масса.
– Все, – едва слышно прошептал Птиц. – Это все.
Сомнений больше не было. Это был четырехмерный акулоид. Птицу еще не приходилось с ним сталкиваться, но из рассказов других странников он знал, что акулоиду прикинуться замком ничего не стоит. Он еще и не на такое способен. Не было никаких сомнений, что сверху на них опускается его до поры до времени прятавшаяся в четвертом измерении часть.
– Что делать? – растерянно спросил медвежонок.
– Что? – озлился Птиц. – Все, отпрыгались, пришла пора помирать.
Копье стражника просвистело возле головы медвежонка. Птиц отчаянно погрозил кулаком опускавшейся на них массе и в очередной раз огляделся. Ворот уже не было, они стали стеной, а если вернее, то уже и стены не было. Вместо нее теперь колыхалось что–то мертвенно–бледное, живое, покрытое броневыми пластинками и бляшками. Между тем опускавшаяся часть акулоида закрыла небо. Сталактиты превратились в сверкающие зубы. Еще секунда…
– Мама! – тоненько закричал Птиц. Рядом с ним медвежонок, с искаженной от ужаса мордочкой, как зачарованный, смотрел вверх…
Что–то мягкое и цепкое опустилось им на спины. В следующую секунду лязгнули зубы. Поздно. Невидимая рука выдернула Птица и медвежонка из пасти акулоида и понесла над лесом, пытавшимся дотянуться до них остроконечными пальцами елей. Шиш с маслом!
Они летели все быстрее и быстрее. Неизвестно куда. Хотя почему неизвестно? Вот перед ними гостеприимно открылось окно, и они мягко приземлились на дорогу миров…
Глава 6
Велимир облокотился о пульт.
А ведь это же просто! Хрустальные гадюки водятся только в мире Алколь. В свернутом состоянии гадюку можно держать не более недели. Остается узнать имена дорожников, побывавших в этом мире за прошедшую неделю.
Дав компьютеру задание, он снял с пульта небольшого костяного крокодильчика и стал его рассматривать. Крокодильчик был толстенький, с короткими кривоватыми лапками и хитрой мордочкой.
Кто же его подарил? Вроде бы Абузар в благодарность за помощь в Хронской черной башне.
Компьютер выдал ответ минут через пять.
Итак, за прошлую неделю в мире Алколь была лишь одна группа дорожников из трех человек. Работала она там двое суток. Вполне достаточно, чтобы набрать хоть мешок хрустальных гадюк. Трое: Намгаджа, Ансаф, Дангнур. Безусловно, Велимир их знал. Намгаджа работал дорожником уже восемь лет, Ансаф – пять и Дангнур – три. Кто же из них подбросил гадюку? Но откуда он может знать? Да и его ли это дело?
В конце концов можно побиться об заклад, что настоящее квалифицированное расследование этого происшествия уже идет. И занимается им бригада следователей, наверняка они уже получили кипу материалов, фотографий, описаний. Только какой им с этого толк? Внутрь комплекса–то их больше не пустят. А пока они докопаются, в чем дело, пройдет много времени. Велимир же чувствовал, что разобраться в этом деле надо именно сейчас. Вообще, по идее, он должен позвонить куда нужно и рассказать о своих догадках. Вот только не сделает он этого. Можно еще пойти к верховному друиду Мутру и переложить это дело на его плечи. Да нет, у него сейчас и своих забот полон рот. Ему сейчас нужно немедленно придумать, как сделать, чтобы на комплекс не наложили руку пистолетчики. Уж им–то этот случай на руку. Тем, кто будет решать судьбу комплекса, тоже. Вообще, если комплекс попадет им в руки, кое у кого гора упадет с плеч.
Нет, верховному друиду он, конечно, обо всем сообщит, поскольку он – главное в комплексе лицо, но только потом, когда дело немного прояснится.
Велимир задал компьютеру еще один вопрос и, получив ответ, что все трое интересующих его дорожников находятся в комплексе, удовлетворенно хмыкнул.
Придется прогуляться.
Выходя из диспетчерской, он оглянулся, проверяя, все ли обесточено. Все.
Коридор был пуст. Он прислушался. Тишина. Закурив, Велимир вдруг заметил, как в дальнем конце коридора возле двери с цифровым замком мелькнула бесформенная тень и тотчас же исчезла. Что это? Нет, похоже, показалось. Коридор был по–прежнему безмолвен и пуст.
Диспетчер двинулся вперед, мимо дверей кабинетов и служб. Он дошел до дежурки и возле ее стеклянной стены остановился. Находившийся за ней Сизоносен задумчиво и самоуглубленно тыкал пальцем в датчик пожарной сигнализации. Убедившись, что это не приносит никаких результатов, он вытащил из кармана коробок спичек, зажег одну и поднес к датчику.
Велимир заинтересовался.
Спичка догорела до конца, а датчик так и не сработал. Разочарованно махнув рукой, Сизоносен уселся в стоявшее неподалеку кресло и открыл книгу с нарисованным на обложке элегантным мужчиной в широкополой шляпе. Фамилию автора закрывал толстый палец Сизоносена, а вот название можно было прочитать довольно свободно «Золотой вампир в стране зомби».
– Н–да, – сокрушенно покачал головой Велимир.
Должность дежурного была самой настоящей синекурой. В случае тревоги он обязан был набрать на пульте одну из пяти возможных комбинаций, и на этом его обязанности заканчивались. Учитывая это, можно понять, что проблема «свободного времени» была для Сизоносена первостепенной. Как правило, на этой работе долго не задерживались. Один Сизоносен продержался целых тринадцать месяцев, но это было уже что–то невероятное.
Велимир вздохнул. Пройдя дальше, к комнате дорожников, он прислушался.
Прекрасно. Оттуда доносился негромкий разговор. Рывком распахнув дверь, диспетчер вошел внутрь. Все дорожники были здесь. Впрочем, не все, Дангнура не хватало. Интересно, где он?
Комната отдыха, благодаря усилиям декораторов, походила на пещеру. С потолка свешивались сталактиты, из пола торчали сталагмиты, неровные, отделанные под мрамор стены белели известковыми потеками. Светильники походили на друзы драгоценных камней. О том, что это все–таки комната, напоминало лишь несколько вполне уютных, расставленных вдоль стен кресел и диванчиков. На них–то и сидели дорожники. Ближе всех ко входу был только что вернувшийся с дороги Берг. Уши у него уже приобрели нормальную форму, а вот нос укорачивался медленнее и все еще походил на штопор. Дальше сидел Свин, массировавший расположенный на лбу третий глаз, чтобы он исчезал быстрее. С другими из недавно вернувшихся дорожников все было в порядке, если не считать Мори, уныло разглядывавшего свою семипалую руку.
А Дангнура нет. Странно. Впрочем, можно начать и с двух других.
Замолчавший при появлении Велимира дорожник Крабут нервно дернул плечом и, продолжая прерванный рассказ, стал объяснять, на какие штуки способен водяной старх, если его неожиданно спугнуть. И что от него можно спастись лишь с помощью цветка пурпурной лилии.
Велимир уселся в ближайшее пустое кресло, на спинке которого висела чья–то куртка–ураганка, и закрыл глаза. Словно игрок, перед началом шахматной партии перебирающий собственные фигуры, он коснулся сознаний всех находившихся в комнате. Он почувствовал мысли Берка, беспокоившегося за свою приболевшую дочку. А вот Свин, хотя и знал наверняка, что третий глаз у него исчезнет, все же в глубине души побаивался остаться с ним навсегда. Потом Нломаль, Мори…
Медленно–медленно, осторожно–осторожно Велимир проник в сознания Намгаджи и Ансафа. Понимая, что нужно действовать как можно незаметнее, он затаился, вслушиваясь в их мысли и чувства. Ничего особенного.
Как же их проверить? Как сделать так, чтобы они подумали о хрустальной гадюке?
– …и самое главное, чтобы осминоха не укусила синеживотика, – говорил Нломаль. – Если укусит –
