организовать через пятнадцать лет, а главное – найти. И где остальное?
– Сизый, ты Бреуса помнишь?
– Как же… Разведкой у тебя занимался. Был я недавно в Харькове, видел его могилку.
Лежит там твой Бреус уже лет десять. Сказывают, сын остался, где-то в Бельгии роскошествует.
– Так вот эти камни – последнее дело Бреуса в моём коллективе. Не «взял» он тогда эту тему, а может, решил сыграть без меня, не знаю. Хитрый был хохол. И сын не зря обосновался поближе к Антверпену, мировой бриллиантовой столице. Как думаешь, Сизый?
– Не поднял бы это Бреус. Мент он и есть мент. Кишка тонка.
7
Дней через пять Желвак получил первую информацию о результатах системного наружного наблюдения за Кинжалом. Алекс уверенно доложил:
– У Кинжала есть заимка, которую он прячет даже от своей охраны. Пока выяснили только направление – Ростовская трасса. Он шифруется, меняет машины. Вокруг него какие-то неизвестные нам люди, не входящие в его охрану. Ребята непростые, хорошо вооружены и настроены серьёзно. Вывод – мы на правильном пути.
– А «прослушка»?
– Наш Брут научился говорить по телефону так, что понять ничего невозможно.
Часто пользуется специальной защищённой аппаратурой. Послушаем и дальше, только это вряд ли что даст. Он вообще малый немногословный и к телефону относится с опаской.
«Молодец, Кинжал, – подумал Желвак, – опять кобелиное дело затеял, какой-нибудь новый гарем открыл – голов на десять. А чего ему! Денег – завались, семьи нет и не предвидится. Гуляй, пока молодой!»
И когда Алекс ушёл, Желвак набрал номер одного из сотовых телефонов своего «крестника»:
– Братан, глинтвейна хочешь? Подгребай прямо сейчас, разговор есть.
Накануне к Кинжалу подкатился его телохранитель: «Леонид Сергеевич, я хочу, чтобы вы знали, – у меня приказ полковника Волохова защищать вас не на жизнь, а на смерть. Вы стали опасаться этого бандита Быкова – я же вижу. Только шепните. Мы всю эту шайку в винегрет порубим, и ни один следак ничего не найдёт!»
Кинжал испугался не на шутку: «Слушай, Затвор, а откуда у тебя такое погоняло?»
«Это – целая история. В одной из стран Ближнего Востока пришлось почти месяц жить в гостинице на осадном положении. Оружия не положено, одни столовые ножи.
Как-то знакомый мальчишка, из местных, принёс затвор от крупнокалиберного пулемёта ДШК, всего за десять долларов. Будут, говорит, стучать – передёрните, тут звук оружия знают. И действительно, когда вечером в очередной раз стали ломиться в нашу забаррикадированную дверь, стоило мне передёрнуть затвор, как налётчиков словно ветром сдуло. Вот с тех пор я – Затвор». «Интересная история.
Так вот… Меня охраняй, а Желвака не трогать – это приказ. Вкурил, Затвор?» «Так точно, Леонид Сергеич». «Ну, а за лампочкой следи, это твоя работа».
У Брута были часы с секретом, маленькой кнопочкой, нажатие которой тут же приводило всю его охрану в состояние молниеносной и беспощадной войны на уничтожение всех, кто мог быть опасен для их шефа.
Желвак начал разговор с главного:
– Расскажи, Кинжал, где ты прячешь девчонку из Озерков, как там её…?
– Олеся. Есть местечко, братан. Ты ж сам понимаешь, ей какое-то время после истории с сестрой пересидеть надо, менты из города не вылазят.
«И что характерно – ни слова лжи», – сказал про себя Кинжал.
– У меня к тебе просьба – устрой мне встречу. Есть к ней один вопрос.
– А я могу узнать, какой? Не обижайся, Палыч, я теперь за неё отвечаю. Да и любовь у меня, ты знаешь…
– Хочу спросить, где они с сестрой взяли те два перстня, что ты видел в особняке Толстого?
И Желвак стал пристально фиксировать реакцию своего «крестника».
Кинжал сделал вид, что задумался.
– Не пойму, какая тут может быть связь? Те кольца на пол-лимона тянут. Не их это уровень, братан!
Желвак встал из-за стола, присел напротив гостя, на второе кресло, что делал нечасто.
– Кинжал, я ищу того, кто замочил моего кореша. Хочу отомстить, иначе меня не поймут серьёзные люди. И сейчас нужна твоя помощь, не ты ли говорил, что готов быть в доле! Так вот, деньги пока не нужны. Жучку, прости, девку эту надо допросить, понимаешь? Эти камни, там целая история, и я должен её раскопать. Кто-то из моих корешей оказался сукой, и я должен знать – кто, без этого жизнь для меня теряет всякий смысл, усёк?
«И эта сука – вы, Леонид», – холодно отметил про себя Кинжал.
Олесю он выдрессировал сразу по приезде в Шишкино. И каждый раз напоминал: те перстни, что тебе предъявят, ты видишь в первый раз, никогда раньше их не видела и ничего о них не слышала, даже если они тебе покажутся знакомыми. А если чужие нагрянут в моё отсутствие, – рассказывай о тех кольцах, которые у тебя есть, подробно и долго рассказывай. Прикинься дурочкой. Они тебя – про Фому, а ты им – про Ерёму, даже если станут бить.
Только ведь профессионалы всё равно расколют, понимал Кинжал. Возьмут на пушку, скажут: а твой жених утверждает, что он подарил!
Не отбрехаться ей, не обмануть «вора в законе» и контрразведчика-полковника.
Знал Кинжал и другое – ехать надо будет немедленно, ни одного звонка он дать не сможет и остаётся без охраны.
«Такие дела, дружище Затвор…»
8
Подвальная секретная комната, в которой Олеся обнаружила склад оружия, теперь являла собой уютное гнёздышко. Здесь появилось спальное место.
Прятаться девчонке понравилось. Она была уверена, что здесь её не найдёт никто.
А если вдруг обнаружат – пусть пеняют на себя.
Всё оружие Олеся сложила в углу. Бомбочки с ввёрнутыми запалами девушка красиво расставила то тут, то там – как чёрные цветы.
Три «цветочка» она спрятала в гостиной.
Половину гранат Олеся взорвала в лесу. С каждым новым взрывом презрение бомбистки к возможным жертвам удесятерялось. Теперь она легко может лишить жизни всех своих обидчиков.
Усики из всех запалов Олеся удалила, – обходиться с этими губительными игрушками она теперь могла с закрытыми глазами.
После пятичасового полдника – ароматной горячей творожной запеканки с домашней сметаной и смородинового киселя, за воротами раздался автомобильный сигнал. Со своего наблюдательного пункта на втором этаже готовая к тому, что приедут убивать, вооружённая до зубов нелегалка увидела, как забегал по двору Василь, загоняя собак в вольер.
Обычно о своём приезде Леонид предупреждал. Так что Василь носился по двору не просто так. Грозные псы его слушались, и уже давно были бы заперты. Сейчас же хитрый собаковод просто гонял их туда-сюда. Пёсья свора решила, что с ней играют, подняла несусветный лай, невольно сигнализируя непрошеным гостям, что с открытием ворот нужно подождать. Пока Василь так «играл», он ухитрился по
