— О чем она говорит? — осведомился Аларик, закинув руку на спинку дивана.
— Она знает, — ответил позеленевший Джон.
— Что знает?
— Как кто умрет. Такая у нее специальность. Раз Мина говорит, что он убьет нас, — значит, убьет.
Глава тридцать девятая
Аларик понимал, что немного перегнул палку — особенно когда девушка запустила в него телефоном. Телефоном, подумать только!
Но Мина Харпер проявила куда больше присутствия духа, чем он ожидал.
Поневоле пришлось пригвоздить ее к полу, чтобы не рыпалась, — что еще было делать?
А потом ему почему-то не захотелось ее отпускать. Уж очень у нее гладкая кожа… нежная, как воск, которым он каждый год натирает лыжи в Кицбюэле, бывая там между Рождеством и новогодними праздниками.
Просто невозможно было не потрогать ее, вопреки явному неудовольствию Мины.
Она его, между прочим, раздражала ничуть не меньше. Он вовсе не хотел ее трогать — он хотел узнать, где скрывается князь, уничтожить его, вернуться в свой номер и принять хорошую горячую ванну.
Скорей бы выбраться из этой нью-йоркской квартиры, набитой дешевой, хотя и довольно удобной икейской мебелью, подальше от большеглазой, шелковистой на ощупь любовницы князя тьмы. Которая к тому же будто бы умеет предсказывать, кто как умрет.
— Чушь все это, — сказал Аларик.
— Нет, не чушь. Она знает. Просто знает, и все. С самого детства.
Аларик снова вперил взор в Мину Харпер. За время службы в Палатинской гвардии он много чего повидал.
Суккуба, который с возмущенным воплем отделился от тела жертвы, когда Аларик плеснул на него святой водой.
Чупакабр — их часто путают с шелудивыми койотами, но на самом деле это отдельный вампирический вид, питающийся кровью техасских овец. А если овец нет поблизости, они запросто влезут в открытое окно и высосут кровь спящего ребенка.
Демонов — они ринулись на него с разверстыми пастями, когда местный священник попытался изгнать их из крестьян колумбийской горной деревни.
А уж вампирам он и счет потерял. С кровью на подбородках, с залитыми красным рубашками, они выскакивали из мрака, выкрикивая непечатные выражения.
Вампиры, которых так романтизируют в кино и литературе, те еще сквернословы. Только Дракулы как-то держатся в рамках приличий.
Зато экстрасенса, который мог сказать что-то путное, Аларик еще не встречал. Если у них правда такие способности, почему они не выигрывают джек-пот в лотерею и не удирают с выигрышем на остров Антигуа?
Ватикан в них тоже не верит — возможно, по тем же причинам, что и Аларик — и никогда не принимает их на работу.
В отличие от Джона. Он, судя по испуганному и вместе решительному лицу, убежден, что его сестра в самом деле провидица.
И она, судя по ее несчастному виду, тоже в этом уверена. Согнав собаку, она уперлась локтями в колени и закрыла лицо руками. Хрупкая, с короткими темными волосами, с тонкими руками и шеей, одетая в одну только черную комбинацию, она была похожа на балерину, которую внезапно накрыл нервный припадок.
В другое время и в другом месте они могли бы неплохо провести время вдвоем — Мина отнюдь не лишена привлекательности.
Сейчас, к сожалению, об этом и речи нет. Она возненавидела его, это ясно.
В таких случаях остается одно: вызывать подкрепление. Пусть с этой семейкой разбирается Хольцман. Аларику нужен только адрес, ничего больше — остальным займется «Сеньор Липучка».
Попутно и супругов Антонеску можно будет убрать: плодотворный получится вечерок.
— Послушайте. — Мина подняла на него залитое слезами лицо с большущими потемневшими глазами. — Я знаю, вы мне не верите — никто не верит. Только я ничего не выдумываю. Я и сама не верила… пока вы не сказали, что хотите его убить, и не нашли на мне этот укус. Тогда все прояснилось. Суть в том, что он уже мертвый, потому мне и не удавалось… ладно, не важно. Но вас обоих он убьет только так, придется вам поверить мне на слово.
Ее голос, так раздражавший его вначале, приобрел неотразимо сексуальную хрипотцу.
Что с ним такое творится? Не хватало еще подпасть под чары этой… кем бы она ни была. Надо кончать с вампирами и заказать что-нибудь в номер.
— Погоди минуточку, хорошо? — Аларик набрал на мобильнике телефон Хольцмана. — Сообщение отправлю, и все. Хочешь еще колы? Ты вся дрожишь. Может, чаю? Пусть брат сделает тебе чай.
— Он найдет тебя первый. — По гладкой закругленной щеке Мины скатилась слеза. Она сидела, зажмурившись, словно видела что-то на обратной стороне век. — В каком-то стеклянном помещении, где всюду вода. Бассейн как будто. Точно. Гостиничный. Только почему в воздухе? Чепуха получается. Может, на крыше? В твоем отеле на крыше есть закрытый бассейн?
Большой палец Аларика замер над кнопкой «Отправить».
— Туда-то он и придет, — продолжала Мина. — Часто ходишь поплавать?
— Откуда ты знаешь? — не сдержавшись, выпалил он.
Мало кому удавалось напугать Аларика Вульфа, разве что чупакабрам. Они мигом вскидывают головы над убитыми овцами, если у тебя под ногой случайно хрустнет сухая ветка. С мелких острых зубов капает кровь, глаза ищут непрошеного пришельца.
Мина больше не плакала.
— Знаю, и все тут. Я на это, знаешь ли, не напрашивалась. Если б могла, отказалась бы не задумываясь. Думаешь, очень приятно видеть, как мой любовник хватает тебя за волосы во время завтрашнего заплыва, вытаскивает из воды и распарывает…
— Этого не случится. — Аларик спрятал мобильник и снова сел на диван рядом с ней. — Раз я узнал об этом, все будет совсем по-другому, правда? Так ведь это работает?
Аларик Вульф, который никогда не числился в богомольцах, был напуган по-настоящему и молился про себя, чтобы это работало именно так.
Теперь они квиты. Он заставил Мину поверить в вампиров, она заставила его поверить в свой дар.
— Теперь, когда ты предупредила меня, я поменяю планы. Верно ведь? Я буду начеку — может, даже не пойду плавать. — Его сердце колотилось, как ненормальное. С Алариком такое происходило редко, но образ князя тьмы, вытаскивающего мирного пловца из бассейна в «Пенинсуле» и что-то там распарывающего ему, пронял бы хоть кого.
Эта девушка никак не могла знать, где он остановился, а потому и выдумать ничего не могла.
— Посмотри-ка еще разок. — Язык тела Мины Харпер, свернувшейся в клубок, как только Аларик нашел укус у нее на бедре, говорил о внутреннем надломе и о том, что обращаться с ней нужно бережно. Аларику это давалось нелегко ввиду недостатка времени. — Что ты видишь? — спросил он, укутав пледом ее хрупкие плечи.
