реанимационной машине прямо к подъезду, из соседнего дома, в котором находится общежитие Московской консерватории, раздались звуки печальной музыки. Студенты играли вживую. Уже к вечеру Малая Грузинская полностью забилась людьми. Проехать по ней было невозможно.
Помню, стоявший рядом со мной у театра милицейский генерал, вытирая вспотевшую лысину, бубнил: «Нет, не справимся, не удержим народ. Надо вызывать армию». Гроб выносили по приказу сверху: «Убирать и все». Просили еще часа два, чтобы все сумели проститься. Но начальство уперлось. Прямо из театра гроб засунули в машину. Толпы людей кричали: «Прощай, Володя!»
— Приезд Марины Влади помните?
— Сам ездил встречать ее в аэропорт. Она прилетела в тот же день, часов в пять вечера. Это, конечно, безумно достойная женщина. Такая несправедливость, что ее как бы отлучили от семьи. Если не она, Володя ушел бы из жизни гораздо раньше. Будучи членом ЦК Компартии Франции, она получила от Брежнева на себя и на мужа пятилетнюю визу на выезд за рубеж.
К Володиным сыновьям Никите и Аркаше отношусь, как к своим родным. Они повзрослели. В них много отцовского достоинства. Аркадий никогда ни в какие скандалы не лезет. Никита иногда выступает по телевидению и кого-то винит. Сыновья как бы разделились: Аркаша похож на своего молодого отца, Никита на более зрелого Высоцкого.
— Но у Высоцкого есть еще и дочь Настя от актрисы Татьяны Иваненко.
— Да нет у него никакой дочери. Пусть это утверждают такие, как Карапетян. (Давид Карапетян — автор книги воспоминаний «Владимир Высоцкий. Между Словом и Славой». —
Матом она ругалась всегда вовсю. Марина возмущалась и по поводу Ксюши. Хотя Володя к Ксюше очень хорошо относился, по-отечески.
Тот же Карапетян пишет, что, мол, в последние годы жизни Володю окружали ужасные люди. Вся его книга о том, что Володя алкоголик. Они вместе только и делали, что квасили. Будто вся жизнь ушла на то, чтоб достать деньги на выпивку. После Володиной смерти страшно было видеть и слышать, что происходило вокруг. Началась какая-то странная война между мужиками за право считаться его лучшим другом. Прихожу на третий день к Володиной могиле и вижу — стоит огромная мраморная плита, на которой золотом написаны годы его рождения и смерти. Под ними четверостишье, подписанное: «А. Вознесенский». Я весь аж задрожал. Тут же позвонил Ахмадулиной. «Андрей Андреевич, ты же умный человек, убери свой памятник с могилы Высоцкого!» — передала ему потом Беллочка. Многие признанные «великие» после Володиной смерти начали переживать — как же, такая народная любовь и мимо них!
— Бывал ли у вас Артур Макаров?
— Он не приезжал сюда ни разу. Но в последние дни перед смертью Володя почему-то стал говорить: «Вот познакомлю тебя еще с Артуром Макаровым».
— Макаров, кажется, очень помог Марине с похоронами?
— Единственное, чем он помог — когда-то переехал жить в тот самый домик на участке. Поступок, который совершил Эдик, дорого стоит. Найдите еще в России такого дурака, кто отдаст часть собственного участка под строительство чужого дома? Марина плюнула на эту собственность. Начали поговаривать, что жена Высоцкого уже чуть ли не отрезанный ломоть. В основном это шло от Володиного папы — Семена Владимировича. Тоже редкостное чудовище.
— Известно, что отношения между родственниками не были безоблачными.
Никогда не забуду случай, когда в день смерти Володи с ним приехали проститься актеры Театра на Таганке. Зина Славина села посередине комнаты на стул и говорит: «Как много здесь жидов». Семен Владимирович, на самом деле его настоящее отчество, кажется, Израилевич, отреагировал своеобразно: «Да-да, ты права». Марина, глядя в упор на Славину, крикнула: «Встать! Вон отсюда на кухню! Чтоб вас не было слышно!» Потом повернулась к Володиному отцу: «У меня сын еврей, муж еврей», имея в виду, конечно, Володю. «Семен Владимирович! Чтобы я больше не слышала об этом». Тот сразу залебезил: «Мариночка, Мариночка, что ты, что ты.»
Помню случай, когда Володя кричал на свою маму Нину Максимовну: «Ну, почему ты приходишь ко мне без звонка? Может, я с бабой или занят?» «Володенька, я ж прихожу убраться». Или в интервью говорила, что когда она убиралась, а Володенька сидел работал, то спрашивал: «Мама, подскажи мне рифму к такому-то слову». И она говорила. Сын, мол, отвечал: «Какая же ты у меня умница!» Ну не бред ли?
— Отношения сына с отцом были намного сложнее?
— Но. Сидим как-то с Володей. Звонит Семен Владимирович с криком: «Когда прекратишь позорить родного отца, полковника бронетанковых войск своими дурацкими песенками! Я тебя в сумасшедший дом упеку!» «Ты? Меня? В сумасшедший дом? Только благодаря Марине я с тобой начал вообще разговаривать», — только и смог ответить возмущенный Володя. Не хочется обижать Никиту. Все-таки это его дедушка с бабушкой. Их же не выбирают.
Володя нисколько не виноват, что в день его смерти, по выражению Беллы Ахатовны Ахмадулиной, у него «родились» такие страшные родители.
— Почему отец Высоцкого скрывал свою национальность?
— Потому что был офицером Советской Армии. Еврей тогда как бы не имел права носить погоны со звездочками. Но за весь период общения с Володей мы никогда не говорили на национальные темы.
— В каких вы отношениях с Людмилой Абрамовой?
— Обидно, что люди переворачивают историю, каждый в свою пользу. Как-то прихожу в музей Высоцкого и говорю его сыну Никите: «Здесь в качестве лучших друзей твоего отца висят портреты людей, которые не имели к нему никакого отношения. А по-настоящему достойных людей — ни одного!» Но ведь хозяйка музея — Людмила Абрамова. Когда я открывал фотовыставку на Малой Грузинской, Абрамова сказала: «Империалисты хотели забрать тело Володи, но мы встали грудью и не позволили». Под империалистами она имела в виду Марину Влади, которая просила: «Дайте мне сердце мужа, я отвезу его в Париж и похороню там».
— К самой Марине со стороны родственников Высоцкого тоже было неоднозначное отношение?
— В день приезда Марины в Володиной комнате висела небольшая картинка, подаренная Мишей Шемякиным — бычья туша, разделанная по частям, как в магазине, и под номерами. Извините, и пиписька тоже торчит под какой-то цифрой. Маманя Володи говорит: «А это у нас висеть не имеет права!» Марина сняла: «Не имеет и не надо» и бросила в свой чемодан.
Марина в жизни Володи — самое главное. После смерти Высоцкого она совершенно ничего не взяла себе. Полностью распорядилась деньгами, которые остались после продажи автомобиля и всего, что было у мужа, в пользу двух его сыновей. Нина Максимовна могла пожизненно проживать в квартире на Малой Грузинской.
Кроме того, Марина раздала Володины долги. Все их приняли. И только Зураб Церетели, которому Высоцкий оставался должен восемь тысяч рублей, прогнал людей, которые принесли деньги: «Идите и отдайте его детям».
Весь архив мужа Влади сдала в Центральный государственный архив литературы и искусства. Он захоронен там крепко-накрепко. Его сейчас грызут крысы…
После подобных публикаций в Интернете всегда появлялось множество самых противоречивых откликов. Одно я все же решил опубликовать: «Свой первый серенький «жигуленок» — ВАЗ-2101 Высоцкий купил и разбил еще в 71 м году. В 1972-м Марина привезла «Рено-16TS», который после нескольких аварий жил недолго. На одном из двух «БМВ» Владимир перевернулся в 74-м году, а потом разбил два «мерседеса»: первый — серо-голубой «Мерседес-280SE» попал в аварию летом 79-го года, второй — спортивная машина золотисто-коричневого цвета «Мерседес-450» — разбил 1 января 1980 года.
А Ланкастера сосед перепутал с Чарльзом Бронсоном».
