моси, насчитывает «мозаику из примерно сорока этнических групп». Ближе к Бенину с моси соседствуют родственные им по языку и традициям гурманче. На севере по сахелю, следуя циклическим отливам и приливам зелени, перегоняют стада туареги, по старой привычке вооруженные до зубов. Из завзятых воинов они теперь превратились в мирных пастухов. На границе с Мали живут 330 тысяч фульбе, представители интересного, еще до конца не изученного народа Западной Африки. «Мозаику из примерно сорока этнических групп», живущих на Западе, этнографы заботливо распределили но группам: гурунси, дагара, лоби, комоно, сенуфо.
Лишь к 1901 году иноземные поработители преодолели ожесточенное сопротивление народов государства моси. С колониальным подчинением на страну свалилось множество напастей, последствия которых ощущаются и по сей день на каждом шагу. Вступив по календарю в XX век, она под иностранным правлением катилась к беспросветной бедности, к забвению своей народной культуры, к отрицанию собственной индивидуальности. Самый вероломный колдун в истории человечества — колониализм угрюмо творил свои «чудеса», тормозя развитие целых народов.
Территория непокорных моей, бобо, лоби, гурунси и других народов была хитроумно искромсана на куски и присоединена к другим колониям. Впервые же на карте мира название Верхняя Вольта появилось в 1919 году, когда земля моси была выделена в отдельную колонию, управляемую губернатором. Чтобы посеять межплеменную рознь, создать вечные пограничные проблемы, колонизаторы много раз перекраивали границы Верхней Вольты.
Вольтийский журналист Франсуа Джоби Бассоле в изданной в Уагадугу книге «Эволюция Верхней Вольты от 1898 года до 3 января 1966 года» пишет: «Верные политике „разделяй и властвуй“, колонизаторы поднимали племена одно против другого, играя на их особых этнических противоречиях. Они заставляли моси верить в то, что они трудолюбивее и храбрее других; гурунси, которые изобрели „телефон с помощью свистков“, внушалось, что они умнее и проницательнее других племен; в само восхваляли мужество и отвагу…»
Лишив народы Верхней Вольты возможности самостоятельного свободного существования, отрицая за ними право и на культуру, и на историю, чужеземцы проявили явную незаинтересованность в экономическом прогрессе страны. Расположенная в центре бездорожной саванны, вдали от океанских берегов, Верхняя Вольта не очень привлекала обычно неразборчивых в погоне за наживой заморских капиталистов. Крайне отсталую экономику унаследовала республика от колониализма.
В стране существовали лишь мелкие кустарные предприятия, которые буржуазные экономисты произвольно включали в понятие «промышленность». Сельское хозяйство велось на допотопном уровне и не могло прокормить население. Геологи из метрополии, даже не удосужившись разведкой проверить свои ныне опровергнутые, сомнительные гипотезы, безапелляционно твердили, что недра страны бесплодны, но даже если бы полезные ископаемые и были обнаружены, то их разработка оказалась бы нерентабельной в этой далекой от морских портов земле. Им показалась бы абсурдной мысль использовать естественные богатства на месте в интересах самих вольтийцев, построив на этой базе национальную промышленность. Впрочем, у колонизаторов и неоколониалистов были и есть иные соображения, более дальний прицел.
— Если хотите, мы держали такие страны в резерве наших сырьевых источников, — цинично откровенничал со мной западноевропейский предприниматель-миллионер. — Когда близкие к Европе месторождения будут исчерпаны, мы пойдем в глубь континента: благо африканцы сами не смогут освоить свои ресурсы. Тем временем появятся и дороги…
Не удивительно, что вследствие подобной логики Верхняя Вольта занимала одно из последних мест в мире по уровню промышленного развития.
На карте Африки с 1933 по 1947 год Верхняя Вольта вообще не обозначалась — ее территория частями входила в состав других французских колоний: Берега Слоновой Кости, Нигера и Французского Судана. Только в 1958 году была провозглашена Республика Верхняя Вольта, а 5 августа 1960 года впервые прозвучал гимн независимости. Государство было наречено по названию трех рек, на которые, точно на сваи, опирается его территория, — Черной, Белой и Красной Вольт, и национальный стяг соответственно получил их цвета. Замолкло эхо орудийного салюта, приутихли протокольные похвалы в адрес колонизаторов, соблаговоливших согласиться на предоставление стране самостоятельности, и живым укором колониализму на карте мира появилось одно из наиболее неразвитых государств.
Вынужденно пойдя на предоставление независимости колониям, Запад не думал поступаться своими привилегиями. Колонизаторы исподволь готовили себе на смену послушных марионеточных президентов вроде Юлу, Цирананы, Ямеого, Камузу Банды, Мба, Матанзимы — алчных чиновников-бюрократов со спесивым видом и пугающей черствостью по отношению к своим землякам. В этих людях была как бы запрограммирована чуждая их народам демагогическая «цивилизация» колонизаторов и неоколонизаторов. Вместо борьбы с ужасающей бедностью и страшными болезнями своих стран эти руководители осуществляли на практике основные принципы политики «франкофонии» и «англофонии». Они преклонялись перед западной цивилизацией и доказывали непреодолимую отсталость родных культур и языков. В этом им, конечно, всячески помогали оставшиеся при них советники из метрополий. Перед иностранными предпринимателями настежь распахивались двери в формально независимые страны, и бизнесмены, обуреваемые жаждой наживы, обычно не соглашались вкладывать своп капиталы, если им не гарантировалась как минимум тройная прибыль.
В роскошном дворце первого президента Верхней Вольты Мориса Ямеого устраивались приемы для местной элиты, на которые без фрака и бабочки нельзя было являться; гремела музыка, а за степами дворца умирали голодные соотечественники. Понемногу Африка прозревает, избавляясь от марионеток. Но как длителен и мучителен этот путь!..
В ноябре 1965 года Морис Ямеого в приподнятом настроении возвращался с молодой женой из долгой поездки по странам Южной Америки. Медовый месяц удался на славу. Денег «молодые» не считали. Пышные рауты, роскошные гостиничные номера, сногсшибательные наряды… Южноамериканцы были потрясены расточительностью президента далекой и малоизвестной им африканской республики.
— Ну и богата же эта неведомая Верхняя Вольта, — завистливо вздыхали они.
В Уагадугу Ямеого встретили скопления серых, обветшалых лачуг из глины, хмурые взгляды подданных, безразличные ко всему нищие в рубищах и на каждом шагу истерично-громкие речи подхалимов-соратников из правящей партии. Оптимистически настроенного президента первым посетили в его импозантном, истинно королевском дворце с множеством комнат и сотнями слуг министр финансов и глава службы безопасности. Первый почтительно положил перед президентом кипу неоплаченных счетов из Ниццы, Монте-Карло, Южной Америки:
— Господин президент, платить нечем. Казна пуста. Дефицит равен восьми миллионам долларов.
— Пустяки! Как-нибудь обернемся! — ухмыльнулся Ямеого, — Придется затянуть пояса. Объявите о введении по всей стране режима строгой экономии.
Второй доложил, что все труднее становится сдерживать растущее возмущение народа.
— Разве у пас нет армии и полиции, — отпарировал Ямеого. — Шесть лет вы повторяете одно и то же, однако ничего не происходит.
Введение новых налогов, сокращение заработной платы вызвало взрыв народного гнева. В конце декабря, отказавшись от рождественских праздников, трудящиеся по призыву профсоюзов и прогрессивных политических деятелей вышли на улицу. «Долой продажный режим!», «Долой взяточников и казнокрадов в правительстве!». «Долой Ямеого!» — выкрикивали демонстранты. До последней минуты Ямеого не верил в свое падение, полагаясь на армию и полицию. Однако армия не поддержала его.
В стране возникла сложная ситуация. Политические партии оказались разделенными мелочными склоками своих руководителей. Перед лицом катастрофического положения в республике они решили объединиться для свержения реакционного режима Ямеого, но, претендуя на власть, не смогли представить четкие программы действий. Политический вакуум заполнила армия. 3 января 1966 года начальник генерального штаба вольтийской армии полковник Сангуле Ламизана согласился стать главой военного правительства. Арестованный Ямеого был заключен в военный лагерь Гунгэн близ столицы. Однажды, проезжая мимо Гунгэна, я видел невзрачного человека, посредственно игравшего в теннис за оградой… «Это и есть наш бывший президент», — объяснил сопровождавший мепя журналист.
В мае — в пик жары — пересыхают вольтийские реки, за исключением Черной Вольты, наиболее
