от природы, а не является результатом пластической косметики. Впрочем, если над ее обликом и поработали косметологи, то надо признать, что они сделали свое дело великолепно. Итогом была полная неотразимость. Во всяком случае, для меня.
– Здравствуйте, Елена Александровна! – сказал я. – Вы меня еще помните?
– Господин Фомин! – обрадовалась она. – Ну наконец-то! Куда же вы пропали?
Я ожидал чего угодно, только не такого приветствия.
– Вы хотите сказать, что ждали моего звонка?
– Конечно!
– Однако, если мне не изменяет память, вы закончили нашу встречу напутствием «убирайтесь вон»?
Елена засмеялась:
– Ну, во-первых, как знаток женской психологии, вы должны знать: для женщины ничто не окончательно и любая фраза имеет много оттенков смысла.
– А во-вторых?
– А во-вторых, вскоре после нашего прощания вы показали истинное геройство. На нас, женщин, это всегда действует.
Я насторожился:
– Какой именно из моих подвигов произвел на вас впечатление?
– Скажем так: небольшое приключение, случившееся с вами на дороге.
Мужчина всегда остается мужчиной, и первая промелькнувшая у меня мысль была о том, что этой всеведущей бесовкой мне, похоже, никогда не овладеть. Лишь затем я почувствовал настоящее беспокойство: значит, правда о гибели тех двоих в «Тритоне» известна не только мне и Беннету, но еще и насмешливой красотке, а значит, всей ее подозрительной фирме.
– Вы хотите сказать, – начал я, осторожно подбирая слова (мы ведь говорили не по шифрканалу, а по обычной связи), – что следили за мной на обратном пути?
– Я назвала бы это по-другому, – она улыбнулась еще очаровательней. – Мы всего лишь выполняли долг хороших хозяев: проводить гостя до дома. И когда мы увидели, что у вас… э-э… возникли трудности, то были готовы прийти на помощь. К счастью, вы сами справились с проблемой.
– Это было геройство от страха, – признался я.
– Не вижу ничего унизительного, – ответила Елена. – Унизительно, когда от страха не сопротивляются, молят о пощаде, а вы вступили в схватку и победили.
– Мне повезло, ведь я тогда блефовал.
– Мы догадались и об этом, – спокойно сказала она. – Что ж, умный человек защитит себя и с помощью старой игрушки, раз дураки и трусы ее боятся.
Черт возьми, значит, помощники Елены, пока мы с ней беседовали в ее кабинете, ухитрились не только покопаться в моей биографии, но еще и вскрыть, и обыскать мою машину, иначе откуда бы они узнали, что «наган» – муляж! Мне не оставалось ничего другого, как растянуть свою физиономию в сладкой улыбке:
– Так значит, я не только храбрый, но и умный? Она слегка сощурилась:
– Не зазнавайтесь, господин Фомин!
– Как я могу зазнаваться, когда теперь моя голова в ваших руках?
Елена пожала плечами:
– Если вы опасаетесь, что мы раструбим по свету о вашей роли в некоем дорожном происшествии, то можете успокоиться. От нас никто ничего не узнает. Что случилось, то случилось, и результат нас вполне устраивает.
Конечно, фирме «РЭМИ» не имело смысла доносить на меня в полицию, ведь я, пусть невольно, уничтожил ее врагов. Хотя мне не слишком понравились и жесткие потки в голосе Елены. Какими бы мерзавцами ни были погибшие бандиты из «Тритона», речь всё-таки шла о двух человеческих жизнях.
Елена заметила, что я насупился, и улыбнулась новой улыбкой – доверчивой и ласковой:
– Что-нибудь не так, господин Фомин?
Сколько обличий было у этой женщины! Я понимал, что ее сочувствие – только игра, но – такая – она казалась мне особенно желанной. А еще за моей спиной маячила тень Беннета и требовала скорейшего внедрения в компанию «РЭМИ».
– Всё в порядке, – ответил я. – Всего лишь размечтался о продолжении нашего знакомства. Когда вы позволите мне увидеть вас, а не вашу голограмму?
– Вы действительно так сильно этого хотите?
– Больше всего на свете!
– Не знаю, где взять время, – она задумалась. – У меня настолько плотный рабочий график…
Это был долгожданный перелом, и я ринулся в атаку:
– Вы будете в ближайшие дни в Петрограде?
– Буду. Наверное, даже завтра.
– Великолепно! – воскликнул я. – Подарите мне завтрашний вечер!
– У меня много дел, – засомневалась она, – вечер наполовину занят.
– Стало быть, наполовину свободен! Когда мы встретимся?
– Всё зависит от того, что вы хотите предложить.
– Я приглашаю вас в ресторан.
– Как примитивно, фи!
– Ну, если «Император Павел» для вас примитивен…
– «Император Павел»?! – кажется, ее удивление было искренним. – Так вы еще и миллионер?
– Я только скромный служащий. Но я всю жизнь копил деньги, чтобы повести туда единственную, неповторимую, которую должен когда-нибудь встретить!
– И, по-вашему, этот час настал?
– Настанет. Завтра, в семь вечера, у главного входа.
– В половине восьмого.
– Лишних полчаса ожидания! – простонал я. – Где взять силы?
Она усмехнулась и отключила связь.
Потом я долго сидел перед погасшим экраном. Всё-таки от событий последних дней да от иронии Елены меня потянуло в мировую скорбь. Если даже я смогу завоевать Елену (к черту высокие слова: если сумею переспать с ней), то и это будет всего лишь победой в игре, такой же фальшивой, как все игры. А мне, с моим новым знанием, больше не хотелось никаких игр и никакой фальши.
Я попытался представить, что посоветовал бы мне дед Виталий. Наверное, он постарался бы меня подбодрить. Он сказал бы, что в любой ситуации надо прежде всего продолжать жить. Много или мало до конца света осталось времени, его следует как-то провести, не теряя человеческого облика. Да и к моему расследованию можно относиться не как к игре, а как к безнадежному, но необходимому усердию матроса, откачивающего воду ручной помпой из трюма всеобщего «Титаника».
В итоге своих раздумий, чтобы не пропадал рабочий день, я запустил по всем новостным программам поиск информации о «ДИГО» и «РЭМИ», а сам отправился пить пиво и дремать на диване.
Эти занятия оказались настолько целительными для моих усталых нервов и так увлекли меня, что я лишь к вечеру сел у компьютера просмотреть улов. Он оказался невелик, но любопытен: управление по борьбе с экономической преступностью начало-таки обещанную проверку фирмы «РЭМИ». Комиссию возглавил известный следователь, советник юстиции Хоботов, который уже пригрозил: если подтвердится, что фирма нарушала закон о конкуренции, она будет объявлена банкротом с назначением внешнего управляющего.
Я немедленно выудил из Интернета всё, что там было разбросано о знаменитом Хоботове. Нашлись даже видеоролики: его выступления в суде, работа в кабинете, отдых на пляже в кругу семьи. Внешность советника юстиции (особенно в плавках) впечатляла, толщиной он напоминал покойного дутика. Правда, был выше на целую голову, и там, где у дутика бугрились генетически измененные мышцы, у господина советника светилось розовое сало. Я узнал, что в юридических и предпринимательских кругах ему даже дали прозвище Розовый Слон. И
