грани кипения.
Понятно, что ничем хорошим это дело кончиться не может, и после первого этапа адаптации начинается второй – собственно кризис. Тут все участники эксперимента идут в самый настоящий «разнос». До рукоприкладства доходит! А ведь ничего особенного, собственно говоря, не происходит. Просто сидят вместе в одном помещении – еда есть, вода есть, воздух есть, даже занятия самые разные. Но нет, одному кажется, что все к нему задираются, другому не нравится, как третий смеется, четвертый не может слышать, как его «сокамерники» жуют. В общем, ужас! Озлобленные, дикие… И это на фоне полного благополучия – вода, еда, занятия. Живи, казалось бы, да радуйся. Ан нет. И показатели на тестах такие, что непонятно, как с такими данными вообще жить можно – предсмертные судороги и конвульсии.
И только когда проходит треть от положенного срока «отсидки», люди начинают более–менее приходить в себя. Отстраивается некий формат отношений – определяются некие роли, отрабатываются системы реакций, способы купирования эмоциональных вспышек. Нельзя сказать, чтобы люди эти полюбили друг друга, мягко говоря… Но не убивают уже, слава богу, и способны друг друга терпеть. Отчего настроение в коллективе в целом повышается, находятся какие-то общие точки соприкосновения, возникают новые взаимные симпатии. В общем, отмечается некое подобие товарищества… Оговорюсь здесь, что перед этим экспериментом все его участники были друг с другом знакомы и оценивали друг друга положительно. А тут вот, понимаешь, после мордобития готовы возобновить конструктивное общение.
Этот – третий – этап адаптации самый продолжительный – чуть меньше двух третей времени изоляции, а потом начинается четвертый. И тут снова идет дезадаптация. Причины ее понять нетрудно. Участники эксперимента уже думают не о том, что у них «тут», а о том, что у них будет «там», когда вся эта пытка наконец закончится. А поскольку они душой уже не здесь, всеми своими мыслями и чувствами переместились в другое место, здесь, где они продолжают физически находиться, они снова начинают друг друга раздражать, снова срываются, наезжают… В общем, хрупкому миру третьего этапа приходит на смену почти воинственный мир четвертого этапа – «завершающей дезадаптации». Впрочем, здесь до смертоубийства не доходит, потому как все думают о другой жизни, и это их слегка окрыляет. Мол, еще чуть–чуть потерпеть, и все будет замечательно – вырвусь и запою.
Не знаю, насколько понятен мой эзопов язык, но я, если кто не догадался, только что рассказал об отношениях супругов… Впрочем, мне могут возразить, что супружество – это не 45 суток «отсидки». Но дело в том, что представленная формула адаптации универсальна. Она была прослежена в экспериментах и на 60 суток, и на 75, и на 120. Причем в одном из исследований участники эксперимента рассчитывали на 30 суток, а когда 30 суток истекли, им объявили, что будет еще 30. И кривая адаптации в эти дополнительные 30 суток повторилась – «врабатывание», «кризис», «плато» и «заключительная дезадаптация». То есть формула всегда одна и та же, и, что очень существенно, соотношение периодов остается тем же – на первые два этапа приходится примерно одна треть запланированного времени, а на вторые два этапа – оставшиеся две трети.
Так и в браке – если партнеры не настраиваются на долгие отношения, то они могут и за год пройти все четыре этапа адаптации, а потом благополучно разбежаться. Обычно же молодожены «видят» перспективу своих отношений (такую – «условно замеряемую») – до момента взросления детей. А это – 20 лет плюс–минус. Вот и выходит, что самый тяжелый период брака – это первые 7 лет, и не случайно поэтому считается, что 7 лет супружества – это опасный момент, при котором велик риск развода.
Сначала фаза «врабатывания» – мы насилуем друг друга своим выдуманным планом счастья, своими моделями счастливого будущего. Затем «кризис», когда возникает отчужденность, пустота, холод в отношениях. Потом, если не происходит разрыва, «плато» – свыкаемся, адаптируемся, живем как живется, занимаемся делами насущными – работаем, жилье покупаем, детей воспитываем и так далее. А затем снова опасная зона – вваливаемся в такую дезадаптацию, что или разводимся, мечтая о счастье с другой (с другим), или переживаем это дело, и снова американские горки – «врабатывание», «кризис», «плато»… на очередные 20–30 лет.
И мне кажется, мы должны об этом знать. Для чего? Чтобы понимать, что в наших семейных проблемах, по большому счету, виноват не наш супруг и даже не мы сами, а сама логика развития этой нашей неизбежной и необходимой адаптации друг к другу. И если мы понимаем это, мы перестаем враждовать, а наоборот, объединяемся супротив этого нашего общего врага – адаптационной кривой. И вместо того чтобы мучить друг друга, будучи зомбированными закономерностями психической адаптации, которые диктуют нам, что и как делать, мы помогаем и поддерживаем друг друга.
Адаптация – это, мягко говоря, непросто. Больше того – тяжело, больно, мучительно. Потом и кровью. Но виноват в этих наших страданиях не тот человек, к которому и с которым мы вынуждены адаптироваться, а виноваты сами психические закономерности. Но неужели у нас недостанет ни ума, ни сердца, чтобы понять это и проявить подлинную любовь? Мне кажется, должно хватить, нужно изыскать. Нельзя быть слепым заложником своих рефлексов, нельзя быть заложником адаптационных закономерностей. Они есть, они действуют. Но мы не рабы, и рабы – не мы. Надо подниматься над собственной психической жизнью и управлять ситуацией – ради себя, ради любимого человека, ради вашего с ним счастья.
А посчитать не пробовали?
Впрочем, все было бы не так плохо, если бы идеология «Ты меня не понимаешь!» – «А ты меня!», о которой мы только что упомянули, не была бы саморазвивающейся. На деле же она, к сожалению, именно такая – на достигнутом не останавливается и развивается…
Как это происходит? Да очень просто: «Ты меня не понимаешь!» – «А я и не собираюсь!» – «Да пошел ты!» – «Да пошла ты!» В общем, конструктивный разговор двух любящих друг друга людей… Надо ли пересказывать, сколько боли и страданий стоит за этим обменом фразами? Думаю, что и не нужно стараться. Каждый на себе испытывал. Это просто мука!
Ведь потребность в том, чтобы тебя поняли, это… Помните, как в фильме «Доживем до понедельника»: «Счастье – это когда тебя понимают»? Причем то, что тебя понимают, – это не только симптом счастья, это значит еще, что тебя любят (по крайней мере, это так воспринимается супругами). А ведь весь первый период брака мы думаем только об этом – любит или не любит, любит или не любит?
Мы совершили поступок, попортили паспорт и теперь должны удостовериться в главном – а истинные ли чувства испытывает к нам наша вторая половина? Вообще-то на период бракосочетания казалось, что этот вопрос был уже решен окончательно – любит, можно не сомневаться. В противном случае чего было в брак вступать? Но, как выясняется, в мире нет не только ничего абсолютного, но и ничего окончательного.
Стресс первого года рождает неуверенность и сомнения, и все это при том, что сейчас самое неподходящее время решать, любят вас или нет! Самое неподходящее! Сейчас стресс и ноль адекватности! Какое – любит, не любит, бросит, поцелует?! Вообще не об этом речь! Пороги бы пройти, устаканиться, не утонуть и не расплескать главное. Не бросить в почву зерна сомнения и взаимной неприязни – вот в чем сейчас задача–максимум, а уж проверять силу любви в таком состоянии – это совершеннейшее безрассудство, бессмыслица и самоубийство! Но проверяют. И к выводам приходят неутешительным. А ведь уже все, паспорт попортили…
Некоторые, правда, тут же решаются вторично попортить свои паспорта и бежать со всех ног из семейной лодки, которая разбилась бог знает обо что. Львиная доля разводов приходится именно на первые три года брака. И теперь, мне думается, всем понятно почему. Психологию не изучали! Вот и весь сказ.
Остальные же, кто пережил этот критический период, вряд ли могут чем-то особенным хвастаться. Они заложили основу для своих будущих стычек и проблем. Именно здесь, в первые годы супружества, формируется почва всех последующих конфликтов и противоречий внутри семьи. Потому что именно в эти годы проходило жестокое испытание на прочность даже не брака как такового, а друг друга. В этом вся беда.
Вместо того чтобы стать чем-то единым, командой, вместо того чтобы объединиться перед лицом стресса и кризиса, которые испытывают оба, двое проверяют на прочность друг друга. Кто первым не выдержит? У кого первого сдадут нервы? Кто первым продемонстрирует свою несостоятельность и неготовность к браку? Кто первым будет предателем взаимных обязательств? Все это здесь – на первом году брака, в первые три, может быть, два года. «Проверка на вшивость».
Как же нужно было пережить этот кризис? Прежде всего необходимо было понять, что происходит. А происходит акклиматизация в браке. Вот берем нехитрую таблицу стресса…
Сила стресса, вызванного нарушением привычного образа жизни
И считаем… Вступление в брак – 77. На двоих – это 154. Переезд на другую квартиру (а кто-то один точно переезжает) – 42, а то и все 84. В сумме уже от 196 до 238. Появление нового члена семьи (а тут их появляется с гаком – тесть, теща, свекровь, свекр, не считая прочих); мы возьмем на круг по минимуму – 100. Теперь в сумме уже 296 или 338. Добавим изменение личных привычек – 90 на двоих. Смена досуга – 74. Получаем – 460 или 502.
