партийных и комсомольских собраниях вразрез с «генеральной линией» ЦК КПСС. Эти выступления концентрируются в 1956-1957 гг. и достигают своего пика во время обсуждений решений июльского (1957 г.) Пленума ЦК КПСС, вынесшего решение об «антипартийной группе» Молотова, Маленкова, Кагановича и «примкнувшего к ним Шепилова». После этого фиксируются лишь единичные случаи подобных выступлений на собраниях и заседаниях. Люди быстро поняли: раз «правила игры» остаются неизменными, а разговоры о внутрипартийной демократии – пустая демагогия, значит, «подставляться» глупо.
В середине 1950-х гг. отмечаются также попытки включить антиправительственные лозунги в контекст официальных празднеств, демонстраций и шествий. Подобные «антисоветские проявления» нарушали торжественную скуку официальных торжеств скандальной публичностью индивидуального протеста. Для партийных боссов это было очевидным нарушением некоей неписаной конвенции, установленных режимом ритуалов и правил приличия, свидетельством того, что «народ распустился», первым симптомом, что «бояться перестали».
Люди, избравшие форму индивидуального публичного протеста для выражения своего недовольства политикой режима, редко добивались открытой поддержки окружающих – их воспринимали скорее как самоубийц или сумасшедших. Лишь в отдельных случаях, когда ситуация позволяла «сочувствующим» затеряться в толпе, скрыться за маской анонимности, у протестанта-одиночки на короткий миг могла возникнуть иллюзия коллективных действий. Например, студенту филологического факультета Ленинградского государственного университета М.М. Красильникову удалось испытать свой звездный час 7 ноября 1956 г., когда, проходя по улицам Ленинграда с группой студентов, он выкрикивал лозунги: «Долой Хрущева», «Долой Советскую власть», «Долой партийную клику», «Да здравствует Свободная Венгрия», «Долой коммунизм», а оставшиеся неизвестными студенты поддерживали его криками «Ура»[316].
Поведенческие и содержательные границы индивидуального публичного протеста были очень широки. Он мог граничить с обычным пьяным хулиганством, но иногда вырастал в принципиальный гражданский поступок. В первом случае «протестант» не вызывал ничего, кроме раздражения и возмущения свидетелей происшествия, во втором – при молчаливом сочувствии окружающих, во всяком случае некоторых из них, его выступление чаще всего казалось бессмысленной и бесперспективной тратой сил, а очевидцев убеждало скорее в том, что «плетью обуха не перешибешь». Тактически грамотные, становившиеся известными всему миру публичные формы
Из хроники событий
1956 г.
Шариков И. С, член партии, доцент кафедры философии Московского педагогического института, 23 марта 1956 г. выступил на партийном собрании в Академии общественных наук с критикой партии, за что ему был объявлен выговор. На следующем партийном собрании он сделал покаянное заявление, но с тех пор стал среди знакомых говорить о перерождении советской власти, засилье бюрократии, коррупции, отсутствии самостоятельных организаций трудящихся и демократизма, говорил, что СССР «стоит наг первом месте по количеству людей, побывавших в исправительно-трудовых лагерях» и т.д. «Подстрекал писателя Дудинцева к написанию произведений, враждебных советской власти». Писал и хранил рукописи антисоветского содержания, их у него было изъято 47 листов (ГА РФ.Ф. Р-8131. Оп. 31. Д. 85691).
Бриедис X. А., кочегар из Риги, 6 ноября 1956 г. на торжественном собрании, посвященном Октябрьской революции, задал вопрос: «Скажите, когда у нас переменится власть, так как в Венгрии?» (ГА РФ.Ф. Р-8131. Оп. 31. Д. 74081).
Рудаков А.П., научный сотрудник Ленинградского физико-технического института, 26 ноября 1956 г. на собрании комсомольского актива выступил с речью: «Мы обвиняем Сталина, в то время как в составе Правительства находятся люди, тоже ответственные за это», в перерыве собрания в разговоре о венгерских событиях сказал: «Наши войска в Венгрии подавили самое настоящее национальное движение» (ГА РФ.Ф. Р-8131. Оп. 31. Д. 74309).
Савицкас Б.П., учитель из Литвы, 17 декабря 1956 г. на открытом партийном собрании школы выступил с речью против советского строя в Литве, говорил, что колхозный строй долго не просуществует, т.к. ничем не отличается от крепостного права, а независимость Литвы есть только на бумаге (ГА РФ.Ф. Р-8131. Оп. 31. Д. 81175).
Земша А.И., бригадир колхоза из Черкасской области, при обсуждении на открытом партийном собрании решений декабрьского (1956 г.) Пленума ЦК КПСС заявил: «Разве это коммунистическая партия? Это фашистская партия» (ГА РФ.Ф. Р-8131. Оп. 31. Д. 80330).
1957 г.
Пехото П.А., агроном из Брестской области, 4 января 1957 г. на закрытом партийном собрании колхоза после чтения закрытого письма ЦК КПСС выступил с речью, в которой ругал правительство и пересказывал анекдоты антисоветского содержания (ГА РФ.Ф. Р-8131. Оп. 31. Д. 83214).
Зиновьев И.П., рабочий судоверфи из Горького, 24 января 1957 г. на собрании партгруппы выступил с речью. Обращаясь к участникам собрания, говорил: «Все вы, господа коммунисты, прогнили сверху донизу» (ГА РФ.Ф. Р-8131. Оп. 31. Д. 81373).
Жирохов М.Ф., прежде судимый, без определенных работы и места жительства, 13 марта 1957 г. в нетрезвом состоянии в кинотеатре г. Чарджоу во время демонстрации фильма «Урок истории», а затем в милиции нецензурно ругал партию, Ленина, Сталина и Димитрова, кричал: «Да здравствует Гитлер! Да здравствует фашизм! Да здравствует Америка!» (ГА РФ.Ф. Р-8131. Оп. 31. Д. 84089).
Панченко К.П., слесарь паровозного депо, 3 июля 1956 г. во время общего собрания жителей пос. Левандовка (пригород Львова) при обсуждении введения налогов на скот сказал: «Что при Сталине 30 лет душили и теперь … с нас шкуру дерут … Мы с этим правительством еще посчитаемся!» (ГА РФ.Ф. Р-8131. Оп. 31. Д. 81537).
Парахин М.Г., контролер московского завода, 4 июля 1957 г. на митинге выступил против решений июльского Пленума ЦК КПСС, сказал: «Все это дело рук самозванца Хрущева. Его надо расстрелять»; в разговоре о событиях в Венгрии говорил, что и в СССР будут вешать коммунистов (ГА РФ.Ф. Р-8131. Оп. 31. Д. 79490).
Федоров И.М., рабочий из Магаданской области, 12 июля 1957 г. на общем собрании жителей поселка заявил: «Народ не верит решению Президиума ЦК КПСС, ЦК КПСС и партия клевещут на Молотова, Маленкова и Кагановича» (ГА РФ.Ф. Р-8131. Оп. 31. Д. 79801).
Каржов А.И., пенсионер из Абхазии, в июле 1957 г. на общем собрании колхозников высказывал недовольство решениями июльского Пленума ЦК КПСС (ГА РФ.Ф. Р-8131. Оп. 31. Д. 80650).
Гущин Н.И., колхозник из Хабаровского края, систематически среди своего окружения высказывал недовольство материальными условиями жизни советских людей, 2 октября 1957 г. на общем колхозном собрании выступил с речью, говорил, что партия обманывает народ, что за границей люди живут лучше (ГА РФ.Ф. Р-8131. Оп. 31. Д. 83864).
Мартынюк С.К., трубочист из Гродненской области, 12 октября 1957 г. на собрании колхозников после доклада «Белоруссия за 40 лет советской власти», обращаясь к присутствующим, заявил, что до революции люди жили лучше, чем сейчас, и мхом и корой не питались, а у них хватало хлеба и сала, что попы и паны раньше шкуру не драли, а теперь вот действительно с крестьян сдирают шкуру, последнего петуха могут забрать (ГА РФ.Ф. Р-8131. Оп. 31. Д. 83181).
Салиев А., прежде судимый, не работавший, 26 октября 1957 г. в г. Сталинабаде возле автобусной остановки на привокзальной площади собрал вокруг себя толпу и минут 10-15 говорил, что политика Хрущева – неправильная (ГА РФ.Ф. Р-8131. Оп. 31. Д. 85266).
Кулаков В.П., колхозник, 1 декабря 1957 г. в клубе с. Выжелес Ижевского района Рязанской области во время демонстрации фильма «Беспокойный путь» подошел к сцене и заявил, что в кино показывают ложь, «никогда мы так не жили и не будем жить», нецензурно ругал Хрущева и называл его кукурузником, говорил, что он неправильно снял Молотова, Маленкова и Кагановича (ГА РФ.Ф. Р-8131. Оп. 31. Д. 87240).
Винаев В.И., член партии, инспектор райисполкома из Оренбургской области, в 1957 г. на партийных собраниях, на работе и среди знакомых критиковал решения XX съезда о культе личности и антипартийной
