Ант:
Проще достучаться до небес, чем до закрытых умов толпы, Они либо слепые кроты, либо, как овцы, глупы. Либералы смердят, как раздавленный клоп, Анархия, гражданская война, а потом хоть потоп. Лукавый вновь идет по следу доверчивых душ, Афганистану всё равно, Обама или Буш. Красиво сгинуть молодым или сдаться в плен Наивным сказкам про мир без границ и стен. Бледный:
Я видел сон, как Новодворская кидала зигу, А Шендерович сказал: «Mein Kampf» — крутая книга. Смеяться будешь потом, на лесоповале, Неважно, ты Джулиан Ассанж или Навальный. Для каждого продуманы схемы и заготовки, Неважно, ты Тихонов или Ходорковский. Разбить свою бошку, чтобы понять — нет никакой стены. А если она есть, то это ты. Перед тобой стоит стена, Ты можешь написать на ней: мир или война. Перед тобой стоит стена, За ней может быть целый мир или тюрьма. Перед тобой стоит стена, Ты можешь написать на ней: мир или война. Перед тобой стоит стена, За ней может быть целый мир или война. Даже прочитанный глазами, вне звука, такой текст снимает вопрос о рэпе как о жанре неполноценном, дебиловатом, рассчитанном на потребление прыщавыми детьми улиц и подъездов, мечтающими вырасти в гангстеров на бумерах. Впрочем, «Стена», как и сами по себе Ант и Бледный с их обостренным планетаризмом и пророком Иезекиилем в названии, общего фона не составляют — интеллект не проторчишь, а потому для вящей репрезентативности возьмем средний уровень — питерского рэпера Кача с композицией «Москва. Кремль». В плане экспрессии и, так сказать, экспозиции ее уместно сравнить с цитированными выше Шевчуком — Макаревичем. В чью пользу — решайте сами.
Владимир Владимирович, чё за дела? Дайте добро на ликвидацию зла. Мне заебало смотреть ОРТ. Дайте обойму и в масле ТТ. Владимир Владимирович, клянусь, Рука не дрогнет, не промахнусь. Каждая тварь у меня получит сполна. На, сука, на, на, на, на! Меня звать Тимуром. Учусь в путяге. Мать — учительница. Отец — работяга. Происхождением своим горжусь. На нас стоит и стояла Русь. В нашем уезде одни торчки: Тупят в подъездах. В точку зрачки. У местных телок не краше житуха: Ночью обочина, утром литруха. От всей этой шушеры я отличаюсь: Не курю, посещаю спортзал, качаюсь. На Новый год себе справил поделку — Из ржавого таза спутниковую тарелку. Теперь по ночам смотрю Евроспорт. Воет Шарапова — кончаю в корт. Громко скандирую: «Янки, хуй вам!» — Когда на ринге вижу Валуева. По жизни я — лидер. Собрал ребят — Крепких универсальных солдат. С названием париться я не стал: «Тимур и его команда» (Гайдар). (…)
С Вами Казань, Кострома, Красноярск, Орел, Сталинград, город-герой Брянск, Наша Варшава, восставший Питер, Перевалочный пункт Moscow City, Уфа, русский порт Севастополь, Суздаль, наше подполье в Европе, Буряты, эвенки, крымские татары,
