машина недалеко от дома взорвалась – уехала. Думала, разборки местных, мало ли. Твои мать с отцом когда приедут? Ты же из Киева сама?
–?Да, – кивнула Лика. – Черт, теперь мне точно не оставят коттедж. После такого… А родители… – она посмотрела на телефон. – Мама сказала, что пока не разберется во всем, мне домой лучше не ехать. Сами меня заберут.
–?Правильно, – кивнул я. – Сейчас Марину на самолет посадим и поедем в Киев.
–?На экскурсию? – спросил Алекс, тупо глядя перед собой.
–?Тебе еще экскурсия нужна?
–?Нет. Я это так… беседу поддержать, – грустно проговорил он.
Спустя минут сорок Марине позвонил отец, и Алекс пошел вместе с ней его встречать. На меня после всего произошедшего вообще напало какое-то дикое отупение. Спустя минут десять, когда я допил уже вторую бутылку пива, в бар, в котором мы сидели, зашел высокий статный мужчина лет пятидесяти с кейсом в руках. Ни слова не говоря, он присел за столик и сказал Арине и Лике:
–?Добрый день.
–?Здравствуйте, – почти хором ответили они.
–?Николай Воронцов, я так понимаю? – повернулся он ко мне.
–?Да, – кивнул я, глядя на делового господина.
–?Девочки, нам нужно поговорить с глазу на глаз, – заявил он. – Марина сейчас в соседнем заведении, не составите ей компанию?
–?Конечно. – Обе девушки поспешили ретироваться.
–?Так, – Евгений Дмитриевич выдержал паузу и без предисловия начал: – Николай, я безмерно благодарен вам за то, что вы спасли жизнь моей дочери. Я не думал, что дело настолько серьезное. Неделю назад ко мне обратилась дочь, но я был слишком занят, чтобы вникнуть в то, что происходит на самом деле. Я отмахнулся от нее, решив, что у нее очередная истерика. С тех пор, как умерла ее мать, мне стало трудно с ней контактировать, правда, трудно. – Он посмотрел на меня и твердо проговорил: – Наши отношения не идеальны, но я гортань вырву всякому, кто попытается ее обидеть. Это ясно?
–?Мне можете не объяснять, – ответил я. – Я ее обижать не собирался.
–?Да… – кивнул он. – Я понимаю, в какую неловкую ситуацию вы попали из-за моей просьбы. У вас есть мысли насчет того, что можно сделать в ситуации со взрывом?
–?Сделать все, чтобы Марина никак не фигурировала в деле, – пожал я плечами. – Только и всего. Это надо с ее подругой утрясти.
–?Хорошо, – кивнул Евгений Дмитриевич. – Чем еще грозит эта история?
–?Да ничем, наверное, – пожал плечами я. – Единственный человек, который фигурирует в деле, – это Лика. Но я не думаю, что менты будут там серьезно копать.
–?Но это террористический акт.
–?Жертв-то нет, – хмыкнул я. – Ну, взорвал кто-то древнюю «шестерку» – дальше что? Как они будут искать? Уверяю вас, ментам невыгодно раздувать это дело, и они постараются его замять. А Лика не при делах – услышала хлопок, смотрит – машина горит. Думала, бандиты разбираются, решила свалить подальше. Нормальная реакция нормального человека. А про мотоциклиста… он же во двор заехал. Там-то его никто и не видел.
–?Разумно, – согласился Евгений Дмитриевич и спросил: – Это правда, что вы нашли доказательство причастности этого Артура к делу?
–?Если бы, – вздохнул я. – Когда мы с ним боролись, у него из кармана выпала зажигалка. – Я достал зажигалку и проговорил: – Зря я ее взял с места преступления. Надо было оставить.
–?Зачем?
–?Этот Артур не ангел, наверняка где-то проходил уже, – проговорил я. – Оставил бы там, следователи подобрали бы и по отпечаткам пробили личность.
–?Да, нехорошо вышло, – кивнул Евгений Дмитриевич. – Это все-таки моя вина. Не обратил внимания, надо было сразу действовать. А я… – Он помолчал, затем проговорил: – Сначала Марина пришла и сказала мне, что поссорилась со своим бывшим парнем, потом вдруг обиделась на меня и уехала ни с того ни с сего с подружкой в Одессу. Я-то, старый дурак, думал, что она просто отдохнуть решила – ну я никогда не жалел на нее денег. Хочет отдохнуть – пускай. А она, оказывается, хотела спрятаться… Самое обидное, что вы не первый юрист со стороны, к которому мне приходится обращаться в неофициальном, так сказать, порядке. Уже третий раз она куда-нибудь уезжает, и ей обязательно плохо… Кто же знал, что она вас вызвала как единственную возможную защиту.
–?А что теперь? – спросил я.
–?Теперь? – Поднял брови Евгений Дмитриевич. – Теперь я буду разбираться с этим ублюдком всерьез. У меня достаточно связей, чтобы найти и поставить его на место. Я подключу знакомых людей в органах, и уже завтра-послезавтра проблема будет решена, – мужчина растянул рот в змеиной улыбке, при этом остановив свой холодный взгляд на мне, отчего мне даже стало не по себе. Вытащив из портфеля конверт, он положил его на стол и проговорил: – Я обратился к вам за помощью с одной-единственной приоритетной задачей.
–?Конфиденциальность, – подсказал я.
–?Вы и впрямь неглупый юрист, – кивнул он. – Моя компания – это имя. Это престиж и имидж. Для меня имидж очень важен. Раскрою вам тайну, молодой человек, раз уж у нас такой честный разговор: за все время, что я занимаюсь бизнесом, я понял, что в России царит полнейшая азиатчина. Трехсотлетнее лежание под татарами дает о себе знать, – усмехнулся бизнесмен. – Мы по своей сути азиаты, особенно в бизнесе. Для большинства липовых «бизнесменов» получение прибыли означает немедленный уровень пафоса и понтов. Вместо того чтобы вкладывать деньги в бизнес, они вкладывают деньги в понты, которые путают с имиджем. Покупают дубовые столы за сто тысяч, вместо того чтобы вкладывать их в инвестиции, снимают офис в центре с видом на Кремль, чтобы произвести впечатление на партнеров. Ханская Русь – самое точное определение нашего государства. Среди людей, которые по-настоящему занимаются бизнесом, есть только один критерий, по которому они оценивают возможность сотрудничества. Это репутация и безупречное исполнение обязательств. Вы понимаете, к чему я клоню?
–?Ваша дочь может нанести удар по репутации? – спросил я.
–?Не дочь, – покровительственно поправил меня бизнесмен. – Ситуация, в которую она попала. Это неприятно. Поверьте, если об этом узнают – это не уничтожит мою компанию в один день. Но… – Он поднял палец вверх. – Тот факт, что дочь владельца страховой компании связалась с наркоторговцем, который к тому же обладает полным отсутствием мозгов и тормозов, бросит тень. – Он снова улыбнулся. – Ма-аленькую, но тень. И это неприятно. Я не разорюсь и не погибну от этого, но сам факт был бы для меня крайне неприятен. Вот почему я здесь. И я хочу решить это дело максимально тихо. – Евгений Дмитриевич придвинул конверт ко мне и проговорил: – Тут пять тысяч евро. Это деньги за то, чтобы вся эта история выветрилась из вашей памяти. Советую оборвать все контакты с этими девушками. Ведите себя так, как будто ничего не произошло. Просто живите своей жизнью. С Сергеем я поговорил. Да и вообще, увольняйтесь из этой компании. – Подытожил он наконец.
–?Увольнение – это часть уговора? – поинтересовался я.
–?Нет, – улыбнулся он. – Просто я мог бы помочь устроиться в более интересное место, если хотите. А так… оставайтесь. А сейчас садитесь в машину и поезжайте домой, в Москву. Забудьте все. Это теперь моя проблема – взрыв, этот отморозок и так далее. Мы поняли друг друга? – Бизнесмен протянул ладонь.
–?Да, я все понял. – Я пожал его руку.
–?Алексей уже ждет вас на парковке, – проговорил Евгений Дмитриевич, поднимаясь.
–?Всего доброго, – кивнул я и вышел из кафе. По дороге из аэропорта я заметил, что возле столика, за которым сидели Арина, Лика и Марина безмолвно, стоят два крепких парня. Я хотел было зайти внутрь, чтобы попрощаться, но за моей спиной раздался голос Евгения Дмитриевича:
–?Не стоит, Николай.
–?Я хотел оставить номер Арине, – проговорил я, развернувшись.
–?Давайте так: когда я разрешу эту проблему, я обязательно передам ваш номер Арине, идет? – вздохнул тот.
–?Идет, – согласился я и зашагал прочь.
