Операции английского флота в мировую войну

Кроме того, в Одессе и Батуме подготовлялся целый армейский корпус для посадки на суда, как только Дарданеллы будут форсированы. Готовность войск намечалась через 2―3 недели[82].

Издали обстановка казалась настолько благоприятной, что союзники в то время уже делили шкуру еще не убитого медведя.

На заседании военного совета 3 марта, при обсуждении дарданельского вопроса, спорили главным образом о будущем совместном с Россией плане кампании после форсирования пролива, когда, благодаря Дунаю, будет создано новое операционное направление против центральных держав.

На следующий день Кардену были посланы инструкции, предусматривающие его боевую деятельность после прорыва в Мраморное море. Тогда же первые три наши монитора, Severn, Humber Mersey, получили приказание готовиться к походу на Дунай.

Взгляды, господствовавшие в то время в Англии, выразились в телеграмме Китченера ген. Бердвуду, посланной 4 марта. Попрежнему, превалировало мнение, что флот сможет самостоятельно пробиться, и ожидали, что к 20 марта эскадра адм. Кардена появится в Мраморном море. К этому сроку считалось возможным сосредоточить на Лемносе более 60 000 человек в составе австралийско-новозеландского корпуса и дивизий французской и королевской морской. Но до 12 марта отправка войск из Египта была приостановлена, так как думали, что к этому дню выяснится с достаточной точностью, сколько времени потребуется флоту, чтобы форсировать пролив без помощи крупных сухопутных сил. Пока необходимость такой помощи не была установлена с точностью, не предполагалось вовсе высаживать войска на Галлипольском полуострове. Но в случае, если бы без их помощи оказалось невозможным захватить полуостров, нужные подкрепления могли бы быть отправлены.

С захватом же этого полуострова было решено обождать, пока подкрепления не прибудут на место. Использование небольших отрядов австралийской бригады, стоявшей на Лемносе, разрешалось для вспомогательных операций, если такие потребуются адм. Кардену. Объектом действий войск был Константинополь, и если к 18 марта флоту удалось бы привести к молчанию форты, транспорты должны были следовать через пролив к пункту, откуда предполагалось начать операции против столицы Турции. В случае прибытия подкреплений из Англии последние должны были направляться туда же. При прорыве флота турки неминуемо должны были эвакуировать Галлипольский полуостров. Сюда требовались лишь силы, необходимые против булаирских укреплений. Для окончательного разъяснения причины сосредоточения войск у Дарданелл и дабы рассеять все сомнения по этому поводу, указывалось, что войска посылаются не для овладения Галлипольским полуостровом, а для совместных действий с русским армейским корпусом из Черного моря против Константинополя. Изложенные директивы, посланные по телеграфу, подтверждали и дополняли инструкции, отправленные адмиралтейством адм. Кардену 24 февраля. Слабым местом этих директив, как указывал в своем ответе ген. Бердвуд, было то обстоятельство, что флот имел мало шансов форсировать пролив и что даже в случае успеха для беззащитных транспортов оставалась угроза замаскированных батарей, уничтожить которые, как теперь уже выяснилось, корабли не могут. После посещения эскадры Бердвуд считал необходимым произвести высадку в Седд-ул-Бахре и затем двигаться вперед при поддержке флота, не прерывая с ним связи. С этими намерениями ген. Бердвуд 5 марта прибыл в Египет. Но через день была получена телеграмма Китченера, и план Бердвуда оказался неприемлемым. Флоту предлагалось постараться самостоятельно проникнуть в Мраморное море, армия же должна была быть высажена в пункте, удобном для наступления на Константинополь. Таким образом, первоначальный план кампании, со всеми явными его ошибками, остался в силе. Флоту предоставлялось решать задачу собственными силами, в то время как сухопутные войска в Дарданеллах оставались в бездействии и своим присутствием помогали немцам понуждать турок к энергичной работе по укреплению Галлипольского полуострова.

В течение последующих двух недель выполнялись лишь морские операции. Не только не было сделано никаких попыток захватить какой-либо береговой наблюдательный пункт, удобный для корректировки огня кораблей, но даже не были возобновлены действия по окончательному разрушению фортов. Отныне все внимание было обращено на то, чтобы соответствующими способами и средствами выяснить, как далеко флот может продвинуться без сухопутной помощи. 5 марта предполагалось начать бомбардировку внутренних фортов, причем главная роль в операции была впервые предназначена Queen Elizabeth. Этот корабль должен был решить, может ли он сделать с турецкими фортами то, что немецкие тяжелые гаубицы сделали с фортами Антверпена и Намюра. Внутренние, они же главные укрепления, представлявшие собой ближайший объект действий, состояли из пяти главных фортов, тесно расставленных по обоим берегам узкой части пролива и расположенных (по уже устаревшей системе) очень низко. Однако, большинство их было перестроено и до известной степени перевооружено в течение ближайших к войне десяти лет. В группе Килид-Бахр на европейской стороне были 3 форта. Из них — ближайший — Румели-Меджидие (№ 13) был вооружен двумя старыми 280- мм и четырьмя современными 240-мм орудиями и мог стрелять анфиладным огнем в западном и юго-западном направлении. Рядом, но несколько выше, на возвышенности помещался форт Гамидие II (№ 16) более новой постройки с двумя современными 356- мм орудиями. Он, так же, как и Румели-Меджидие, мог стрелять вдоль пролива продольным огнем в западном направлении.

Сейчас же за ним стоял наиглавнейший форт Намазие (№ 17), примыкающий к старинному замку Килид-Бахр, крупное укрепление клинообразной формы с выступом, находящимся на выдающейся в море точке берега, вооруженное 16 орудиями (не считая гаубиц), в большинстве старыми. С южного фаса, обращенного вдоль пролива, стояли пять 240-мм, все — кроме двух — старого типа. На выступе находились 3 старых 210-мм, 6 старых 240-мм и 2 тяжелых орудия (254-мм и 280-мм), направленных с восточной стороны поперек пролива.

Самое же грозное укрепление было на другой стороне в Чанакской группе — Гамидие I (№ 19). Возведенное на самом берегу, оно располагало двумя современными 356-мм орудиями, смотревшими вдоль пролива и действовавшими на дистанции 85 каб., и семью 240- мм орудиями с дальностью 72 каб. Укрепление это имело новые дальномеры, было оборудовано согласно новейшим требованиям техники и, как говорили турки, обслуживалось исключительно немцами. В 5 каб. к северу от него, напротив Намазие и смежно с г. Чанак, находился форт Чеменлик (№ 20), земляная постройка, ясно видная, благодаря соседству с башней Чеменликского маяка. С южной стороны форт имел одно современное 240-мм орудие и одно 210- мм старое. Поперек пролив обстреливался двумя 356-мм, из которых одно было дальнобойное с сектором обстрела от SW и NW. Кроме этих главных батарей, обе группы имели у себя, или поблизости, гаубицы, пушки Норденфельда и полевые орудия.

Наставление по атаке этих укреплений, характер которых был нам довольно хорошо известен, было детально разработано во время перерыва операций, вызванного непрекращающимися штормовыми погодами, причем в процессе работы непрерывно выяснялась и подтверждалась необходимость наблюдательного берегового пункта.

Именно в этом заключался основной недостаток боевого приказа.

Согласно плану, Queen Elizabeth должен был стать на якорь у западного берега полуострова на заранее протраленном месте, в 2½ милях на SW от Габа-Тепе, и оттуда обстреливать главные укрепления группы Килид-Бахр на европейском берегу. Точкой наводки для стрельбы через полуостров служил могильный памятник на приметной вершине одного из холмов. Стрельба должна была продолжаться до получения приказания перенести огонь на Чанак или Азиатскую группу. Вследствие большой дистанции — около 72 каб. — требовалась тщательная корректировка; полагаться всецело на гидросамолеты было нельзя, и в отношении корректировки приходилось рассчитывать на корабли, находящиеся в проливе. Это обстоятельство вызывало серьезные затруднения. Попытки уничтожить полевые батареи и гаубицы, установленные в промежуточном районе, не удались, и кораблям- корректировщикам невозможно было становиться на якорь. Из-за необходимости все время держаться на ходу, для корректировки требовалось не менее трех кораблей. Назначенные для этой цели Cornwallis, Irresistible и Canopus должны были по очереди, через 12 мин. один после другого, делать галсы у входа и поворачивать обратно, не доходя пяти миль до м.