уехали…
– Здравствуйте, – сказала она и попятилась. – У меня здесь встреча. Меня должны здесь ждать… – Она отвернулась от него, оглядывая пустое кафе.
Ольга увидела газеты на привычном месте – стопкой, пока нетронутой, над ними плакат со словами «Возьми бесплатно к чашке кофе».
– У меня тоже, – сказал он. – Вы могли бы подождать, пока я закончу? Это недолго. Я так думаю.
Она пожала плечами:
– Как получится, – и прошла к стойке. – По-венски, пожалуйста. Нет, пирожных не нужно. Спасибо.
Она села на высокий барный табурет за стойку, обращенную к окну.
Андрей снова сел за столик, он то и дело посматривал на часы. Позвонить этой Ольге Ермаковой, что ли? Она дала ему мобильник. Наконец он не выдержал и набрал номер.
В сумочке женщины за барной стойкой раздалась трель. Она быстро вынула трубку.
– Простите, Ольга, я вас жду в кафе, – сказал Андрей вполголоса. – Я не ошибся? Я сижу в…
Он осекся, споткнувшись о взгляд. С барного табурета медленно спускалась женщина, закрывая крышку мобильника.
– Так это вы Андрей Волков? – тихо спросила она, подойдя к нему.
– Вы – Ольга? – Он тряс головой, как пес, нахватавший репьев на деревенских задворках.
– Надо было мне все-таки расспросить, как вы выглядите. Вы меня не узнали, – сказала она.
Андрей усмехнулся:
– Я оказался слишком самонадеян. Но и вы… разве можно так безжалостно похорошеть, чтобы я не смог узнать вас по той фотографии? – Он поморщился. Дурак, тетя Люба ее узнала, а он – нет. Но тетка сама сказала, что по глазам, что это профессиональное, поспешил он себе на помощь.
Ольга покачала головой:
– Не надо комплиментов, Андрей. Давайте поговорим о том, из-за кого мы пришли сюда.
Андрей откинулся на спинку стула. Он мог говорить теперь до вечера – о море, крабах, Юрии. Он готов говорить с ней о чем угодно.
Он заказал по рюмочке кофейного ликера и еще по кофе, народ подтягивался к обеду, шуршал газетами, но для него все звуки, кроме ее голоса, были фоном. Он говорил, отвечал, расспрашивал. Наконец признался:
– Я думал, что вы клеите коробочки или конверты.
– Для галстуков? – не удивилась Ольга. – Но не я их упаковываю, а…
– Нет, просто коробочки, я видел разные объявления в рекламных газетах про них, про конверты, про грибы вешенки – надомная работа. Вы сами сказали, что работаете дома, значит, надомница.
Она расхохоталась:
– Понятно, еще и поэтому вы меня не узнали.
– Но когда вы позвали меня сюда, я насторожился. А потом, когда не пришли вовремя, подумал, что заплыл не в то кафе.
– Спасибо, Андрей. Теперь я знаю все. Мне стало легко. – Она улыбнулась.
– А… слабо приехать ко мне на валенки? – огорошил он ее вопросом.
– На… валенки?
– Я покажу вам, как их валяют. Вам они понравились, я помню, что вы нежно гладили их… – Он кивнул на ее пальцы. Сейчас она держала квадратик белой микрофибровой ткани с черным лейблом и протирала очки. Стекла фиолетово поблескивали. Не зеленым, отметил Андрей, ему не нравилось, когда очки отливали зеленым, глаза под ними походили на глаза толстой навозной мухи. Он видел такие у той, которая нагрела, нет, ограбила его, в Жилеве.
– Это далеко, ваше Сетявино? – спросила Ольга, но по голосу было ясно – приедет.
Он готов был везти ее туда прямо сейчас, он едва удержался, чтобы не предложить сняться отсюда немедленно и помчаться.
– Рядом, – бросил Андрей, он заметил, что ее светлые брови недоверчиво поднялись. – Двести пятьдесят километров.
– Мой «гетц» пройдет по вашим дорогам? – спросила Ольга.
– Сухо, лето. А если нет, на руках вынесу. – Он поднял руки и показал, как он это сделает.
– Напрасно, машинка только на вид мала. Внутри… Мы с Дилей помещаемся. Это моя компаньонка, ризен.
– Берите ее – и ко мне.
Ольга встала.
– Вас подбросить или вы на машине? – спросила она.
Как бы он хотел прокатиться с ней. Но не мог оставить свой джип там, где оставил. Наденут башмак и утащат в отстойник.
– Спасибо, нет, но надеюсь прокатиться.
Весь день Андрей не летал, он порхал. Никогда еще не вызывала в нем ни одна женщина такого подъема чувств. Казалось, его качает, как на краболове, и нужен удар в плечо, чтобы не кувыркнуться в глубины моря и не утонуть…
Голос Кирилла осадил его страсть. А… если она на самом деле женщина Кирилла? К горлу подкатил комок, он с трудом проглотил его.
– Андрей, я готов отчитаться, – говорил Кирилл бодрым голосом. – Я взял с нее расписку. Хотел на приеме рассказать, но сам понимаешь – важняк всякий, надо засвидетельствовать каждому свое отдельное почтение.
– Ты про Ольгу Ермакову, – бледным тоном сказал Андрей.
– Да, про нее.
– Ну и как она? Не умерла от счастья? – спросил Андрей.
– Хотела, но я не позволил, – засмеялся Кирилл.
– А что так? Деньги остались бы, – подначивал Андрей, сам не зная, чего добивается.
– Мне было бы жаль, – вздохнул Кирилл.
– Почему? До сих пор ты не слишком-то трепетно относился к женщинам, – запальчиво, словно обвиняя друга в чем-то, заявил Андрей.
– Такой экземпляр должен жить, – ответил Кирилл, не обращая внимания на тон Андрея.
– Что, так хороша?
– На мой привередливый вкус – очень.
– Вот как?
– Ты мог ее увидеть на приеме. Но я, если честно, ее не видел.
На душе Андрея потеплело на одну секунду, потому что в следующую он предположил, что Кирилл видел Ольгу после.
– Если ты хочешь, могу предложить один вариант, – продолжал Кирилл. – Одену тебя ветеринаром и отправлю с инспекцией. Сам увидишь.
– Не понял, – сказал Андрей.
– А чего тут не понимать – я отдал Ольге Ермаковой прекрасного черного полугодовалого ризена.
– С-суку? – спросил Андрей.
– А тебе это… важно? – ехидно спросил Кирилл. – Ее зовут Диля. Имя понравилось, вряд ли она его станет менять.
– Что ж, я бы посмотрел на нее…
– На суку?
– Шутник, – фыркнул Андрей. – А ты думал на кого?
– На Ермакову.
– Ах, друг мой, Кирилл Николаевич, я уже видел ее. Ха-ха-ха! Более того, я пригласил Ольгу Ермакову в Сетявино. Вместе с твоей дареной сукой. – Андрей хохотал во все горло, чувствуя, что веселье нервное. Но напряжение спадало, похоже, Ольга Ермакова не женщина Кирилла.
– Так чего ты мне голову морочишь? – фыркнул Кирилл.
