сделать ему массаж. Но массаж произвел обратный эффект. Вместо того чтобы расслабиться, Джейсон почувствовал, как его тело трепещет от возбуждения.
Не в состоянии ни на чем сосредоточиться, они решили закончить работу и поехать домой.
Но тут вмешалось Провидение. Легкий туман, который стоял в начале вечера, сменился густой изморосью. На парковке Стефани подъехала к нему на автомобиле, когда он, сидя на мотоцикле, застегивал ремешок на шлеме.
– Хочешь прокатиться? – спросила она.
– Конечно. – Джейсон надеялся: она предложит ему больше, чем катание на автомобиле, но не был в этом уверен – до тех пор, пока не сел за руль ее красного спортивного автомобиля.
И в этот момент он почувствовал себя героем черно-белого фильма пятидесятых годов двадцатого века.
В тот вечер Стефани приготовила ужин: засунула лоток с замороженной лазаньей в разогретую духовку и вручила Джейсону бутылку кьянти и штопор.
Откупорив бутылку, он снял со Стефани туфли на высоком каблуке, одну за другой, затем стал неторопливо поглаживать пальцы ее ног, изгибы стоп и очень чувствительные лодыжки. Когда он провел большим пальцем по своду ее стопы, Стефани простонала и выгнула спину, представляя взору напряженные соски великолепной груди.
Он поглаживал ее ноги до тех пор, пока ее дыхание не стало прерывистым. Ее страстность пробудила в нем неукротимое желание. Руки Стефани легко касались его груди и плеч. Едва сдерживая вожделение, он тихо что-то пробормотал.
Изящные пальцы Стефани теребили край его свитера, который ей хотелось с него снять. Накрыв ее руки своими ладонями, он стянул с себя свитер. У него перехватило дыхание, когда он раздел Стефани. Какая шелковистая у нее кожа!
Стефани вела себя застенчиво, пока Джейсон ее раздевал, но к тому моменту, когда он стянул с нее стринги, она рывком сорвала с него рубашку и стала расстегивать ремень на его брюках.
Лазанья сильно пригорела, поэтому им пришлось довольствоваться вином, которого они выпили слишком много. Никогда Джейсон не спал так спокойно, как в ту ночь в объятиях Стефани…
Они оказались единодушны в своих желаниях, успешно помогая друг другу снять напряжение после тяжелого дня. Они наслаждались друг другом и понимали, что ни у него, ни у нее нет намерения начинать серьезные отношения.
Так они думали во время первой ночи, проведенной вместе. Но вскоре Джейсон понял, что Стефани – не та женщина, к которой можно относиться небрежно. Он старался относиться к ней так, как она того заслуживала. Она стала для Джейсона настоящей загадкой и сокровищем.
Ему нравилось думать о том, что она носит причудливые стринги под длинной юбкой или строгими брюками. Джейсону льстило, что он единственный мужчина, который знает, какое белье она предпочитает.
Или, по крайней мере, тогда он был единственным мужчиной в ее жизни…
Очевидно, он оказался для нее недостаточно хорош.
Почему она сейчас словно светится изнутри? Из-за кого Стефани так преобразилась?
Сплетни распространяются по госпиталю очень быстро, поэтому он обо всем бы узнал.
Но разве узнал бы?..
И почему он до сих пор зациклен на этом вопросе? Ведь прежде он легко и без сожалений расставался с женщинами.
Тот факт, что их расставание вообще его беспокоило, говорил об одном: их отношения переросли в нечто большее, чего он никак не ожидал. Возможно, Джейсон сам бы настоял на том, чтобы они немного поостыли друг к другу, если бы Стефани первой не разорвала с ним отношения. Возможно…
И все же их расставание казалось ему немного… экстремальным, что ли.
Как сказала бы сама Стефани: «Не нужно ампутировать голову для того, чтобы вылечить головную боль, верно?» Что же случилось с ее подходом в лечении головной боли: «Выпей две таблетки аспирина и позвони мне утром»?
Он знал: на нее оказывается сильное давление с тех пор, как на отделение был подан судебный иск. Конечно, Стефани переутомилась. Но судебный иск, в конце концов, улажен. В свое время она вернется к Джейсону, если только у него хватит терпения ее дождаться, не так ли?
Ведь ее определенно стоит ждать.
А до тех пор он с головой уйдет в работу…
Джейсон улыбнулся от предвкушения и энергично принялся за дела. Открыв на компьютере полдюжины файлов, он начал изучать перечень симптомов заболевания Мэгги.
В его жилах забурлила кровь, когда он стал отыскивать пока еще неуловимые ответы на свои вопросы. Да, он прирожденный доктор! Все остальное для него вторично.
Почему же тогда воспоминания об обнаженной Стефани, лежащей в его постели, отвлекают его от основного призвания?
Оказавшись в своем кабинете, Стефани расслабила плечи. Вот уже дважды она пыталась рассказать Джейсону о ребенке, и дважды долг врача оказывался для него превыше всего.
Может быть, послать ему текстовое сообщение? Или вообще ничего не говорить? В любом случае он вскоре сам все поймет.
Джейсон был одним из лучших врачей-диагностов в стране. Стефани удивлялась тому, что он до сих пор не догадался о беременности по ее внешнему виду. Может быть, он просто не хотел об этом знать?
Если он спросит, она скажет ему правду. В противном случае ее откровенность может натолкнуть его на мысль: ей что-то от него нужно. У нее достаточно денег, чтобы самостоятельно позаботиться о ребенке.
Она планировала обрести уверенность после того, как поразмышляет о сложившейся ситуации.
Стефани нажала на кнопку интеркома:
– Марси, мое платье уже доставили?
– Да, сейчас принесу.
– Спасибо.
Марси постучала в дверь, желая соблюсти формальность, затем вошла в кабинет, неся платье в защитном чехле:
– Швея передает извинения, но ей не удалось расставить платье.
– Так я и думала. Надену таким, какое есть. – Стефани следовало раньше проверить свой гардероб, но только вчера вечером, пытаясь надеть вечернее платье, она обнаружила, что сильно пополнела.
– Можно мне его посмотреть? – спросила Марси.
– Конечно! – Стефани распаковала красное платье для коктейля, длиной до колен, расшитое блестками, с лифом без спинки и рукавов и с завязками на шее.
Она купила это платье на гала-представление по случаю Дня независимости. Теперь это платье – единственный наряд, который придется ей почти впору. Туго облегая располневшую фигуру Стефани, платье сделает ее похожей на Мэрилин Монро.
– Ух ты! Вы произведете фурор.
Так как платье резко отличалось от элегантных шифоновых нарядов приглушенных тонов, какие она обычно носила, Стефани была уверена: ее знакомые удивленно поднимут брови, когда ее увидят. Она придет на вечеринку одна и будет вынуждена выдерживать пристальные и оценивающие взгляды.
Возможно, она привыкнет к своему одиночеству. Она никогда не принадлежала к тем женщинам, которые, чтобы чувствовать себя уверенно, должны появляться на людях с мужчинами под руку.
Хотя ей следовало признать: она мечтает о том, как появится перед всеми, держа под руку Джейсона Дрейка.
– Я купила его два месяца назад для гала-представления по случаю Дня независимости, но в конечном счете не пошла на него. Но на сегодняшней вечеринке это платье будет уместным.
Когда Стефани впервые примеряла платье, она позволила себе немного помечтать о том, как Дрейк посмотрит на нее и в его глазах вспыхнет желание…
Она собиралась пригласить его на торжественный ужин по случаю Дня независимости, который
