– И что?
– А если я тебя сейчас изнасилую?
– Ну и?
– А потом убью.
– Да? Не надо убивать. Я тебе так отдамся… Ну, не сейчас, потом… Если хочешь… Хочешь, ко мне домой поедем? Я одна живу… А ты женатый?
Демьян озадаченно поскреб затылок. Ну, видел он глупых баб, но таких дур еще не встречал. Убийцу и насильника в дом к себе зовет. И еще про семейное положение спрашивает, потому что виды на него имеет.
– Уже нет.
– Я тоже в разводе… Я сначала с ним развелась, а потом он уже умер. Этиловым спиртом отравился. Алкаш, блин… Хорошо, что развелась, а то бы черной вдовой назвали…
– А что, до этого мужа еще кто-то умирал?
– Да нет. Но у нас в деревне так принято, если муж умер, значит, черная вдова…
– Дурная у вас какая-то деревня.
– Какая есть, вся наша, только мужиков мало…
– Я знаю одну деревню, туда племенных быков из Голландии привезли, голштинской породы.
– Так что, и нам голландцев завозить? – засмеялась Рада.
– Не знаю. Русский мужик водку пьет, а голландский – траву курит. Вопрос, что лучше?
– Не знаю, у нас траву не курят.
– Значит, не все еще пропало…
– Лучше таких, как ты, завозить. Насильников. А то у наших и не стоит! – в голос засмеялась женщина.
– Беда.
– Не то слово.
Рада вдруг стихла и озадаченно посмотрела на Демьяна.
– А ты правда ее убил?
– Кого?
– Ну, бабу, которую изнасиловал?
– Убил. Но не насиловал. Пытался, но не получилось.
– Почему?
– Потому что баба снежная была. Холодно у нее там внутрях…
– Да ну тебя! Я же серьезно!
– И я серьезно. Не убивал я бабу. И не насиловал… Пошутил я. Чтобы тебя немного попугать. А то ведешь себя как непуганая. Нарвешься на какого-нибудь урода, завезет он тебя в лес и… Ну, ты меня понимаешь.
– Да я-то понимаю, только с уродом не хочу. А ты не урод. Знатный ты мужик. И не сидел ты.
– Сидел. И за убийство. По неосторожности.
– Ты же не хотел убивать?
– Нет.
– Вот видишь… Здесь поверни.
Машина свернула с шоссе на гравийный проселок, пошла вдоль пролеска, за которым блестела на солнце река с камышистыми берегами. С другой стороны сначала тянулась пустошь, затем появилось кукурузное поле, которое сменило сенокосное угодье, и так до самой деревни.
– Не богато у вас тут фермеры живут, – заметил Демьян.
– Да какие тут фермеры, о чем ты! Пьянь одна. У Кольки Гракова хозяйство, так у него хутор. А мы здесь, в деревне варимся… Видишь барак, ворота синие, к ним и сворачивай.
Бараком Рада неблагозвучно назвала длинный одноэтажный из белого силикатного кирпича дом на два двора. Крыша шиферная, потемневшая от времени, но еще крепкая, не полопавшаяся, и вряд ли она течет, хотя всякое могло быть. Фундамент с трещинами, но стены без повреждений. Дощатая пристройка, скамейка перед ней и штакетник с воротами, недавно выкрашенными в синий цвет. Забетонированный подъезд к гаражу метрах в четырех от ворот. Березы перед забором, во дворе беседка из дикого винограда между гаражом и верандой. Трава скошена, мусор не валяется, чистота во дворе, порядок. Не похоже, что Рада вдовствует здесь одна, может, сожитель ей по хозяйству помогает? Гараж есть, возможно, в нем мастерская ее брата.
Рада ловко выскочила из машины, быстро открыла калитку, затем распахнула ворота и поманила Демьяна рукой, дескать, заезжай. А ведь сматываться надо.
Но куда ехать? Домой? К Кате? К той женщине, из-за которой он потерял жену? Лариса могла остаться в Приволье с детьми, дождаться, когда Демьян выйдет на свободу, но Катя поступила с ней жестоко, прогнала, бросила в объятия Алика… Как можно ей такое простить?
Демьян вздохнул и тронул машину с места, остановил ее в считаных сантиметрах от гаража. А улыбающаяся Рада уже закрывает ворота, и ее веселая многообещающая улыбка пленяет его… Может, и дура она, но ведь симпатичная, даже более того. Ее бы приодеть, накрасить, в туфли на высоком каблуке вместо кроссовок обуть. Деньги у него есть, он с собой в Москву много брал. И до города недалеко, там отовариться можно. Если, конечно, Рада покажет себя с интересной стороны, а именно к этому она, судя по всему, и стремится…
– А где твой брат?
– Ванька? Так это дальше по шоссе надо ехать. Я тебя сейчас обедом накормлю и поедем. Если захочешь, – лукаво улыбнулась женщина.
Три комнаты в доме, кухня с газовой плитой, стены свежевыбеленные, полы крашеные, под ногами не скрипят, не шатаются. Мебель старая, но есть все – от буфета до широкой железной кровати с перинами и целой горой подушек. Котел в пристройке с угольной топкой, трубы через все комнаты от него и к нему тянутся. Нет здесь русской печи, но с таким отоплением она и не обязательна.
И хозяйство у Рады справное. Она быстро и ловко зарубила курицу, ощипала ее, разделала, одну часть бросила на бульон, другую отправила в духовку. Картошки в огороде накопала, начистила, поставила вариться. Демьян сел на диван в ожидании обеда, задремал и завалился на бок. Подушка приятно пахнет женщиной, хорошо в доме, уютно, и так хочется спать…
Рада разбудила его, усадила за стол, достала из холодильника бутылку водки. Отказываться от спиртного Демьян не стал.
– Ну как борщ? – спросила Рада.
Курица немолодая, жесткая, зато бульон из нее наваристый, ароматный, потому и борщ удался. А еще капуста мелко нарублена – не каждая хозяйка так умеет.
– Отлично. Но завтра будет лучше, – улыбнулся Демьян.
Есть у борща такое свойство, на следующий день он становится вкуснее. Особенно если это похмельный день. Так приятно будет похлебать горячей жижи с бодуна.
– Хорошо, я тебя и завтра накормлю, – улыбнулась Рада.
– Да я, в общем-то, и не против.
– Ну, тогда чего сидишь? Наливай!
Демьян уже порядком захмелел, когда Рада предложила ему принять летний душ. Баньки у нее не было, но дощатая кабинка с железным баком на крыше просторная, вода из лейки льется хорошо. Рада переоделась, пока Демьян намыливался, постучалась, зашла к нему в кабинку, скинула халат, обнажив роскошное тело. Грудь у нее убойная, и соски аккуратные, не расплывшиеся. И живот у нее такой же подтянутый, и ноги классные, Рада жарко прижалась к Демьяну, и он понял, что уедет отсюда не скоро. Если вообще уедет…
Глава 25
Лето, август, пора отпусков, жаркое солнце за окном, воздух теплый, ветерок ласкающий. И так не хочется, чтобы эта пора заканчивалась…
Лариса не работала, сидела с ребенком, в доме тепло и комфортно в любое время года, но когда на улице выпадет снег, она будет содрогаться, вспоминая ту жуткую зиму, когда чуть не околела в морозной
