дальше! Или Сергей не догадался бы спросить у Татьяны, куда ее черт понес из квартиры?
– Соврала бы что-нибудь.
– Например? Представь, ты Татьяна, я Сергей, и я у тебя спрашиваю: «Какого черта ты не сидела, как договорились, с мальчишкой в квартире?» Соври!
Я подумала, потом осторожно уточнила:
– Если я скажу, что пришел хромой одноглазый китаец, усыпил нас и унес в неизвестном направлении, ты мне не поверишь? Даже при условии, что ты Сергей?
– Не поверю. Он же не полный идиот. Соври еще раз.
Я еще немного подумала, но ничего более убедительного сочинить не удалось.
– Не знаю, Гошка. И вообще, чего ты ко мне пристал? У Елены спросишь, что они придумали, чтобы из пруда с рыбкой вынырнуть и шубку не замочить. Тем более мы уже приехали.
Следуя за машиной Сергея, я заехала во двор и аккуратно припарковалась.
– Туда. – Лариков указал на ближайший подъезд с массивной железной дверью.
Мы быстро поднялись по лестнице, и Сергей распахнул дверь квартиры:
– Проходите.
Елена Ларикова была дома. Наряженная в шикарный шелковый халат с золотыми драконами, она вольготно раскинулась на диване и смотрела телевизор. Наш приход ее не обрадовал и не напугал – дама была величественно равнодушна. Бросила на нас короткий взгляд и снова сосредоточилась на экране. Это, кстати, распространенная ошибка: когда человек старательно изображает равнодушие, он забывает о естественных реакциях. Даже если вы с мужем на грани развода, когда он приводит в дом незнакомых людей, вы не ограничитесь беглым взглядом в их сторону.
Ладно, попробуем пощекотать нервы мадам Лариковой. Напротив дивана расположилась пара кресел, на вид очень удобных. Я подошла к одному из них и села. Гоша встал рядом, облокотившись на высокую спинку. Ларикова, даже не покосившись в нашу сторону, продолжала смотреть телевизор. На ее изящной шее пульсировала тонкая голубая жилка.
Екатерина Алексеевна, когда посетила нас, сообщила, что сын женился на «модельке». Действительно, внешний вид у Елены был вполне модельный. Она выглядела изящной, элегантной и ухоженной. Правда, красота ее не была той, не требующей косметики, естественной красотой молодости и здоровья, о которой я регулярно толковала ученицам старших классов (без особого, увы, успеха). Это была безупречная, тщательно отретушированная, глянцевая красота журнальной обложки.
Сергей тяжелым шагом прошел по комнате и выключил телевизор.
– Что такое? – нахмурила изящно выщипанные брови Елена. – Что ты себе позволяешь?
Не отвечая, Лариков взял стул, поставил его напротив дивана и сел, мрачно глядя на жену. Она приподнялась на локте, поза ее изменилась на чуть более напряженную. И голос тоже стал более резким.
– Я тебя спрашиваю: в чем дело?
Он по-прежнему молчал. Похоже, Сергей просто не знал, как начать разговор.
– Сударыня, – Гоша решил помочь клиенту, – дело-то не сложное. И от вас требуется самая малость. Вы только скажите, где сейчас Игорь. И можете смотреть телевизор дальше. Мы сами за пацаном съездим.
Елена резко села и спустила ноги с дивана.
– Что? О чем вы?.. Сережа, что это за человек?
– Это сотрудник детективного агентства. Я обратился к ним, чтобы найти Игоря.
– Детективное агентство? – Елена машинально одернула халат.
Если вы думаете, что в результате этого действия полы халата прикрыли ее безупречные коленки, то вы ошибаетесь. Коленки были прикрыты до того, как холеная рука затеребила тонкий шелк, и только теперь явились во всей красе. А супруга Ларикова еще и вперед немного наклонилась, тоже, без сомнения, машинально. То, что ворот халата при этом распахнулся, – чистой воды случайность. И грудь (безупречная, кто бы сомневался! Пусть и силиконовая, все равно безупречная) даже не показалась, а так, едва заметно обозначилась: то ли мелькнула, то ли померещилась. К сожалению, виртуозное исполнение этого номера никто, кроме меня, не оценил. Сергей был слишком погружен в беспокойство о сыне, да и привык, наверное. А Гошка… он только ухмыльнулся. Моего напарника такими пустяками не проймешь. Он, конечно, далеко не аскет, но удовольствие с работой никогда не смешивает.
Елена недовольно поджала губы и перевела взгляд на меня:
– А вы тоже… сотрудник?
– К вашим услугам, – мило улыбнулась я.
– И что вы хотите?
– Мой напарник уже сказал вам. Где вы прячете ребенка?
– Бред какой-то! – Елена ненатурально расхохоталась. – Как вам в голову такая глупость пришла? Вы что, обвиняете меня в киднеппинге?
– Ну зачем же так, – прогудел над моей головой Гоша. – Слова какие строгие: «обвинение», «киднеппинг». Мы бы предпочли считать все не слишком удачной шуткой.
– Очень благородно с вашей стороны. – Теперь она решила быть холодной и язвительной. Получалось у нее неплохо, волнение выдавали только руки, нервно комкающие край широкого золотистого пояса. – Но я представления не имею, где Игорь.
Последняя фраза прозвучала очень уверенно. Действительно не знает? Или уверена, что этого не сможем узнать мы?
– Где сейчас Татьяна Кораблева, вы тоже не знаете? – уточнил Гоша.
– Таня? – Голос Елены дрогнул, но она тут же взяла себя в руки и снова попробовала рассмеяться. – Ничего не понимаю! Почему вы о ней спрашиваете?
– Так ведь вы же подружки, – широко улыбнулся Гоша.
– Не подружки. Но мы знакомы.
– А я о чем! Если вы ей каждый день по телефону звоните, значит, есть о чем поговорить.
Например, о том, как себя ведет мальчик, и дозрел ли отец, чтобы заплатить выкуп…
Гошка вцепился в Ларикову, словно бульдог. Напарник прекрасно справлялся один, и я позволила себе немного отвлечься.
Эсэмэска с требованием готовить деньги пришла с телефона Игоря. Вряд ли мальчик сам послал ее отцу, скорее телефон у него забрали взрослые тетеньки. Но тогда где сейчас должен быть этот телефон? Когда я смотрела распечатку, было там, на последних строчках, что-то такое… Что-то странное, мелочь, на которую я и внимания не обратила, а вот подсознание среагировало. И почему я не сообразила прихватить распечатку с собой? Впрочем, горе небольшое. Я выскользнула из кресла и удалилась в коридор. Прикрыла за собой дверь и достала из сумочки сотовый телефон. Сначала я коротко сообщила Ниночке, на каком этапе находятся переговоры с Лариковой, а потом попросила:
– Загляни, пожалуйста, еще раз в распечатку, в самый конец. Вчерашнее и сегодняшнее число. Меня интересуют звонки с телефонов Кораблевой, Лариковой и Игоря.
– Минуточку, – промурлыкала Нина. – Вчера Кораблева звонила Лариковой в девятнадцать пятнадцать. Сегодня Кораблева ей позвонила утром, в восемь сорок, а потом… странно. В десять тридцать пять у самой Кораблевой зафиксирован звонок от Игоря. Он что, от нее сбежал? Но тогда зачем звонил ей? Почему не вернулся к отцу?
– Есть другой вариант, – весело сообщила я. – Мальчик по-прежнему у Кораблевой, а вот телефон переменил хозяина!
Я убрала сотовый в сумочку и огляделась по сторонам. Прихожая как прихожая. Не слишком просторная, но все, что нужно, умещается. Шкаф для верхней одежды, тумба для обуви, скамеечка с мягким сиденьем и большое зеркало на стене. Я заглянула в шкаф, пренебрегла тумбой для обуви и еще раз внимательно осмотрелась. Сумочки Елены нигде не было видно. Может, она в комнате? Кстати, интересно, чего Гошка сумел добиться от нашей очаровательной хозяйки? Я вернулась в комнату и убедилась, что они топчутся на месте.
– Вы же не преступница какая, – проникновенно увещевал Гоша. – Да и Сереге лишний шум не нужен, правда?
– Правда. – Лариков напряженно кивнул. – Скажи, где Игорь, и я… одним словом, скажи, где он, и
