– У тебя есть счет за границей, с которого можно осуществлять электронные платежи? – спросил он.
Волошин подумал немного и признался:
– Что я, хуже других?
Через десять минут сделка была завершена, а еще через час компьютер подал сигнал, что в почтовый ящик Волошина поступило сообщение. Громко прозвучала мелодия старой песни про Вологду.
– О-о! – удивился Иван. – А у меня такого нет. Каждый раз приходится залезать и проверять, пришло что-нибудь или нет.
Алексей объяснил, что это изобретение одного из сотрудников его рекламной фирмы, а может, и нет: парень, скорее всего, скачал его откуда-то, и вообще он прекрасный компьютерщик, возможно даже хакер.
В сообщении Минтона поздравили с приобщением к элите мужественной половины человечества, указали его личный номер «9999».
– Хорошее число! – сказал Алексей.
А к Филатову прицепилась песенка про Вологду.
Он даже пропел:
– Письма, письма лично на почту ношу…
Но тут же замолчал и сделал удивленные глаза:
– Надо же! Две недели назад я был в хвосте третьей тысячи, а ты уже практически десятитысячный. Сколько же всего набежит участников, если до начала ровно десять дней?
Тут же решили подсчитать, сколько необходимо совершить убийств, чтобы выиграть, – выходило по- разному: то четырнадцать, то пятнадцать. Но это только жертвы, а ведь нужно еще избавляться от преследователей.
– Хорошо, что мы никого убивать не собираемся, – радостно поделился своими мыслями Филатов. – А то на одних патронах разориться можно.
Сбегали за пивом и, сидя на кухне, составляли программу дальнейших действий.
– Жить можно за городом, – предложил Алексей. – У меня домик в Токсове. Камин, спутниковая тарелка, опять же магазин в двух шагах – скучно не будет.
– Магазин отпадает, – предостерег Иван, – заранее всем затаримся, свет зажигать не будем и в подвал залезем. Подвал имеется?
Волошин кивнул, но, вспомнив габариты своего подполья, произнес:
– Только тебе похудеть придется, там тесновато.
Но Филатова это не смутило, он даже обрадовался:
– Хорошо, я как раз думал внешность изменить, бороду отрастить, парик светлый нацепить и темные очки, а заодно и похудеть.
– Темные очки для подвала в самый раз – у меня там ни света, ни проводки.
– Проведем! – уверенно заявил Иван.
Он посмотрел на стол. Потом снял с него пустую бутылку. И задумался.
– Может, еще пивка возьмем? Когда еще сподобимся, а? Выпьем, и сразу сухой закон до конца игры.
Пива купили много, чтобы не рисковать лишний раз бегать в магазин, и потому очень скоро начали болтать обо всем подряд, хотя и по делу тоже:
– Надо составить список, чего купить. Продуктов с запасом, а то вдруг и за полгода не закончится, а знакомым и родственникам скажем, что уезжаем в долгосрочную командировку. Разговоры с близкими родственниками только по мобильным телефонам, которые необходимо приобрести на подставных лиц…
Иван так складно начал излагать, что у его собеседника не возникло никаких сомнений – все давно обдумано.
– Без женщин, конечно, будет тяжеловато. Но за пятьсот миллионов каждый может потерпеть. Потом, говорят, для здоровья полезно.
– Кто говорит? – не понял Волошин. – Жены твои?
Приятель замолчал и засопел: судя по всему, Алексей попал в точку. Ванька был женат трижды, и каждый раз весьма непродолжительно. Только с первой прожил полтора года, а с последующими и того меньше.
– Кстати, – спросил Филатов, – а сколько у тебя на счете?
– Если ты про швейцарский, то там гроши. Открыл депозит на всякий случай: вдруг срочно потребуется куда-нибудь деньги спрятать. А в российских банках осталось триста с небольшим тысяч долларов, – признался Волошин. – Да еще те, что вчера выиграл. Итого у меня…
Он хотел подсчитать, но Ваня опередил друга:
– Пятьсот десять.
Двадцать он уже, как видно, вычел.
– Надо же, – тут же удивился Филатов, – выходит, я богаче тебя. А думал, что ты развернулся, миллионер давно…
– А у тебя сколько? – поинтересовался Алексей.
Но приятель, наверное, не расслышал вопроса и потому быстро спросил:
– Что ты вчера говорил про какую-то заповедь?
– Не убий. Не знаешь разве? Убивать нельзя и заповеди нарушать тоже.
– А мы и не собираемся, – Филатов заглянул другу в глаза, – ведь правда? А если и грохнем кого, то в порядке самозащиты. Бог простит.
Он налил себе пивка, потом поймал вилкой кусок вареного осетра, на котором лежала долька лимона, и отправил в рот. Вынул лимонную корку из-за щеки и, не переставая жевать, поинтересовался:
– А какие еще заповеди есть?
– Не сотвори себе кумира, помни день субботний…
– Нет, нет, – замахал рукой Иван. – Я о тех, которые мы нарушали бы не специально, а по обстоятельствам.
– Не кради, не лжесвидетельствуй, не возжелай дома ближнего, ни жены, ни раба, ни вола его. Еще не прелюбодействуй…
– Ага, – обрадовался Филатов, – хочешь сказать, что всю жизнь говорил только правду и не желал жены ближнего? Не прелюбодействовал? А кто с моей женой спал?
– Но вы тогда уже не жили вместе… И потом, она сама ко мне приехала. Так уж получилось.
– Но я тогда еще с ней не развелся, – наседал Иван. – Штамп о разводе в паспорте был? Нет! Ты бы попросил Нинку паспорт показать, прежде чем… Так кто кого возжелал, кто не прелюбодействовал? Сам заповеди нарушаешь, а другим жить запрещаешь как они хотят.
– Извини.
– Да ладно, – отмахнулся Иван. – Я, между прочим, когда фирму делили, сам тебя на сотню тысяч баксов нагрел, и ничего, прыщами не пошел, не покраснел даже.
Больше они не спорили. И вообще день закончился неожиданно быстро, а на следующее утро они поехали покупать оружие для Алексея. У Филатова карабин «Вепрь» уже имелся, только Иван, купив его неделю назад, так и не удосужился хотя бы раз выстрелить. Это мероприятие решили провести уже за городом, в лесу, до которого от дома Алексея не более километра.
Глава 5
От конечной станции метро до поселка Токсово можно и пешком добраться, хотя большинство, а впрочем, наверное, даже все, предпочитают на автомобилях – для современных людей десять километров путь далекий. Странно даже: в наше время, когда и другие континенты стали ближе, потому как ничего не стоит перелететь с одного на другой за полдня, пройтись пару часиков пешком – тяжелая и утомительная работа. А ведь как прекрасно не спеша шлепать по обочине шоссе вдоль кустов вербы и молодых березок. Пахнет иван-чаем, краснеют ягоды придорожной земляники, птички радуются жизни. Зимой, когда лес облысел и вдоль кювета торчат голые ветви ивняка, тоже неплохо – во все стороны вид открывается неоглядный, снег искрится на солнце, вьются штопоры дымов над трубами далеких домиков. А если идти
