Рассказы. Прощай, оружие! Пятая колонна. Старик и море

Девушка смеется резким, визгливым смехом.

Девушка. Надо и мне завести такую надпись.

Занавес

Акт I, сцена 2

Занавес сейчас же снова поднимается. Внутренность номера 109. Кровать, возле нее ночной столик, два обитых кретоном кресла, высокий зеркальный шкаф, стол, на столе пишущая машинка. Рядом с машинкой патефон. Электрический рефлектор накален докрасна. В одном из кресел, спиной к лампе, которая стоит на столе рядом с патефоном, сидит с книжкой в руках высокая красивая блондинка. За ней — два больших окна, занавески задернуты. На стене висит карта Мадрида, перед картой стоит мужчина лет тридцати пяти, в кожаной куртке, вельветовых брюках и очень грязных сапогах. Не поднимая глаз от книги, блондинка, которую зовут Дороти Бриджес, говорит нарочито вежливым тоном.

Дороти. Милый, право же, ты мог почистить сапоги, прежде чем входить в комнату.

Мужчина, которого зовут Роберт Престон, продолжает рассматривать карту.

И, пожалуйста, милый, не води пальцем по карте. Пятна остаются.

Престон продолжает рассматривать карту.

Милый, ты не видел Филипа?

Престон. Какого Филипа?

Дороти. Нашего Филипа.

Престон (все еще у карты). Когда я проходил по Гран-Виа, наш Филип сидел в баре Чикоте с той марокканкой, которая укусила Вернона Роджерса.

Дороти. А что он делал? Что-нибудь ужасное?

Престон (все еще у карты). Как будто нет.

Дороти. Ну так еще сделает. Он такой живой, всегда веселый, всегда в духе.

Престон. Кстати, дух в баре Чикоте тяжелый.

Дороти. Ты так бездарно остришь, милый. Хоть бы Филип пришел. Мне скучно, милый.

Престон. Не строй из себя скучающую вассарскую куклу.[134]

Дороти. Не ругайся, пожалуйста. Я сейчас не в настроении слушать ругань. А кроме того, во мне очень мало вассарского. Я ровно ничего не поняла из того, чему там учили.

Престон. А то, что здесь происходит, ты понимаешь?

Дороти. Нет, милый. Университетский городок — тут я еще хоть что-нибудь понимаю. Но Каса-дель-Кампо для меня уже совершенная загадка. А Усера, а Карабанчель![135] Просто ужас.

Престон. Черт, никак не могу понять иногда, почему я тебя люблю.

Дороти. Я тоже не понимаю, милый, почему я тебя люблю. Право же, в этом мало смысла. Это просто дурная привычка. Вот Филип — насколько он занятнее, живее.

Престон. Вот именно — живее. Ты знаешь, что он делал вчера у Чикоте перед самым закрытием? Ходил с плевательницей и кропил публику. Понимаешь, брызгал на всех. Чудо, что его не пристрелили.

Дороти. Никто его не пристрелит. Хоть бы он пришел.

Престон. Придет. Как только Чикоте закроется, придет.

Стук в дверь.

Дороти. Это Филип. Милый, это Филип.

Дверь открывается, и входит управляющий отелем. Это смуглый толстенький человечек, страстный коллекционер марок, речь его отличается своеобразными интонациями и оборотами.

Ах, это управляющий!

Управляющий. Как поживаете, мистер Престон, хорошо? А вы, хорошо, мисс? Я только зашел спросить, не найдется ли у вас какой-нибудь провизии, которая не соответствует вашим вкусам. Удобно ли вам, всем ли вы довольны, нет ли жалоб?

Дороти. Теперь, когда починили рефлектор, все замечательно.

Управляющий. С рефлектором всегда большие затруднения. Электричество — наука, еще не завоеванная рабочими. Кроме того, наш электротехник так сильно пьет, что это нарушает его мозговую деятельность.

Престон. Наш электротехник вообще, кажется, не блещет умом.

Управляющий. Он умный. Но — алкоголь. Неумеренное потребление алкоголя. И сразу — полная неспособность сосредоточить мысли на электричестве.

Престон. Зачем же вы его держите?

Управляющий. Он прислан профсоюзом. Скажу вам откровенно — большое неудобство. Сейчас в сто тринадцатом, пьет с мистером Филипом.

Дороти (радостно). Значит, Филип дома?

Управляющий. Больше чем дома.

Престон. То есть?

Управляющий. Затруднительно объяснить в присутствии дамы.

Дороти. Позвони ему, милый.

Престон. Не буду звонить.

Дороти. Тогда я позвоню. (Снимает телефонную трубку и говорит.) Ciento trece.[136] Алло, Филип? Нет. Лучше вы идите к нам. Пожалуйста. Да. Хорошо. (Вешает трубку.) Сейчас придет.

Управляющий. Предпочтительнее, чтобы не пришел.

Престон. До того?

Управляющий. Хуже. Даже трудно представить.

Дороти. Филип чудесный. Но только он водится с ужасными людьми. Не понимаю зачем.

Управляющий. Я позволю себе прийти в другой раз. В случае, если вам будет доставлен провиант в таком количестве, что образуется избыток, — всегда приму с благодарностью для семейства, постоянно голодного и неспособного считаться с продовольственными затруднениями. Заранее мерси. До свидания. (Выходит в коридор, за дверью чуть не налетает на Филипа. Говорит за сценой.) Добрый вечер, мистер Филип.

Кто-то отвечает веселым басом.

Филип (за сценой). Salud, camarada[137] филателист. Удалось раздобыть какой-нибудь редкий экземпляр?