– Хорошая новость. Но давайте оставим разговоры о будущих детях на потом. Поговорим после того, как я привыкну к этому ребенку. Джейсон, что сказал о нашей дочери педиатр?
«Наша дочь…»
Джейсон трепетал от радости всякий раз, когда слышал эти слова.
– Она в порядке и может оставаться в одной палате с тобой. Если бы она родилась доношенной, то была бы очень крупным ребенком. Твоя гипертония сработала на пользу, дав ребенку больше шансов на выживание.
– Слушай, Джейсон, ее нужно покормить. Помоги мне.
Через несколько минут их дочь уже энергично сосала грудь. Лицо Стефани светилось от счастья, пока она наблюдала за дочерью.
– Такая кроха, а уже знает, что делать. Кажется, она ужасно умная, настоящий гений, как ее отец.
– И очень независимая, как ее мать. – И, решив раскрыть Стефани свои чувства, Джейсон сказал: – Я никогда не видел ничего более чудесного, чем наша дочь у твоей груди. У меня даже сердце замирает…
Блеск в глазах Стефани стоил признания Джейсона. В конце концов, она рисковала жизнью во время родов. Меньшее, что мог сделать Джейсон, – это высказать ей свою признательность.
Когда их дочь насытилась и уснула, Стефани зевнула:
– Я думаю, мне нужно поспать. Ты можешь положить ее в кроватку?
– Ты в порядке? – спросил он, имея в виду не только ее физическое состояние.
Стефани его поняла. Она накрыла ладонью руку Джейсона, которой он обнимал ребенка:
– Я не просто в порядке. Сейчас я переживаю самое лучшее время в моей жизни.
Он облегченно вздохнул. Стефани прекрасно себя чувствует, и он счастлив.
Сейчас. Он должен спросить ее прямо сейчас…
Но Стефани уже уснула.
Положив девочку в кроватку, Джейсон сел рядом на стул. Теперь он может рассмотреть дочку как следует, изучить форму ее носа, губ и ушей.
Именно в этот момент он заметил, что у нее остановилось дыхание…
Никогда еще Джейсон не был на такой тонкой грани потери самообладания. На долю секунды он растерялся. Быстро совладав с эмоциями, он взял ребенка на руки и пощекотал маленькую ступню.
Девочка сделала глубокий вдох, затем прижалась к груди отца и равномерно задышала.
– Апноэ и брадикардия, – заявил педиатр доктор Риверс. – Для недоношенных детей характерна внезапная остановка дыхания и сердца.
– Но это не простой ребенок. Это мой ребенок! – Теперь Джейсон понимал, что испытывают родители больных детей, требуя ответа у докторов.
– Да, доктор Дрейк, она особенная. Она настоящая папина дочка, – дипломатично сказал доктор Риверс. – Ее пульс и дыхание устойчивы до тех пор, пока она лежит на груди своего папы.
Стефани погладила ручку девочки:
– Какие у нас варианты?
– Есть два варианта. Мы можем подключить ее к аппарату искусственного дыхания и колоть лекарства, чтобы поддержать ее сердце. Это будет продолжаться до тех пор, пока она не достигнет того возраста, когда сможет обходиться без них. Другой вариант: Джейсон будет держать ребенка на руках до тех пор, пока его состояние не стабилизируется.
– Что мы выберем, Джейсон? Медицину или любовь? – Стефани посмотрела на него с пониманием.
– У нас есть только один приемлемый вариант. Моя дочь не должна начинать жизнь в холодной пластиковой кроватке, где ей будут колоть лекарства.
Она улыбнулась:
– Я знала, каким будет твой ответ.
День за днем Джейсон проводил в отделении для новорожденных. В течение дня он работал с документами, научившись одной рукой перелистывать страницы, а другой – придерживать дочь на груди. Проголодавшись, девочка брала материнскую грудь, но только при условии, что рядом находился Джейсон.
Пока Стефани кормила ребенка, Джейсон должен был держать крошечную ручку дочери и все время с ней разговаривать, иначе она отказывалась от кормления.
– Джейсон, мы должны убедиться, что она будет дышать и без вашего присутствия. Вы должны иногда класть ее в кроватку, – настаивал доктор Риверс. – Считайте это первым опытом отцовства. Вы не сможете защитить ее ото всего.
– Вместе, Джейсон. Мы сделаем это вместе. – Стефани в очередной раз доказала, что она сильная женщина.
Она подбадривала Джейсона, давая ему силы и мужество, необходимые для того, чтобы он решился на рискованный шаг.
В первый раз, когда Джейсон положил девочку в кроватку, малышка посинела, и он едва не упал перед ней на колени. У него замирало сердце, когда он наблюдал, как она затихла, а потом глотнула воздух и снова задышала.
Через неделю в отделение приехали родители Стефани, и ее мать спросила:
– Когда вы собираетесь дать имя нашей внучке? Мы не можем все время называть ее малышкой. Мне необходимо вышить ее вензель.
Джейсон посмотрел на Стефани:
– Это решать ее матери.
Его не волновало, какое имя будет у его дочери. Главное, чтобы она была жива и здорова. Только это имело для него значение.
– Я выберу имя, традиционное в нашей семье, – сказала Стефани.
Внезапно Джейсона взволновал выбор имени дочери.
«Только не Кларис, как зовут твою маму!» – молчаливо взмолился он, смотря в глаза Стефани.
Она улыбнулась, увидев его озабоченное лицо:
– Антония. Сокращенно Тони.
– Но, Стефани, ни Антонии, ни Тони не было ни в семье твоего отца, ни в моей семье…
– Это имя было в роду отца девочки.
Джейсон подозрительно затих. А Стефани думала, что он обрадуется…
Она посмотрела на него и увидела, что его глаза странно блестят. Джейсон плакал?..
– Тони, – произнес он. – Спасибо.
К концу третьей недели педиатр объявил, что жизнь Тони вне опасности.
Они запеленали девочку, и Джейсон пристегнул ее к автомобильному креслу в новой машине. Он чуть не запаниковал оттого, что его и девочку во время поездки домой будет разделять несколько футов.
Почувствовав смятение Джейсона, Стефани крепко его обняла. Тони продолжала равномерно дышать, как и полагалось.
– Сначала ты спас меня, а потом – нашего ребенка, – прошептала Стефани ему на ухо. – Ты мой герой.
Джейсон никогда еще не чувствовал такую гордость. Он нужен членам своей семьи!
И они ему нужны.
Помогая Стефани усесться на пассажирское сиденье, он взял ее за руку:
– Я так боялся, что потеряю тебя…
– Ни в коем случае! Теперь ты от меня не отвяжешься. – Она сжала его руку. – Когда я хотела поехать в горы, ты ответил отказом. И все же в машине скорой помощи ты говорил, что любишь меня…
– Стефани…
– Я подытоживаю. Любовь не отвлекает тебя от самого важного.
– Это потому, что ты и Тони – самое важное, что есть в моей жизни.
Она подняла на него глаза:
– Ты можешь снова мне об этом сказать. Практика пойдет тебе на пользу. Хочу, чтобы ты говорил эти
