накладно содержать аж шестьдесят кораблей, которые себя никак не окупают, а только жрут финансирование, как вечно голодные птенцы, и им всегда мало, особенно если учесть, что финансирование в последние полсотни лет действительно осуществлялось скудное, скуднее некуда.
Сорок кораблей СНМ встретил жалкий десяток. Естественно, что они стали отступать без боя до первой планеты от звезды, где базировался основной флот метрополии. И только на ее орбитах флот наконец смог раскочегариться и сформировать боевые порядки.
Увы, это все, на что они оказались способны. Командирам кораблей и экипажам катастрофически не хватало опыта совместных действий. При маневрах эскадры создавали слишком большие промежутки между своими порядками, чем пользовались их противники.
Адмирал Тохара действительно действовал более раскованно, как только воочию убедился в том, что собой представляет противник, и направлял эскадры СНМ в образовавшиеся разрывы, отсекая акинарийцев друг от друга, сдерживая одних малыми силами и разбивая эскадры по одному, сосредоточив на определенном участке фронта максимум сил.
Еще большее преимущество в классе показали пилоты истребительной авиации. Они легко разделывались с устаревшими машинами противника «хорвест», пилотам которых также катастрофически не хватало налета.
– Корабли противника не уничтожать, нам это политически не выгодно, – напомнил Иннокент, указав на то, как три корабля СНМ во главе со «Стеком» долбили вот уже как минуту переставший огрызаться крейсер Акинареса.
– Кораблям «Стек», «Дайнгад» и «Бастард» немедленно прекратить обстрел метки сорок семь. Повторяю…
Неохотно, но корабли прекратили избиение. Особенно неохотно это сделал линкор «Стек». Каин даже уже хотел пригрозить Туру неприятностями от Оникса, но, к счастью, не пришлось.
– Да и вообще, наверное, уже пора повторить предложение о сдаче, а то вдруг им самим сдаться гордость не позволяет, – сказал Каин, посмотрев на расшифровку потерь.
По ней выходило, что флот СНМ потерял подбитыми только три корабля, в то время как флот Акинареса поредел на двадцать четыре борта. Это не считая потерь в малой авиации, где, увы, потери действительно являлись потерями: «хорвесты» разлетались на осколки, как стеклянные шарики, и мало кому удавалось катапультироваться.
Вновь прозвучало предложение о сдаче. На этот раз ответ от командующего Флотом Акинареса был менее категоричен:
– Что вам, в конце концов, надо?!
– Скажу честно, господин адмирал, – взял на себя переговоры Иннокент, поскольку Тохара в детали не был посвящен, – нам нужны ваши судоверфи и ничего более.
– Что?! Ну так арендовали бы их! – чуть не плакал адмирал Рашшимон. – Что ж сразу вторжение-то устраивать?!
– Проблема в том, что средств для аренды у нас нет, и нам не остается ничего другого, как брать их по праву сильного. Согласитесь, что бесплатно нам вы бы их вряд ли одолжили.
Командующий ВКФ Акинареса промолчал, насупившись. А молчание – знак согласия. Но молчать долго нельзя, бой ведь идет, пушки стреляют, и снаряды разбивают корабли, а посему нужно что-то решать, и быстро.
– И что теперь? – спросил он, после того как ему доложили, что еще один корабль самовольно выходит из боя из-за повреждений.
– Вы сдаетесь?
– Д-да…
– Дайте приказ о прекращении огня.
– Приказ по флоту, – тяжко выдохнул еще через мгновение размышлений: а не отказаться ли? – Прекратить огонь…
– Приказ по флоту, прекратить огонь. – Тут же отдал свой приказ адмирал Тохара.
– И что теперь?
– Возвращайте корабли на базу, и мы будем разговаривать с правительством Акинареса. Я более чем уверен, что несмотря на… – тут Каин запнулся в смущении, подирая верное слово, но, не найдя, продолжил: – Будем называть вещи своими именами. Несмотря на частичную оккупацию, ваш мир немало выиграет. В конце концов, верфи и без того простаивают. Потому нам хотелось бы добиться хоть какого-то сотрудничества с вашей стороны.
Эпилог
Уже на следующий день на Акинарес прибыл сам Оникс под видом полномочного посла Союза независимых миров и начал переговоры. По их итогам вышло, что сражение, случившееся в пределах системы, есть ни что иное, как большое недоразумение. Недоразумение недоразумением, но эскадра СНМ из трех линкоров и пяти крейсеров держала под контролем весь флот Акинареса, и стоило хоть кому-то начать несанкционированное движение, как он тут же получил бы залп по двигателям.
Так что правящему кругу метрополии пришлось смириться с оккупацией, тем более что никто не посягал на их власть непосредственно на планете, ну а то, что верфи захватили, так они и без того бездействовали. Невелика потеря, поскольку оккупанты начали их спешную расконсервацию, а это рабочие места и деньги.
Ровно через день после того, как новый генеральный секретарь в торжественной обстановке на главных верфях Конфедерации заложил первый корабль из новой серии, огромный линкор, Виктор Баренцев, в не менее торжественных условиях заложил первый корабль из серии ТТ-602.
– Пока они построят один такой монстр, с верфей Акинареса сойдет пять моих корветов! – говорил он. – Понимаешь, в чем соль, Ригель?
– Не совсем, сэр, – признался Иннокент.
Честно говоря, он не понимал благодушного настроения Оникса, если не связывать его с побочным воздействием лекарств. Лично его ТТХ заложенного линкора, прозванного уже «сокрушителем», весьма впечатлили. Чего только стоят шесть четырехствольных батарей ни много ни мало стодвадцатимиллиметрового калибра, не говоря уже о новых восьмидесятках, увязанных в десять трехствольных батарей, и полном отсутствии пятидесяток, что привело к увеличению общего количества пушек среднего калибра. Один такой залп – и корвета нет.
– Вся соль в том, Ригель, что их новые «сокрушители» это своего рода тяжело вооруженные рыцари. Ты знаешь, что такое рыцарь?
– Воин древних времен в доспехах из железа? – припомнил Каин, вспомнив картинку конного воина в блестящих латах.
Трудно было поверить, что люди в те далекие времена могли ходить в таком металлоломе без сервоусилителей.
– Да, в тяжелых доспехах, закрывавших все участки тела. И знаешь, кто их, не сказать чтобы с легкостью, но все же побеждал?
– Кто?
– Кочевники, у которых в лучшем случае была кожаная нательная защита, а то и вовсе стеганка из валяной шерсти. История повторяется…
– Вы хотите сказать, сэр, что мы станем ордой таких кочевников?
– Правильно. Мы будем побеждать не за счет тупой неповоротливой мощи, а за счет скорости и маневра.
– Теперь я, кажется, начинаю понимать, сэр.
– Отлично…
Оникс закашлялся, и ему пришлось воспользоваться кислородной маской. Начали отказывать легкие, как и прочие жизненно важные органы. Лечение практически не помогало, и с каждым днем Виктор Баренцев угасал. Ему уже не могла помочь даже трансплантация органов, слишком велики оказались внутренние повреждения, нанесенные токсином. Он уже почти не вставал с постели, а если ему требовалось куда-то сходить, то он передвигался с помощью кресла-каталки на электроприводе.
Неделю спустя, после того как всю орбитальная судоверфь Акинареса расконсервировали и в каждом
