германскими самолетами; в период с 27 марта по 18 апреля этого года насчитывалось 80 таких случаев, зарегистрированных советской пограничной охраной. Ответ германского правительства на вышеупомянутую ноту до сих пор не получен. Более того, Советское Правительство должно заявить, что нарушения советской границы германскими самолетами в течение последних двух месяцев, а именно с 19 апреля сего года по 19 июня сего года включительно, не только не прекратились, но участились и приняли систематический характер, дойдя за этот период до ста восьмидесяти, причем относительно каждого из них советская пограничная охрана заявляла протест германским представителям на границе. Систематический характер этих полетов и тот факт, что в нескольких случаях германские самолеты вторгались в СССР на 100–150 и более километров, исключают возможность того, что эти нарушения были случайными.
Обращая внимание Германского Правительства на подобное положение, Советское Правительство ожидает от Германского Правительства принятия мер к прекращению нарушений советской границы германскими самолетами.
Приложение 24
Запись беседы между Риббентропом и советским послом в Берлине Деканозовым
22 июня 1941 г. в 4 часа утра.
Канцелярия Имперского Министра иностранных дел
Имперский Министр иностранных дел начал беседу с замечания, что враждебное отношение советского правительства к Германии и серьезная угроза, которую Германия видит в концентрации русских [войск] на восточной границе Германии, заставили Рейх принять военные контрмеры. Деканозов найдет подробное изложение мотивов, объясняющих германскую позицию, в меморандуме, который Имперский Министр иностранных дел ему вручает. Имперский Министр иностранных дел добавил, что он очень сожалеет о таком развитии германо-советских отношений, поскольку он, в частности, очень старался способствовать установлению лучших отношений между двумя странами. К несчастью, однако, обнаружилось, что идеологические противоречия между двумя странами стали сильнее здравого смысла, почему он, Имперский Министр иностранных дел, и оставил свои надежды. Ему более нечего добавить к своим замечаниям, сказал в заключение Имперский Министр иностранных дел.
Деканозов ответил, что просил о встрече с Имперским Министром иностранных дел, так как хотел от имени советского правительства задать несколько вопросов, которые, по его мнению, нуждаются в выяснении.
Имперский Министр иностранных дел на это ответил, что ему нечего более добавить к тому, что он уже заявил. Он надеялся, что оба государства найдут способ поддерживать друг с другом благоразумные отношения. Он разочаровался в этой своей надежде по причинам, которые подробно изложены в только что врученном меморандуме. Враждебная политика советского правительства по отношению к Германии, достигшая своей наивысшей точки при заключении пакта с Югославией, во время германо-югославского конфликта, прослеживалась на протяжении года. В момент, когда Германия вовлечена в борьбу не на жизнь, а на смерть, позиция советской России, в частности сосредоточение русских вооруженных сил на самой границе, представляет для Рейха такую серьезную угрозу, что Фюрер решил предпринять военные контрмеры. Политика компромиссов между двумя странами оказалась, таким образом, безуспешной. Это, однако, ни в коей мере не вина Имперского правительства, которое точно соблюдало германо-русский договор. Это скорее связано с враждебной позицией советской России по отношению к Германии. Под давлением серьезных угроз политического и военного характера, исходящих от советской России, Германия, начиная с этого утра, предпринимает соответствующие военные контрмеры. Имперский Министр иностранных дел сожалеет, что ничего не может добавить к этим замечаниям, особенно потому, что он сам пришел к заключению, что, несмотря на серьезные усилия, он не преуспел в создании разумных отношений между двумя странами.
Деканозов кратко ответил, что со своей стороны он также крайне сожалеет о таком развитии событий, основанном на совершенно ошибочной позиции германского правительства; и, принимая во внимание ситуацию, ему нечего более добавить кроме того, что статус русского посольства должен быть теперь согласован с компетентными германскими властями.
Вслед за тем он покинул Имперского Министра иностранных дел.
Приложение 25
Директива Командующего войсками ЗапОВО командующим войсками 3-й, 4-й и 10-й армий
(Директива наркома обороны № 1)
22 июня 1941 г.
Передаю приказ Наркомата обороны для немедленного исполнения:
1.
2. Задача наших войск – не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения.
Одновременно войскам Ленинградского, Прибалтийского, Западного, Киевского и Одесского военных округов быть в полной боевой готовности, встретить возможный внезапный удар немцев или их союзников.
Приказываю:
а) в течение ночи на 22 июня 1941 г.
б) перед рассветом 22 июня 1941 г. рассредоточить по полевым аэродромам всю авиацию, в том числе и войсковую, тщательно ее замаскировать;
в)
г) противовоздушную оборону привести в боевую готовность без дополнительного подъема приписного состава. Подготовить все мероприятия по затемнению городов и объектов;
д)
Приложение 26
Директива Военным советам ЛВО, ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдВО, копия народному комиссару Военно- морского флота СССР (Директива наркома обороны № 2)
№ 2
22 июня 1941 г.
7 ч. 15 мин.
22 июня 1941 г. 04 часа утра немецкая авиация без всякого повода совершила налеты на наши аэродромы и города вдоль западной границы и подвергла их бомбардировке.
Одновременно в разных местах германские войска открыли артиллерийский огонь и перешли нашу границу.
В связи с неслыханным по наглости нападением со стороны Германии на Советский Союз приказываю:
1. Войскам всеми силами и средствами обрушиться на вражеские силы и уничтожить их в районах, где они нарушили советскую границу.
2. Разведывательной и боевой авиацией установить места сосредоточения авиации противника и группировку его наземных войск.
Мощными ударами бомбардировочной и штурмовой авиации уничтожить авиацию на аэродромах противника и разбомбить группировки его наземных войск.
Удары авиацией наносить на глубину германской территории до 100–150 км.
Разбомбить Кенигсберг и Мемель.
На территорию Финляндии и Румынии до особых указаний налетов не делать.
