Это даёт основания думать, что главная цель поездки в Рейкьявик заключалась в другом.
«Уже лётом 1986 г., - пишет В.М. Фалин, - поползли слухи о возможности переворота» [445]. А поскольку перестройка только - только начиналась и М.С. Горбачёв хорошо понимал, что сопротивление ей будет расти, перспектива отставки не могла не тревожить его. Поэтому возникает вопрос: не собирался ли советский лидер на новой встрече посвятить американского президента в планы своих реформ и заручиться его поддержкой?
В связи с этим нужно обратить внимание на то, что лётом 1986 г. с советской стороны были сделаны два совершенно неожиданных шага.
Во - первых, было решено, что «предметом переговоров и будущего сокращения станут сухопутные войска и военно - воздушные силы», а «военно - морские силы были выведены за рамки переговоров». Между тем США имели не только более сильный военно - морской флот, но, что самое главное, если у Советского Союза большая часть ракетного оружия имела наземное базирование, в США - морское [446].
«Это, - писал маршал Д.Т. Язов, - была первая победа американцев. Мы допустили ничем не ограничиваемое господство США, а, следовательно, НАТО на морях и океанах» [447].
Во - вторых, в августе 1986 г. «Горбачёв, будучи в отпуске, принял решение вывести за рамки переговоров ядерные средства Великобритании и Франции, а также ядерные средства передового базирования США» [448].
Таким образом, М.С. Горбачёв выразил готовность к такому сокращению ядерных вооружений, которое ликвидировало существовавший к середине 80 - х годов паритет и закрепляло бы за США и НАТО превосходство над СССР в этой сфере. По существу, это был первый шаг к капитуляции.
В столицу Исландии советская делегация, в состав которой входили С.Ф. Ахромеев, М.С. Горбачёв, Э.А. Шеварднадзе, А.Н. Яковлев и некоторые другие, прибыла 10 октября [449] . 11–12 - го состоялась советско - американская встреча. Она нашла отражение в мемуарах [450]. Опубликована запись переговоров [431]. Однако знаем мы о них пока далеко не всё.
Обычно любой подобной встрече предшествует определение предмета переговоров. Затем по каждому из включённых в повестку дня вопросу проводится предварительная подготовка, согласовываются проекты предполагаемых решений. На этот раз обе стороны ехали в Рейкьявик не только без таких документов, без предварительных консультаций, но и без согласованной обеими сторонами повестки встречи (имелось лишь в виду обсуждение проблемы ядерного разоружения). Единственно, что было определено, это её продолжительность. Но и она не могла не вызывать удивления.
«Предварительное изучение программы пребывания Горбачёва в Рейкьявике, - вспоминает генерал КГБ Н.С. Леонов, - насторожило нас крайне ограниченным временем, отведённым первоначально для собственно переговоров. Ради чего надо было ехать за тридевять земель? За два дня, 11 и 12 октября, предполагалось уделить двусторонним переговорам только шесть часов. Я мысленно прикидывал: половину времени надо отдать переводчикам - останется три часа, затем разделить остаток на двух собеседников - и получалось, что каждый располагал временем в полтора часа, чтобы изложить свои соображения по сложнейшим вопросам», таким как СОИ, стратегические системы оружия, ракеты средней дальности, подземные испытания ракет и т.д. Что можно сделать за столь короткое время, даже если предположить, что эксперты и министры будут трудиться всё оставшееся время?» [452].
Общее представление о ходе встречи дают воспоминания бывшего советского дипломата О. Гриневского.
Переговоры начались 11 октября около 10.30 с встречи глав государств с глазу на глаз, только в сопровождении «переводчиков и записывающих» [453]. Когда повестка встречи была согласована и состоялся общий обмен мнениями, были приглашены Э.А. Шеварднадзе и Д. Шульц, после чего М.С. Горбачёв изложил советскую позицию и передал Р. Рейгану документ «Директивы министрам иностранных дел СССР и США о выработке соглашений по ядерному разоружению» [454].
Затем был сделан перерыв. После обеда состоялась вторая встреча глав двух государств, в ходе которой стало очевидно то, что нетрудно было предсказать: США с удовлетворением приняли уступки СССР, но камнем преткновения на пути дальнейших переговоров стала СОИ, или ПРО (противоракетная оборона). Вечер и ночь прошли в спорах специалистов: если по вопросу о сокращении ядерных вооружений удалось достигнуть конкретных договорённостей, вопрос о ПРО остался открытым [455].
Утром 12 - го, когда М.С. Горбачёв и Р. Рейган встретились снова, им не удалось найти решение этого вопроса. Р. Рейган отклонил предложение СССР взять обязательство не выходить из ПРО в течение десяти лет и в течение этого времени ограничиться только лабораторными исследования в области СОИ [456].
Окончание переговоров было назначено на 12.00, но было уже 13.30. М.С. Горбачёв предложил сделать перерыв и дать возможность встретиться Э.А. Шеварднадзе и Д. Шульцу [457].
Во время перерыва Э.А. Шеварднадзе и Д. Шульц вышли на обсуждение следующего решения: «Стороны соглашаются ограничиться исследованиями, разработками и испытаниями, разрешёнными по Договору по ПРО, на период в 5 лет до 1991 года включительно, в ходе которого будет осуществлено 50 - процентное сокращение стратегических ядерных арсеналов. После этого обе стороны продолжат теми же темпами сокращение ещё остающихся наступательных баллистических ракет с целью полной ликвидации наступательных баллистических ракет к концу второго десятилетнего периода. При продолжении сокращений соответствующими темпами остаются в силе те же ограничения в связи с Договором по ПРО. В конце этого периода стороны будут иметь право развернуть оборонительные системы» [458].
Э.А. Шеварднадзе считал это предложение приемлемым и предлагал только ужесточить требования по ПРО. С.Ф. Ахромеев резко выступил против американских предложений, заявив: «Это ловушка. В результате американцы сохранят свой основной стратегический потенциал: тяжёлые бомбардировщики, крылатые ракеты и базы вокруг СССР, где расположены тактические ракеты с ядерным оружием, способные достигать территории СССР» [459].
После обсуждения американских предложений, несмотря на возражения С.Ф. Ахромеева, были приняты три поправки: а) в течение второго пятилетия - полное сокращение оставшихся 50 процентов СНВ, б) в течение всего 10 - летия работа по СОИ ведётся в лабораторных условиях, в) вопрос о судьбе СОИ оставить открытым для последующего обсуждения через 10 лет [460].
«Рейган был доволен. Он сказал, что это предложение поражает его воображение». М.С. Горбачёв «получит свой драгоценный договор по ПРО, а мы получим все его баллистические ракеты. И после этого развернём СОИ в космосе. Это будет уже игра по - новому» [461].
Когда переговоры были близки к завершению (удалось договориться и о сокращении ракет средней дальности, и о частичном сокращении баллистических ракет), исход переговоров снова упёрся в проблему СОИ. Соглашаясь ограничиться на ближайшее десятилетие разработкой СВЧ - оружия в лабораторных условиях, Р. Рейган не пожелал отказываться от возможности его испытания в космосе. И хотя, как утверждает В.А. Медведев, у М.С. Горбачёва были полномочия Политбюро выйти из «пакета» и ограничиться достигнутыми соглашениями по вопросу о сокращении ядерного оружия, он не пошёл на это [462].
Можно допустить, что М.С. Горбачёв ставил своей целью разоблачение США. Но это противоречило провозглашённому им курсу на разрядку. «...мы американцам не можем предлагать такое, на что они заведомо не пойдут, - заявил он на заседании Политбюро 22 сентября. - Это не политика» [463].
Однако дело было не в М.С. Горбачёве.
Переговоры завершились в полночь отказом Р. Рейгана от уступок в области СОИ [464].
«Когда настойчивость Горбачёва ещё более возросла, - пишет Г. Киссинджер, - Рейган ответил на это
