один ученый И. П. Анохина: «Постоянный прием наркотиков ведет к истощению запасов нейромедиаторов, формированию «порочного круга», чем в значительной мере обусловлено проявление синдрома психической зависимости».
И не нужно забывать, что всему в природе есть цена, за все в этом мире нужно платить.
Однажды, когда по всем уже известным мне признакам в очередной раз у Ростислава участились случаи приема наркотиков, и я принуждал его лечь в больницу, он высказал мне идею замещения опиатов метадоном:
– Знаешь, в городе появился метадон. Ты ведь знаешь, что его применяют в качестве заменителя героина при заместительной терапии? Вроде бы такая программа готовится и у нас, в качестве эксперимента. При наличии денег его сейчас можно покупать. Дай мне долларов 100, я «затарюсь» и не надо будет ложиться ни в какую больницу, дней через 5–6 я «спрыгну», и опять все будет в порядке.
Но на этот раз я уже был готов к такому разговору. Я категорически отказался, потому что я уже знал, что такое метадон и что такое «метадоновая программа».
Во- первых, метадон приравнен к сильнодействующим наркотикам и его хранение карается законом, во-вторых, программа – это не просто механическое замещение. Программа потому и называется программой, что она должна включать в себя целый комплекс мероприятий социальной и психологической реабилитации и предполагает индивидуальный подход к подбору кандидатов и психологический подход к каждому пациенту в период реабилитации. На мой взгляд, это как раз и является главной составляющей метадоновой программы.
Мне казалось, что такая метадоновая заместительная программа проводилась, в качестве эксперимента, еще в Советском Союзе, кажется в Донецке, и провалилась. Я где-то про это читал. Или ее готовили, но не решились пробовать? Причины отказа от программы мне неизвестны, но думаю, что их было несколько. Некоторые «коварные» свойства метадона, о которых пойдет речь ниже.
Наркоманы со стажем – весьма фармакологически подкованные и информированные пациенты и прекрасно знают свойства не только наркотиков, но и многих лекарственных препаратов и их действие на организм. Кроме того, длительные психологические опыты над собой превращают наркоманов в неплохих психологов, знающих до тонкостей психологические особенности наркоманов и проблемы наркомании вообще.
Важен еще и тот факт, что наркоманы, заслуживают они этого или нет, хотят, чтобы к ним относились уважительно, как к личности, а не как к прокаженному, отвергнутому и ненужному для общества человеку. И уж совсем не терпят наркоманы, когда их приравнивают к алкоголикам или считают психически больными людьми. И мало наркологов могут похвастаться тем, что они учитывают это в своей практической деятельности, и проявить уважение, без которого лечение такого сложного заболевания вообще невозможно.
И последнее, самое главное – это трудности, связанные с невозможностью удержать под действенным контролем оборот синтетического заменителя. Это деятели советской системы с ее партийной и государственной дисциплиной, системой КГБ и вездесущей партией не были уверены, что смогут удержать под контролем ситуацию? А что говорить про нынешнюю государственную систему? Я живо себе представил, сколько можно «наломать дров» при внедрении этой программы при нынешнем уровне организации государственного устройства постсоветских государств, уровне государственной дисциплины, состоянии коррупции в стране.
Не зря западные специалисты утверждают, что метадоновая программа дает положительный эффект только в высокоразвитых, высокоорганизованных странах, с высоким уровнем жизни и благосостояния. Нужно еще разобраться, что понимается под словом «эффект». Эффект для общества или для конкретного наркомана? Самофалов Г.Г., председатель ВОО «Антикоррупционный форум», народный депутат Украины в своей статье в 2004 г. писал: «Мнение большинства специалистов однозначно: метадоновая программа не только не решает вопроса лечения наркоманов, но и фактически легализирует употребление опасного наркотика и его распространение».
Сколько может хлынуть метадона на криминальный рынок, сколько еще тысяч молодых людей приобщатся к этому синтетическому наркотику, сколько жизней унесет эта программа в конечном итоге? Кто знает ответ на этот вопрос? Защитники метадона ссылаются на то, что его применяют внутрь, что метадон не дает эффекта иглы. Да, это так. Но метадон подобно героину тоже вызывает эйфорию, хотя и не дает такого «кайфа», как инъекция героина, по крайней мере так утверждают медицинские источники. Но я твердо знаю, что наркоманы с этим не смирятся, они уже давно перевели методон в разряд наркотиков, принимаемых внутривенно.
Внимание, родители!
Сколько может хлынуть метадона на криминальный рынок, сколько еще тысяч молодых людей приобщатся к этому синтетическому наркотику, сколько жизней унесет эта программа в конечном итоге? Кто знает ответ на этот вопрос?
Метадоновая программа фактически легализирует употребление опасного наркотика и его распространение.
В Финляндии, стране с действительно высоким уровнем жизни, с 1997 года развиваются реабилитационные программы, опирающиеся на заместительную терапию метадоном.
Вот цитата из доклада финского нарколога Антти Холопайнена на Международной научно-практической конференции по наркологии в Москве в 2008 году: «В Финляндии также организованы для самых опустившихся и уже заболевших СПИДом наркоманов услуги по типу дневного стационара и лечение по заместительной программе метадоном и бупренорфином».
Вот еще одно мнение, мнение Клименко А.Н., члена Всеукраинского родительского комитета борьбы с наркоманией о заместительных программах: «Многие страны, как от очередной чумы, открестились от метадона… Очередные заграничные благодетели сегодня так активно ищут свежие вены на Украине, что у меня складывается впечатление о настоящем затоваривании на их складах… Как объяснили мне наркоманы: «Метадон «прет» хуже, но дольше. А если его смешать с «герой» (героин) или «винтом» (первитин) – это вообще «улет». Пусть лечат!»
Некоторые специалисты считают более оправданным и менее опасным, по сравнению с метадоном, применение в заместительной терапии другого препарата.
Однажды, проводя ревизию в аптечке сына, я обнаружил какое-то незнакомое лекарство в таблетках. Ростислав не очень охотно, но поделился со мной информацией о «новинке»: «Это новое успокаивающее лекарство, депрессант. Во Франции его выписывают по рецептам, и оно не относится к наркотическим веществам, при наличии рецепта небольшое количество его можно иметь при себе». На вопрос: «Где взял?» – я получил ответ: «Ребята привезли из-за границы, угостили». На этот раз я не успокоился и вскоре об этой «новинке» в аптечке Ростислава нашел нужную информацию.
Вообще-то наркоманы предпочитают принимать это лекарство не «под язык», как предполагает заместительная программа, а внутривенно, тем самым получая эффект эйфории. Они быстро научились превращать таблетки во внутривенный наркотик. При этом доза уменьшается в 8 раз.
Из материалов Международной научно-практической конференции по наркологии 2008 года в Москве я усвоил еще пару фактов:
1. Схема приобщения молодежи и подростков в точности та же, что и к героину, через марихуану.
2. К 2003 году препарат стал в Хельсинки самым распространенным внутривенно применяемым наркотиком и почти полностью вытеснил с криминального рынка героин.
Как и следовало ожидать, он легко проник на постсоветское пространство двумя путями. Первый путь – контрабанда из стран Евросоюза, второй путь – утечка из медицинских организаций, занятых лечением наркомании путем внедрения заместительных программ.
Здесь я хочу привести рассказ, записанный со слов одного моего знакомого, товарища по несчастью, и других участников этого события. Рассказ как раз касается затронутой в этой главе темы и методов работы некоторых подразделений правоохранительных органов.
Не давите сизых голубей
Городецкий ехал на работу своим обычным путем, дорога была давно знакома, состояние дорожного полотна вполне приличным и не вызывало опасений. Он держал скорость в пределах допустимого, внимание его было сосредоточено на крупных предметах. Вдруг в метрах тридцати от машины прямо по курсу он увидел на дороге голубя. Давая возможность голубю взлететь, он притормозил, но голубь вел себя как-то странно и не торопился взлетать. Предоставляя голубю последний шанс, Городецкий еще раз тормознул, но тут же понял, что столкновение неизбежно. Голубь даже не попытался взлететь. Еще мгновение, послышался тупой удар о защиту картера, и в зеркале заднего вида он увидел голубя, уже нелепо трепыхавшегося на асфальте.
Городецкий почувствовал досаду и подумал: «Почему голубь не попытался взлететь? Больной? Раненый? Не похоже. Он производил впечатление вполне здоровой птицы, однако удивительно, что в его поведении на дороге не было тревоги, как будто он совершал что-то задуманное кем-то».
Досада не покидала Городецкого. Он не был набожным, не был суеверным, но он отлично знал, что кровь на машине – плохая примета, а встреча с птицей предвещала какую-то весть. Событие вызвало негативные эмоции, нормальное рабочее настроение было испорчено.
Приехав на работу, Городецкий никому не рассказал о происшествии на дороге, поздоровался с сотрудниками и прошел на свое место. Углубившись в бумаги, он тут же забыл о
