вспыхнул посреди комнаты, всё вокруг запылало ярким светом. Откуда-то полилась божественная, неземная музыка – струны скрипок и арф звенели радостью и ликованием. Моё сердце выпрыгивало из груди, бешено колотясь от счастья.
– Лена, прости, что я так долго! – в ничтожной паузе между двумя поцелуями (мы, кстати, уже загадочным образом очутились на кровати!). – Пришлось смотаться в Лондон по срочному делу. Гнал из аэропорта, как ненормальный. А ты здесь, бедняжка, наверное, с голоду умерла?
Голод – это ерунда.
Если честно – я едва не умерла от горя!
Поэтому жду гораздо более пылких извинений, чем небрежное «пришлось смотаться в Лондон»…
Я раскрыла было рот, чтобы поведать эту истину Володе, но он подоспел с очередным поцелуем. А я вдруг поняла, почему он не рвёт на себе рубаху от раскаяния. Ему даже в голову не пришло, что я могла решить, будто он меня бросил! Так как сам он и близко не рассматривает подобный вариант!
Да, последние четыре часа я мучилась в аду, но этот ад я придумала сама – домысливая, строя предположения, обвиняя… А Володя тем временем проходил таможенный контроль в аэропорту и мчался, сломя голову, по трассе – спешил на встречу со мной.
Минут через двадцать благодаря нашим героическим усилиям моё платье приобрело такой вид, словно его пожевала корова.
– Поехали ко мне, – предложил Володя. Со следами моей губной помады на ушах и на голой груди он выглядел живописно и нарядно. Мы лежали в обнимку на односпальной кровати и настолько плотно притиснулись друг к другу, что по бокам даже оставалось свободное место.
– К тебе? – удивилась я.
– В смысле, в ту квартиру на Вацлаваке.
– А, ясно.
– Пока соседи не пожаловались администратору на шум в номере, вопли и неприличные звуки. – Мы вроде бы тихо себя ведём, – засмеялась я.
– Не забывай, это только начало. А что будет дальше, трудно представить. Я весь день мечтал о встрече с тобой, только о тебе и думал, Лена.
– А каким ветром тебя занесло в Лондон?
– Да вот, командировали. Пришлось дяде Володе быстренько метнуться, утрясти один вопрос.
– Какой?
– М-м… Технический, Лен. Думаю, тебе это совсем не интересно.
– Мне интересно всё, что касается тебя.
– Это приятно. Я польщён.
– Польщён, однако не спешишь поделиться подробностями.
– Да что тут рассказывать… Работа. Рутина. Подумаешь.
– Наверное, ты шпион. И засекречен по самые помидоры.
– Ах, если бы… Увы, я вовсе не шпион. Всё гораздо прозаичнее, я же говорил.
Про Володю мне теперь хотелось знать всё до мельчайших деталей. Но черёд глубоких откровений ещё не наступил, и я пока хватала то, что лежит на поверхности – любое движение, фразу, замечание. И мне всё в нём нравилось! А секс с ним был и вовсе упоительным: животная страсть, приправленная воздушной нежностью.
Глава 11
Джеймс Бонд с косичками
В поздний час Вацлавская площадь всё ещё была заполнена туристами, хотя в их рядах уже наметилась брешь. В центре дежурил внушительный наряд полиции на трех автомобилях. Симпатичные парни-полицейские в основном занимались тем, что по-английски разъясняли дорогу заблудившимся путешественникам. Веяло ночной свежестью, высоко в чёрном небе сияли звёзды. Мы с Володей тоже, как и полицейские, направили в нужное русло трёх измученных дамочек. Они несли на себе в общей сложности пять тонн груза (покупочки) и из последних сил ковыляли – как выяснилось – в сторону, противоположную их отелю. Услышав, что мы с Володей говорим по-русски, дамы закричали от восторга. – О, как приятно услышать русскую речь! – Да что вы, – удивилась я. – По-русски тут говорят на каждом шагу! – Мы тоже так думали! А на самом деле кого ни спросим, натыкаемся на английский. Вон те полицаи – не бельмеса! Уже полчаса круги нарезаем, никак до гостиницы добраться не можем…
– Надо учить английский, – вздохнула одна из дам.
– Вот только в отель попадём, сразу и приступим, – пообещала другая.
– Удачи вам, – сказала третья, внимательно взглянув на нас с Володей. – Рада за вас. Вы, наверное, молодожёны…
Мы с Володей притормозили у вагончика, торгующего фастфудом. Две девушки жарили на плитах сосиски, сардельки и колбаски всех размеров – тут были и великаны (одна штука на порцию, их упаковывали в длинный кусок багета), и малютки (пять штучек в круглой булке).
– Я думал, мы пустим корни в ресторане, – нерешительно пробормотал Володя. Мы посмотрели друг на друга и, очевидно, подумали об одном и том же: если зависнуть в ресторане, то на секс останется совсем мало времени. – Но можем перекусить на ходу. Кстати, ты ещё не пробовала «смаженный» сыр.
– Ты самый настоящий кулинарный гид. Постоянно предлагаешь мне блюда национальной кухни. Откармливаешь к Рождеству?
– А жареный сыр ты ещё не ела, – упрямо повторил Володя. – Надо прямо сейчас ликвидировать этот пробел.
Мы взяли по гигантскому хот-догу – пятьдесят крон каждый – и щедро полили красно-коричневую колбасищу, зажаренную до корочки, соусами из контейнеров – и кетчупом, и майонезом, и горчицей. Мне ещё достался горячий сыр с булкой. Пара баночек колы дополнила картину.
– Хорошо, что мой тренер этого не видит, – с трудом произнесла я с набитым ртом. – Он бы меня сначала убил, а потом на сутки отправил бы на эллипс и велотренажёр, как на галеры.
– А мы отработаем, – пообещал Володя. – Сегодня спать вообще не будем. Значит, тренер у тебя мужик? – нахмурился он.
– Парнишка, – уточнила я. – Молодой.
– Что-то мне это не нравится. Он наверняка тебя лапает. А обязательно ходить в тренажёрный зал? По-моему, это излишество.
Мы переглянулись и засмеялись. Сейчас я чувствовала себя абсолютно счастливой – на скамейке посреди многолюдной Вацлавской площади, рядом с Володей… Яркое мгновение пронзительного счастья – уже второе за эти сутки. Момент, свободный от размышлений и оценок. Никаких мыслей, никаких планов – только бешеная радость от того, что находишься здесь и сейчас – в этой точке пространства, рядом с этим человеком. Звёздное небо, Вацлавак, уснувшие розы на клумбах, ополовиненный хот-дог в руке…
– Возникла срочная необходимость тебя поцеловать, – объявил Володя.
– Да мы же в кетчупе с головы до ног! – испуганно отпрянула я. – И потом, за последний час ты уже поцеловал меня шесть тысяч раз. Дай поесть спокойно, маньяк! – Отставить разговоры! Вы, блондинки, такие болтливые…
В пять утра мы, совершенно обессиленные, лежали на кровати в серебристо- серой спальне, смотрели в потолок и курили одну сигарету на двоих – прежде чем угостить меня ею, Володя долго допытывался, совершеннолетняя ли я.
– А кто подбирал обои?
– Уж не я, это точно. Дизайнер.
– Красиво.
Мы снова замолчали и углубились в процесс. Всё, на что оставались силы, – втягивать в себя отраву, а потом выпускать дым. Шевелиться мы уже не могли. Как и обещал Володя, и хот-доги, и жареный сыр мы отработали на все сто.
Я провела рукой по бритому черепу моего ненаглядного снабженца. Жёсткий ёжик щекотал ладонь.
– Володя, а ты всегда такой лысый?
– Не всегда.
