воспользовался. Истины, думаю, нам никогда не узнать. Как бы там ни было, ситуация сложилась следующим образом: виконт пообещал жениться на Мейде и начал; подготовку к расторжению брака. И тут жена сообщила ему, что беременна.
Эмбер глубоко вздохнула. Ричард сейчас говорит об истории… ее семьи? Это уже не слишком похоже на розыгрыш, лорд Мэнли циничен, но так далеко он заходить не станет. У шуток есть предел.
— Мейда пришла в ярость. Все ее планы стать виконтессой рушились, Бальтазар мгновенно к ней охладел. Неприятно, что и говорить. Она пыталась уговорить его, уверяла, что не нужно рвать отношения, пока ребенок не родился. Как же она ненавидела Агнессу! Та оказалась в выигрыше. Ваша мать была достаточно слабой женщиной и слова мужу поперек не говорила. Она бы и на расторжение брака пошла, а после отправилась бы в монастырь, потому что больше у нее выбора не было. И тут такая удача — ребенок! Агнесса переносила беременность тяжело, почти все время проводила в кровати. Муж порхал вокруг нее, ни в чем ей не отказывал. Жизнь в одночасье изменилась. Мейде оставалось скрипеть зубами от злости. И тогда она задумала отомстить. Она вступила в сговор с повитухой, миссис Хоган, которая должна была принимать роды у виконтессы Фэйрхед. Конечно, Агнессу наблюдали врачи, однако миссис Хоган была мастером своего дела, и виконтесса ей доверяла. Мейда предложила повитухе кругленькую сумму, и Бетси согласилась на злодеяние.
— Она хотела нас убить? — дрогнувшим голосом спросила Кейлин.
— Нет. Мейда хотела забрать наследника рода и диктовать свои условия любовнику, отомстить ему таким образом, навсегда лишив сына. Для Бальтазара не было на свете ничего ценнее, думаю, Мейда добилась бы своего. В день, когда у Агнессы начались роды, Бальтазар был в Лондоне; за ним послали, но далеко не сразу. Бетси уведомила Мейду, и та ждала неподалеку от поместья, когда повитуха принесет ребенка. Роды протекали трудно; врачи предполагали, что у Агнессы может быть двойня, а вот тройни никто не ожидал. Организм хрупкой женщины не вы держал нагрузки, Агнесса скончалась от потери крови. А Бетси призадумалась. Перед нею лежали три орущих младенца — две девочки и мальчик. Она должна была отнести мальчика Мейде, но не решилась: если бы лорд про знал о ее поступке, он бы лишил ее жизни, не задумываясь. Виконт с простыми людьми не церемонился. И потому Бетси схватила первую попавшуюся девочку, запеленала ее получше и отнесла Мейде. Если бы все сложилось немного иначе, в ту ночь в карете на дороге, ведущей в Нортумберленд, оказалась бы ты, Кейлин.
Эмбер сглотнула:
— А оказалась… я?
— Именно вы, мисс Ларк. В нескольких милях от Рединга Мейду поджидала кормилица, которую похитительница забрала с собой. Никто ничего не заподозрил, пока наутро, находясь уже во многих милях от Фэйрхед-Мэнор, кормилица не перепеленала ребенка. «Вы говорили, что это мальчик, а это девочка, миледи», — сказала она. Мейда чуть с ума не сошла. Но возвращаться было поздно. Она приехала в Морпет и оттуда написала вашему отцу письмо, в котором говорилось, что его дочь у нее. Ответ последовал незамедлительно: Бальтазар Фэйрхед отрицал наличие у него еще одной дочери. У него есть Кейлин и Кеннет, и какого бы ребенка Мейда ни пыталась выдать за одного из наследников, у нее этот трюк не пройдет. Как я выяснил, Бальтазар все же побеседовал с миссис Хоган, и та поклялась, что детей было двое. Ей вовсе не хотелось попасть под суд. Некоторое время спустя повитуха потихоньку улизнула из окрестностей Фэйрхед-Мэнор, перебралась за Рединг, в деревушку, где ее никто не знал, и назвалась другим именем. Мне стоило немалых трудов отыскать Бетси, это удалось исключительно благодаря вашему старому дворецкому, который сейчас живет в Рединге. Он однажды столкнулся с Бетси на рынке, разговорился с ней, и она обмолвилась, где живет.
— Почему же Мейда оставила у себя ребенка? — недоумевающе спросила Кейлин.
Она обхватила себя руками, словно ей было очень холодно. Эмбер ее понимала.
— Это трудно объяснить. Когда Мейда рассказывала мне эту историю, не упоминая имен, я задал ей тот же вопрос. И она ответила, что сама не знает. В основном потому, что это был ребенок Бальтазара; Мейда и вправду его любила, но потеряла навсегда. Она не была совсем уж плохой женщиной, но и беззаветно любить девочку не могла. Временами видел; в ней черты Бальтазара и тогда относилась хорошо; а временами, вспоминая то, как поступил с ней любовник, отталкивала Эмбер. Однако чувствовала свой долг перед нею: ведь именно из-за Мейды это ни в чем не повинное дитя оказалось отрезано от той жизни, что полагалась ей по праву. Быть племянницей безвестной леди из Нортумберленда или дочерью высокопоставленного аристократа — есть разница, верно? До десяти лет Мейда держала Эмбер рядом с собой, она редко выезжала и не стремилась поддерживать старые знакомства; но затем она заболела и решила, что в пансионе девочке будет лучше. В конечном итоге, так и оказалось. Мейда сделала вид, что Эмбер просто не существует; однако, умирая, оставила ей небольшое состояние — все, что у нее было.
Ричард сделал паузу.
— Когда я услышал эту историю в Брайтоне, то не поверил, конечно же. Согласитесь, звучит невероятно: похищенный ребенок, тайная страсть… Роберт Финли подтвердил мне, что Мейда излагала и ему эту историю, слово в слово. Возможно, навязчивая идея, но… следовало проверить. В отличие от Финли, у меня было преимущество: я знал имена участников драмы и сложил головоломку, которая могла бы остаться не сложенной, если бы Эмбер не приехала работать в Грейхилл. Но судьба мудрее нас. Судьба свела всех, как только представилась возможность, притянула вас друг к другу. Редко кому выпадает такой дар. Не отказывайтесь.
Он улыбнулся немного печально.
— Ты снилась мне, — полушепотом произнесла Кейлин, не отрывая взгляда от Эмбер. — Еще до того, как мы познакомились. И мне казалось, что я давно тебя знаю, хотя до тех пор мы ни разу не встречались.
— Вам еще и сны снятся одинаковые, — с удовольствием сообщил Ричард. — Одно слово — близнецы.
— Так вот почему мне казалось неправильным, чтобы Кеннет женился на мисс Ларк!
— И вот почему у меня было такое странное чувство, когда я вас… тебя поцеловал, — немного смущенно сказал Кеннет новообретенной сестре.
— И у меня… — пробормотала та, невольно прикасаясь к губам.
Кейлин встала и двинулась к Эмбер, которая поднялась ей навстречу. Девушки обнялись. Эмбер почувствовала, что не может больше сдерживаться, и разрыдалась. Она ощутила, что и Кеннет обнимает их обеих.
Пустота в сердце исчезла. Эмбер наконец знала, кто она такая.
Благодаря Ричарду.
— Когда вы наплачетесь и перестанете так сильно обнимать друг друга, — сказал лорд Мэнли, испортив трогательность момента, нам нужно будет обсудить, что сказать публике. Не думаю, что стоит обнародовать факты супружеской неверности вашего отца, тем более что непосредственные участники драмы давно в мире ином. Но публика любит истории о любви и ревности, поэтому у меня ecть пара идей…
Глава 20
Все изменилось в один миг.
Близнецы настояли, чтобы Эмбер немедленно отправилась с ними в Фэйрхед-Мэнор. Весьма ошарашенным Даусеттам изложили ту историю, которую соорудил Ричард, и пригласили к обеду. А уж за обедом, при общем собрании гостей, прозвучала та версия, что годилась для публики.
Согласно ей, Эмбер похитила безмерно влюбленная в виконта Бальтазара Фэйрхеда Мейда Ларк и долгие годы скрывала девочку от родственников, не сообщая правды. Ни о возможном расторжении брака с Агнессой, ни о том, что Мейда была любовницей Бальтазара, конечно же, не упоминалось. И дети, и родители выглядели невинными жертвами.
