– Если серьезно, ты ведь не знал, что король и Фишер планируют убить Анжелу и ребенка?
– В том-то и дело, что я не знал. А ты знала. Это меня очень беспокоит, Анастасия, так что не могла бы ты…
– Открыть источник информации? Нет.
– Ну и ладно. Внутреннее расследование все равно начато.
– И если вы найдете того, кто… Что вы с ним сделаете?
– Как минимум – выгоним с работы.
– Ясно. Если я скажу, что это была Амбер Андерсон, ты ведь мне не поверишь?
– Если бы Амбер это знала, она бы никогда не рассказала тебе. Мне – может быть. Кстати, почему ты не рассказала мне? Я бы постарался что-то придумать, и мы бы обошлись безо всяких побегов…
– И как бы ты решил проблему?
– Я бы хорошенько подумал. Ведь это моя работа – думать о таких вещах и находить приемлемые решения. Я бы отправил ребенка под вымышленным именем в закрытый интернат на другом конце земли, где бы он вырос…
– А когда его горгонья кровь стала бы давать о себе знать…
– Можно было сфабриковать документы о какой-нибудь редкой болезни, и это бы объяснило странности его физиологии. Если бы эти странности появились, потому что, насколько я знаю…
– Пока он выглядит как обычный человеческий ребенок. Кстати, король вообще когда-нибудь видел его?
– Нет.
– Может быть, если бы он…
– Исключено. Утер знал, что этот ребенок опасен для династии Андерсонов, и ему хватало этого знания. Он не интересовался фотографиями.
– И ты думаешь, он одобрил бы твое предложение насчет интерната?
– Можно было попробовать.
– А Анжела? Куда бы ты дел ее? А Денис? Вы запретили бы ему видеться с собственным сыном? И он бы это стерпел?
– Я не говорю, что мой план идеален. Но твой… – Смайли сокрушенно покачал головой. – Не хотелось бы произносить слово «катастрофа», однако других подходящих слов я не знаю.
– А я не знаю другого подходящего плана, кроме моего собственного. Они просто уехали, уехали навсегда. Им не нужна Лионея, им нужен покой, и они будут бежать, пока не окажутся в совершенно безопасном месте. А потом Денис и Анжела позаботятся о ребенке, я имею в виду – сделают так, чтобы он никогда не узнал о своем происхождении. Никто не справится с этим лучше родителей.
– Гарантий все равно нет.
– Нет, – согласилась Настя. – Но, по крайней мере, они будут живы, и они будут вместе – Денис, Анжела и ребенок. Что?
– Не совсем так, – сказал Смайли, и по выражению его лица Настя поняла, что сейчас будет сказано что-то неприятное. – Та женщина, которая погибла на границе прошлой ночью… Это была Анжела. Предупредительный выстрел, но пуля срикошетила, и…
Это было странно, а может быть, даже и страшно, но Настя ничего не почувствовала, услышав о смерти Анжелы. Ни боли, ни сострадания, ничего. Даже удивление не отразилось на ее лице, потому что Настя не удивилась. Она просто кивнула, признавая свершившийся факт, признавая еще одну мрачную историю с плохим концом, мало отличающуюся от миллиона подобных историй, случившихся за последнюю пару тысяч лет. Парень встречает девушку, они любят друг друга, но отец парня считает, что они не пара; у девушки рождается ребенок, и они с парнем бегут, чтобы быть вместе, чтобы сохранить свою любовь, только убежать им не удается…
Старая, как мир, история. И если добавить, что отец парня – король Утер, а девушка – обращенная горгона, а их ребенок – непонятно кто… Разве это что-то меняет? Ровным счетом ничего. И случайная пуля пограничника ничем не отличается от десятков других причин, которые могли превратить побег к счастью в недолгий гибельный рывок: автокатастрофа, болезнь, обвал в горах, другая женщина, другой мужчина…
– Тело вечером привезут сюда, – говорил между тем Смайли. – Ты… Ты расстроилась?
– Я расстроилась вчера, когда ты рассказал мне про убитую женщину. Женщин там было всего две – Анжела и служанка. То есть нянька. Они обе не заслуживали такой смерти, но Анжела… – Настя вспомнила прошлое лето, поселок горгон и растерянную тонкую девочку с косичками-дредами, которые на самом деле были тонкими змейками. Анжела тогда выглядела потерянной, заблудившейся посреди царившего вокруг страха, и в ее вроде бы случайной смерти была своя жуткая логика, означавшая, что девочка с косичками- дредами так никогда и не нашла дорогу домой.
– Служанку мне тоже было бы жаль, но Анжела… У нее просто украли жизнь, Смайли. Ненавижу, когда такое происходит с людьми. Ну и не только с людьми, – поправилась она. – Вообще.
Настя подошла к окну. На соседних домах еще висели украшения, посвященные свадьбе, и вообще город за окном выглядел уютным и добросердечным, отчего Насте показалось, что источник беспокойства, бессонницы и непреходящей тревоги – сам королевский дворец, и как только она выйдет за порог, вдохнет свежего январского воздуха…
– Пойду прогуляюсь, – решительно заявила она. – Возьму Монахову, Тушкана и даже Оленьку, черт с ней. Пойдем по магазинам и… И дальше. Мне нужно прийти в себя, потому что, я так понимаю, легче не будет, будет только сложнее. Король Утер обещал поговорить со мной сегодня, но это, наверное, будет попозже, так?
