– Источник опасности в том, что люди не равны друг другу. В нашем примере бездарная женщина может пластической косметикой превратить себя в красавицу, освоить все приемы любви, имитировать буйный темперамент. И всё равно другая, которой талант очарования и подлинная страсть достались от самой природы, заберет себе мужское восхищение, успех и деньги… Вспомните и то, что в индустрии секса женщины трудятся не сами по себе, а в штате различных фирм. Ими командуют менеджеры, тоже различающиеся своими способностями. Представ-
ляете, какой возникает накал? А ведь ожесточение конкуренции в среде бессмертных – только полбеды. Еще важнее то, что срок борьбы теперь неограничен. Бездарные не хотят уходить, они сопротивляются. Чем дальше, тем яростней. Вы знаете, сколько скрытого насилия в этой среде? Избиения удачливых куртизанок стали обычным делом. Мало того, – она понизила голос, сообщая мне страшную тайну, – в последнее время совершается всё больше замаскированных убийств, например, путем отравления.
– И чем же их травят? – заинтересовался я, вспомнив свою полицейскую службу.
– Не знаю, – честно призналась Марианна. – Каким-то ядом. А менеджерам обычно устраивают автомобильные катастрофы. Да так ли важны детали? Проблема в том, что современное общество не желает замечать опасность. Его законы, как век назад, не делают различий между бездарями и талантами, слабыми и сильными. А значит, пожар будет разгораться. В своей книге я доказываю: в смертную эпоху сочетание природного неравенства людей с их юридическим равенством служило движущей силой прогресса. В бессмертную – такое сочетание ведет к катастрофе.
– Что вы предлагаете? – спросил я. – Отменить природное неравенство?
– Ценю ваше остроумие, – сказала Марианна. – Вы сами понимаете, это неосуществимо.
– Что же делать?
– То единственное, что остается: отменить юридическое равенство! Люди разных способностей, разной энергии больше не должны смешиваться в кучу и мешать друг
другу.
– Сословия? – удивился я.
– Касты! – ответила Марианна. – Непроницаемо разделенные этажи общества. Как в Древней Индии. Каждая каста – со своими правами и обязанностями. Сверху вниз по ступеням – всё меньше прав, всё больше обязанностей. Только расслоившись, бессмертное общество сможет устойчиво существовать.
Она пристально смотрела на меня, и светлые глаза ее остро блестели. Нежная ладонь, накрывавшая мою руку, чуть напряглась. Я понял, что мы подбираемся к главному.
Похоже, интуиция меня не обманула. Телекомпания, журналистика, интервью – всё было только прикрытием. Кто-то, знавший историю моих отношений с Мариной, нарочно подобрал похожую на нее красотку (может быть, подправив ей внешность с помощью той же пластической косметики), заставил выучить разговор, в который она должна меня втянуть, и отправил сюда, в гостиницу. Какие дорогостоящие хлопоты! Кажется, я в самом деле стал видной фигурой.
Но чего от меня хотят хозяева Марианны? За что ей поручили так щедро со мной расплатиться – и деньгами под видом гонорара за интервью, и телом (надо признать, превосходно слепленным)? Кто ею управляет?
Если она явилась от фирмы «ДИГО», то я недооценил дигойцев. Не такими уж они оказались безмозглыми. Получается, что их аналитики тоже вычислили надвигающийся мировой кризис. Правда, программу спасения разработали вполне в духе бандитской психологии.
– Хорошо, – сказал я, – как вы себе представляете верхнюю касту, ваших брахманов?
– Здесь всё очевидно. Брахманами станут те, кто в силу своего таланта и энергии способен управлять производством и потоками информации в мире. Они имеют немало власти уже сейчас, их власть должна будет стать абсолютной. И с них должны свалиться последние юридические оковы, уравнивающие их с остальными людьми. Только и всего.
– Блистательные перспективы! – согласился я. – А как насчет возможных конфликтов между брахманами?
– Третейский суд равных, – ответила Марианна.
– Что же достанется тем, кто попадет в ряды самой низшей касты, вашим париям?
– Честный труд.
– И никакой свободы?
– Полная свобода. И удовлетворение всех потребностей. В кругу себе подобных.
– Они взбунтуются, – сказал я. – Не поможет никакой сверхтотальный контроль.
– Всё будет зависеть от того, насколько искусно мы проведем разделение, – возразила Марианна. – Представьте однородные слои людей, близких по интеллекту и жизненным интересам, изолированных в максимальной степени как от высших,' так и от низших. В своем быту они даже не будут ощущать давления чьей-то власти…
– И всё-таки они взбунтуются, потому что всё равно будут рваться наверх! Весь ваш слоеный пирог сгорит ярким пламенем!
– А вот здесь многое будет зависеть уже от нас с вами, – сказала Марианна, крепче сжимая мне руку и сильней придавливая свое колено к моему. – Я имею в виду профессии журналиста и агента спецслужб. Мы поможем превратить бессмертие из кошмарной угрозы в фактор стабильности. Поток нашей информации должен внедрить в сознание самых тупых париев простую истину: разделение является не ущемлением чьих-то прав, а всеобщим спасением! Бунтуя, низшие могут погубить высших вместе с собой, только и всего. Стоит ли терять из-за этого не просто жизнь, но бессмертие? Когда соблюдением новых правил его можно сохранить. У жизни и бессмертия – разная цена! Проблема в том, что не все из низших еще осознали это.
Я понял: наступает кульминация беседы. Сейчас я узнаю, чего от меня хотят хозяева красотки. Понять бы только, кто они такие.
Я слегка отодвинулся от Марианны. Прикосновения ее сдобного тела всё равно не возбуждали меня, больше того, становились неприятны. Тот, кто спланировал эту операцию, просчитался в главном: схожесть явившейся ко мне соблазнительницы с моей первой женой вместо порыва страсти могла вызвать у меня только отторжение.
Как бы вскользь, с небрежным любопытством я спросил:
– Где же в своей системе вы видите место государства? Марианна пожала плечами:
– Пока государство – плохой игрок в нашей игре. Оно пытается объединять всех своих подданных без разбора.
Ему нужны их голоса на выборах и просто численность, для престижа. На роль великого разделителя нынешнее правительство не годится. Я предвижу, что инициатива будет исходить от наиболее прозорливой бизнес-элиты. Когда же процесс наберет размах, государство втянется в него поневоле и перестроится!
Мне показалось, она выпалила это искренне. Значит, красавица явилась не из государственной спецслужбы. Значит, за ней всё-таки дельцы. Скорей всего, та же корпорация «ДИГО».
– О чем вы задумались, Виталий?
– Прикидываю, в какой из ваших каст для меня найдется местечко. В брахманы, то бишь во всемирные предприниматели, меня явно не возьмут. Кто там ступенькой ниже, кшатрии-воины? В нашем случае это будут охранники и гангстеры? Тоже мимо. Пожалуй, самое разумное для меня – сразу попроситься в парии!
«Гангстеров» Марианна пропустила мимо ушей. И засмеялась:
– Вы слишком торопитесь. Проект еще в зачаточном состоянии. (Вот как, уже в открытую: «проект»! О мифической книге больше ни слова.) И есть много возможностей заслужить себе достойное положение. Я ведь сказала: наша с вами деятельность в ходе великого раздела может оказаться весьма полезной.
– Да, да, внушать низшим…
– Речь пока не о низших, – перебила Марианна, – сейчас важней другое. Самые дальновидные из высших начинают понимать, что ради будущего им необходимо искать компромисс друг с другом.
– Какая мудрость! – восхитился я.
– Но, к сожалению, находятся и такие, что пытаются взорвать едва нарождающееся хрупкое согласие.
– Они преступники!
