сонный, как всегда.
– Ну, как я и говорил… Гарджели послал за тобой человека.
– Я поняла. Что было потом?
– Я договорился с местными, и они решили проблему.
– Они убили этих…
– А что было делать? Иначе убили бы нас. – Филипп Петрович задумался, а потом ухмыльнулся. Нет, не нас. Убили бы только меня. Ты ведь им нужна живой, с Иннокентием эти номера не проходят… Так что убить они могли только меня. Пришлось выкручиваться.
– И это были не люди, да?
– Один из них, главный, был человек. Остальные… В общем, ты права. Это были не люди. Болотные твари. Что ещё? У нас мало времени, Настя…
– Я говорю про этих, которые работают в ресторане. Они тоже не люди, да?
– Нет.
– А кто?
– Сами они называют себя… Короче говоря, это вампиры.
Видимо, у Насти было настолько обалделое лицо, что Филипп Петрович счел своим долгом вернуться, взять ее под руку и лично провести к большому темному автомобилю, который медленно выехал из-за поворота на площадь перед старопряничным культурным центром. Настя позволила затолкнуть себя на заднее сиденье, Филипп Петрович сел рядом, и автомобиль мягко тронулся с места, пустившись в неторопливое путешествие по темным переулкам Старых Пряников. Мало того, что уличного освещения в городе практически не было, так и фары машины оставались невключенными. Настя чувствовала себя словно в тоннеле, заполненном черными чернилами, – беззвучное путешествие без единого проблеска света, без ориентиров и указателей. Когда водитель щелкнул кнопкой магнитолы и динамики вдруг заиграли, Настя удивленно вздрогнула – ей казалось, что эта темнота вокруг нее не может разговаривать, а тем более петь. Но темнота пела, и кто-то с переднего сиденья тихонько подвывал этой мелодии.
– Приехали, – раздалось через неопределенный промежуток времени.
Открылась передняя правая дверца, Иннокентий выглянул наружу и удовлетворенно заметил:
– Я же говорил – с чего бы это ему менять квартиру?
С этими словами он вылез из машины и направился к багажнику. Филипп Петрович тоже приоткрыл дверцу со своей стороны, но, прежде чем выбираться, спросил:
– Мы что-нибудь должны вам?
– За ужин вы заплатили, – ответил водитель. – А остальное… Остальное спишем по статье «форс- мажорные обстоятельства». В конце концов, никто их сюда не звал. Мы никогда не ходим в гости без приглашения и не любим, когда без приглашения являются к нам. Тем более с оружием. Тем более когда это человек во главе своры «болотных тварей». Мы только хотели бы знать, Филипп, – это будет иметь какие-то последствия? Ждать ли нам новых непрошеных гостей вслед за этими? Нам всегда было трудно найти тихое место, где бы нас оставили в покое, и мы бы не хотели, чтобы этот очень спокойный город превратился в… – водитель замолчал, подбирая правильное слово, – неспокойный город. Что скажете, Филипп?
– Ну, я бы тоже хотел покоя, – проговорил Филипп Петрович. – И для вашей расы, и для себя самого. Я постараюсь, чтобы последствий не было вовсе или чтобы эти последствия коснулись только нас…
– Хорошо.
– …но стопроцентной гарантии я дать не могу. Потому что… Потому что происходят какие-то вещи… которые я еще не очень понимаю. Странные вещи. Я не хотел бы вас пугать, но некоторые мои друзья считают, что времена могут измениться.
– Это было бы неприятно, – в голосе водителя послышалась искренняя печаль. – Всегда так тяжело привыкать к новым временам.
– Пока еще ничего не ясно, но есть опасения. Лучше вам об этом знать заранее.
– Да, знание еще никому не мешало, но ведь вы, Филипп, не захотите поделиться с нами знанием?
– Каким именно?
– Ваше нынешнее задание – в чем оно состоит? Оно ведь как-то связано с теми опасениями, про которые вы говорили. Так?
– Да, но… Но пока еще ничего не ясно, – повторил Филипп Петрович. – Случились некоторые события, но кто знает – может быть, это случайность? Может быть, мои друзья зря беспокоятся? Я пытаюсь разобраться.
– Удачи вам, Филипп.
