Группа археологов продолжала сосредоточенную работу, а погружающиеся в темноту джунгли стали тем временем оглашаться все более громкими и разнообразными звуками. Наступающая ночь гнала дневных животных искать надежного убежища, а хищники, наоборот, проснулись и готовились к охоте. Мелкие насекомые, досаждавшие своими укусами в дневную жару, исчезли, уступив место москитам, особенно кровожадным в часы ночной прохлады.
Но время словно остановилось во влажных сумрачных пространствах пирамиды Кукулькана. Кассандра продолжала работать.
После того как они с Келли с большим трудом открыли разбухшие от постоянной влажности двери, слегка повредив каменную кладку и резьбу, Кассандра целые дни проводила в пирамиде, осторожно пробираясь все дальше, прокладывая путь в лабиринте ходов. Она работала не покладая рук, исследуя ниши и тупики, составляла карту запутанных переходов и коридоров в необъятном каменном сооружении, стремясь не исказить многочисленные изгибы лабиринта.
Кассандра провела в пирамиде весь вечер, выбравшись оттуда совсем ненадолго, чтобы взглянуть, как идут дела у Келли и Кристофера и как Джон Форбин, аспирант, архитектор и инженер, изучает другие полуразрушенные строения. Именно Джон определил местонахождение руин на потрепанной топографической карте, которую постоянно держал при себе, и поэтому оказался вместе с ними в глухих джунглях. Будучи инженером, Джон не интересовался названиями открытых ими зданий, а пользовался обычными цифровыми обозначениями — храм XI или стела 17.
Кассандра бросила взгляд на часы-компас и поспешила вновь спуститься в лабиринт, разгоняя мрак светом мощного фонаря. Холодный луч осветил грубо отесанные известняковые стены и шершавые балки. Всякий раз, когда она поднимала фонарь, перед ней в сумасшедшей пляске начинали метаться искривленные молчаливые тени. Что-то темное с шумом скользнуло в широкую трещину в стене. Она осторожно продвигалась вперед, вдыхая затхлый воздух.
В руке Кассандра сжимала миниатюрный диктофон и лист бумаги, на котором отмечала свой путь. Большинство обследованных туннелей оказались тупиками. Они должны были запутывать непрошеных гостей, хотя вполне могли оказаться замурованными сокровищницами. И что еще заманчивее с точки зрения археолога, — за глухими стенами в конце коридоров могли скрываться могильные склепы или хранилища древних рукописей.
Если бы им удалось найти кодекс народа майя, одну из великолепно иллюстрированных книг, написанных на бумаге, изготовленной из шелковичной древесины, это бы многократно увеличило знания человечества о древней империи в Центральной Америке. В мире существуют всего четыре кодекса времен цивилизации майя. Все остальные были уничтожены испанскими миссионерами, сверхфанатичными в безумном стремлении стереть из памяти людей все религии, кроме своей. Но ведь Кситаклан был покинут и забыт задолго до появления конквистадоров в Новом Свете.
Несмотря на страшную усталость, Кассандра снова принялась за работу. Пыль лезла в глаза, затрудняла дыхание. Одеревеневшие, сбитые в кровь руки и ноги ныли: слишком много ночей она спала на неудобном ложе. Кожа воспалилась от бесчисленных укусов насекомых. Как давно ей не доводилось попить холодной свежей воды и принять теплый душ! Но сделанные открытия стоили этих жертв. Археология — занятие не для слабаков, подумала она.
Отец считал ее красавицей и упрекал за то, что она напрасно тратит свою молодость на постижение ушедших в далекое прошлое древних цивилизаций, но она только смеялась в ответ. Ведь они были так похожи. Именно отец в первый раз привез маленькую Кассандру на археологические раскопки. Владимир Рубикон считался одним из крупнейших специалистов в области туземных доколумбовых цивилизаций, особенно по когда-то цветущей цивилизации анасази, хотя начинал карьеру с изучения народа майя.
Кассандра хотела быть не только последователем своего знаменитого отца, а стремилась к самостоятельным открытиям. Сначала она увлекалась геологией, изучала состав почв в джунглях Центральной Америки. Но в ходе исследовательской работы вдруг поняла, что знает о древних майя не меньше Келли, считавшего себя непревзойденным экспертом по археологии в их группе. Они объединили усилия и убедили правление Калифорнийского университета в Сан-Диего финансировать маленькую экспедицию в Мексику. В группу приглашались студенты, желающие использовать материалы раскопок для будущего диплома или публикации статей о новых открытиях и выразившие согласие получать более чем мизерную стипендию. Скудные размеры субсидий были вечной проблемой академических исследований.
По счастливой случайности их экспедиция неожиданно получила поддержку от частного фонда мексиканского штата Кинтана-Роо, который финансировал работы по исследованию руин Кситаклана. Благодаря этим средствам удалось приобрести водолазное снаряжение, нанять рабочих-индейцев и платить Фернандо Викторио Агилару за помощь, которую он якобы оказывал… Кассандра усмехнулась про себя…
Итак, экспедиция все же достигла определенных успехов, и, возможно, их имена будут вписаны в историю.
Кассандра продолжала углубляться в лабиринты храма, сообщая в миниатюрный микрофон о своем маршруте. Она касалась рукой шершавых каменных стен, и ее голос, то возбужденный, то замирающий от восхищения, наговаривал на пленку все, что она видела. Оригинальное решение древних зодчих — сооружение храма в пирамиде — напомнило ей о русской кукле-матрешке и вызвало новый взрыв восхищения.
Свет фонаря упал на левую по ходу стену, и Кассандра вдруг заметила, что та сложена из камней другого цвета. Она поняла, что обнаружила внутренний храм, и радостно вскрикнула. Вероятно, на фундаменте этого более раннего сооружения позже поднялась пирамида Кукулькана. Древние майя часто строили более высокие и величественные храмы на развалинах прежних, так как, по их поверьям, с течением времени в определенных точках концентрировалась магическая сила. Грандиозное святилище в Кситаклане было связующим звеном в цепи местных ритуалов. Много веков назад отдаленный религиозный центр в глухих джунглях стал местом притяжения для майя. Но это продолжалось лишь до тех пор, пока народ внезапно, по таинственным причинам, не покинул город. И вот спустя века она нашла его в безмолвном запустении, но не разрушенным временем и людьми, и открыла его тайны.
Кассандра поднесла микрофон к губам, стараясь диктовать по возможности бесстрастно:
— Здесь блоки из более мягкого камня, тщательнее обтесанные. Поверхность блоков гладкая и блестящая, словно остекленевшая под воздействием высокой температуры.
С улыбкой она поймала себя на том, что исследует камни с геологической точки зрения, а не как археолог.
Она погладила оплавленную поверхность и ровным голосом продолжала:
— Разумеется, я ожидала увидеть фрагменты фресок, которыми майя обычно украшали свои храмы, но здесь не видно никаких следов краски, нет даже резьбы. Стены совершенно гладкие.
Кассандра обошла помещение кругом, ощущая плотность застоявшегося воздуха: за прошедшие столетия ничто ни разу не всколыхнуло его. Она чихнула, и эхо многократно усилило звук, словно в катакомбах что-то взорвалось. Струйки песка с тихим шорохом посыпались из трещин между плитами потолка, но Кассандра надеялась, что древние балки устоят.
— Это действительно остатки первого храма, — диктовала она, — который когда-то был сердцем Кситаклана, первым сооружением в этом месте.
Возбужденная предчувствием нового открытия, Кассандра продвигалась по переходам, касаясь холодной гладкой каменной поверхности. Она старалась не отклоняться от обнаруженной древней стены, раздумывая над тем, какие секреты могут скрываться в самом сердце пирамиды.
Кассандра начинала понимать, что Кситаклан не случайно занимал столь значительное место в культуре майя. Рассказы о легендарном городе так глубоко запечатлелись в сознании народа, что местные жители до сих пор поговаривали о проклятиях и духах, якобы обитающих в этим местах. До нее также доходили слухи о том, что здесь бесследно исчезло немало людей, но Кассандра считала эти разговоры частью местных преданий.
Что же побудило древних майя разместить культовое сооружение огромной религиозной важности здесь, в отдаленном и глухом уголке джунглей, где поблизости нет ни дорог, ни рек, ни золотоносных или меднорудных гор?
