договора.
Однако цепляться за развалины брака она не станет, если Алик укажет ей на дверь, Лариса уйдет вместе с сыном… А он ее не остановит. Потому что у него теперь есть дочь на стороне. Какой кошмар!
– Зачем?
– Ну, место для новой жены освободить. И для дочери.
– А смысл? Сначала я разведусь с тобой, потом разведусь с Ариной, потом еще с кем-нибудь… И так всю жизнь, что ли?
Алик зевнул, в пьяном раздумье поскреб щетину на щеке.
– Да, такой вот я у тебя кобель. И все потому, что живу полной жизнью. Жена у меня, любовницы… Любовниц меняю как перчатки, а ты остаешься. И останешься. Потому что ты мне нужна. Потому что ты самая главная…
– Где главная? В твоем гареме?
– Ага, любимая жена. И всегда будешь ею оставаться.
– Ты когда спал со своей любимой женой?
– Э-э… Не помню… Но ничего, мы наверстаем упущенное…
Он наговорил столько гадостей Ларисе, но даже не думал раскаиваться. Махал заплетающимся языком, как дворник – метлой.
– Только не сейчас, – сказал он, закрывая глаза.
– Я понимаю, молодая да красивая все соки высосала.
– Ага, сосать она умеет…
Алик уронил голову на плечо, закрыл глаза и тут же захрапел. И нет никого в доме, кто мог бы его раздеть, уложить спать. Только на Ларису он мог рассчитывать. И она могла бы оказать ему такую услугу. Только не станет этого делать…
Она отправилась в спальню, легла, но заснуть не смогла. Да и какой может быть сон, когда жизнь рушится? У Алика есть женщина на стороне, и он этого уже не скрывает. А завтра потребует развод, и как ей тогда дальше жить?
Она спустилась вниз, вытащила из барного шкафа бутылку «Хеннесси», выпила рюмку, другую, третью… И на душе полегчало, и сон пожаловал – утяжелил веки, заставил отправиться в спальню…
Пусть Алик живет на две семьи. Противоестественно это, но лучше так, чем никак…
Проснулась она рано утром. Под Аликом. Он лежал на ней и торопливо двигал задом. И дышал, как кобель, покрывающий суку. И перегаром от него несло. Особенно в момент самяизвержения пахнуло…
Он сделал дело и с чувством исполненного долга отвалился на спину.
– Ну вот, а ты говоришь, что я с тобой не сплю, – самодовольно сказал Алик.
– Козел ты.
– Нет, не козел. Султан я.
– Ага, козел по имени Султан.
– Если бы я был султан, я б имел трех жен… – в благодушном настроении пропел он. – Почему мусульманам можно, а нам нельзя? Чем мы хуже?
– Пошел ты к черту!
– Нет, ты не увиливай от ответа! Ты мне скажи, почему мусульманам можно, а нам нельзя?
– А ты что, кого-то спрашиваешь? Ты же хозяин жизни, тебе все можно.
– Вот! Это ты правильно подметила! Хозяин жизни! И своей жизни хозяин. И твоей!.. Да, я поступил не очень хорошо…
– Ты поступил подло! – поправила мужа Лариса.
– Нет, я поступил не очень хорошо! – настоял на своем Алик. – И я осознаю это. Но раз уж это свершившийся факт, тебе ничего не остается, как признать его. Ты остаешься моей женой, ты живешь в моем доме на правах хозяйки, а я обязуюсь содержать тебя и нашего сына на должном уровне…
– А сам будешь жить со своей шлюхой.
– Нет, я буду жить со своей гражданской женой. И с тобой тоже. Буду жить на две семьи… А может, и на три. Но это неважно… Поверь, многие так живут!
– Кто многие?
– Это диалектика жизни. Жены стареют, сохнут, а нам хочется молодых и сочных. Но жен мы любим, несмотря ни на что. И лично я свою жену никогда не брошу…
– Я старая?! – с обреченностью приговоренной жертвы возмутилась Лариса.
– Я этого не говорил.
– Но подумал.
– Тебя не должно волновать, что я думаю. Тебя должен волновать текущий момент. У тебя есть роскошный дом, достаток, ты моя законная жена, я исполняю супружеский долг… Что еще тебе надо для счастья?
– Мне для счастья нужна твоя верность.
– Нет верных мужчин, их в природе просто не бывает. Если мужчина не изменяет жене на деле, то, поверь, он изменяет ей в мыслях.
– И ты изменяй мне в мыслях.
– Но это же все равно измена.
– Ничего страшного, переживу.
– Вот и я думаю, что ты переживешь. Ну, подумаешь, баба на стороне… Да, кстати, почему я проснулся на диване и в одежде? Где служанка, почему она меня не раздела?
– И сама почему не разделась, да? – съязвила Лариса.
– Это необязательно…
– Нет служанки, уволилась, сказала, что мало платят.
– Хочешь сказать, что я скупой?
– Хочу сказать, что мне и без служанки хорошо.
Лариса много уделяла внимания своей внешности, но это совсем не значило, что у нее не было времени на сына и на дом. В деревне она привыкла много работать и сейчас могла сама провести в доме генеральную уборку. Поэтому и не стала она удерживать служанку. А теперь помощница ей точно не нужна. Не хватало еще, чтобы домработница строила ей вслед рожки, узнав пикантные подробности личной жизни Алика.
– Да нет, пусть будет служанка. А то подумаешь, что я жадный… Я сам лично займусь этим вопросом… Потом. Когда-нибудь. А сейчас мне нужно немного поспать…
Алик повернулся к Ларисе спиной, немного поворочался и засопел. Она могла нежно его обнять, прижаться к нему, но делать этого не захотела. Не тот это человек, которого она хотела любить. Хотя чувства, конечно, остались.
Алик проснулся в десятом часу, собрался и уехал к себе в офис. Ну да, он человек занятой, бизнес у него, семья на стороне, и там нужно успеть, и там…
Одна ночь прошла без него, другая. Ничего удивительного. Он же объявил о своей второй семье, намекнул, что может возникнуть и третья. Не постеснялся дать понять, что нет у него времени на Ларису.
А потом появилась девушка лет двадцати пяти – не красавица, но очень хорошенькая, с изящной фигурой. Оказалось, ее нанял Алик, для работы по дому. Мог бы и позвонить Ларисе, предупредить. Но нет, ей самой пришлось браться за телефон.
– И как это называется? – спросила она.
– Это называется – помоги ближнему своему. Марина пришла устраиваться к нам на работу, но не подошла по конкурсу. Зато она отлично подойдет для работы по дому. Хотя, если она тебе не понравится, ты можешь ее послать… Извини, у меня дела, – сказал Алик и положил трубку.
А ведь Лариса хотела спросить, когда ждать его домой. Он хоть и сволочь, но все-таки муж, к тому же она целиком зависела от него.
Сразу надо было уходить от него, когда он поставил ее перед фактом. Но нет, она не решилась на такой шаг, испугалась, и это развязало ему руки. Впрочем, если бы она ушла, вряд ли Алик побежал бы за ней, ведь у него теперь другая женщина, мать его ребенка. Лариса теперь не нужна ему, и, возможно, он только
