силы. Тут уж ничего не попишешь! Русские семьи, оказавшиеся за пределами своей родины по воле беловежских сепаратистов, возлагали ответственность за развал СССР на новые демократические власти. Все невзгоды и унижения, обрушившиеся на них, также записывались в счет новых властей. Россия так и не смогла, или не захотела, выработать свою миграционную политику, которая бы привлекла на родину те 25 млн. русских, которые оказались отрезанными новыми государственными границами. Те, кто прорывался, несмотря ни на что, в Россию, делали это на свой страх и риск, не рассчитывая на теплые объятия матери-родины. Они находили опору в своих родных, друзьях, знакомых, а государство оставалось для них злой мачехой. Поэтому при мало-мальской возможности выжить в новых условиях русские оставались там, где их застала геополитическая катастрофа 1991 года. Очень мало уехало из Прибалтики, почти все остались на Украине и тем более в Белоруссии.
Сейчас приток усыхает на глазах – он уже измеряется несколькими десятками тысяч в год.
Среди теперешних иммигрантов начинает преобладать этнически иной компонент: китайцы, азербайджанцы, грузины, таджики и пр. Это иная миграция – эти люди едут не на родину, они едут за заработком, прибылями, собственностью. Плоды их работы часто не остаются в России, они утекают в виде денежных переводов, товаров за рубеж. Для них Россия не родина, а дойная корова, хотя часть этих мигрантов останется в России, создаст здесь свои семьи, пустит корни.
Сколько русских людей уехало в эти беспросветные годы из России в дальнее зарубежье в поисках лучшей доли, не поддается точному просчету, так как многие их них не вышли из российского гражданства. Самые пессимистические оценки называют цифру в 5 млн. человек, а оптимисты будут настаивать на 2 – 3 миллионах человек. По данным Комитета по статистике за десятилетие с 1997 г. по 2007 г. Россию покинуло 1 млн. 400 тыс. человек, хотя пик бегства за границу пришелся на более ранние годы последней декады XX века. Это своего рода виртуальные россияне. Если по данным Госкомстата на 1 января 2006 года численность населения России составляла 142,7 млн. человек, то мы можем смело сказать, что эта цифра на самом деле меньше, ибо она не учитывает многочисленных россиян, бродящих по белу свету с нашими российскими паспортами. Сейчас нельзя найти ни одного города в Западной Европе, б США, где бы не было заметной колонии россиян. В Израиле выходцы из России составляют четверть населения этого государства и постепенно превращаются в ведущую политическую силу (евреи чаще, чем другие, практикуют систему двойного гражданства).
Сам феномен «утечки мозгов» отражает глубину российской демографической трагедии. Вымывается наиболее образованная, наиболее активная часть населения страны и образующаяся лагуна заполняется выходцами из ближнего зарубежья, которые в силу своего более низкого общего образовательного уровня получают в обществе уничижительные клички, из которых «чурки» самое ласкательное.
Демографическая картина России претерпевает радикальные изменения в части размещения населения по территории страны. С 1991 года, с общим развалом страны, ее экономики, началось бегство населения из отдаленных концов, где оно оказалось полностью брошенным государством на произвол судьбы, в центральные районы России. Из уст правительственных чиновников, выступавших с трибуны Государственной думы, приходилось слышать, что на всем протяжении от Уральских гор до Тихого океана осталось только 18 млн. россиян, а в Забайкалье и Дальнем Востоке их всего не более 4 млн. Никаких других причин для исхода населения нет, кроме резко изменившихся социально-экономических условий жизни, наступивших в результате геополитической катастрофы 1991 года. Остановка всей обрабатывающей промышленности, прекращение строительства транспортной инфраструктуры, коллапс геолого-разведочных работ, отмирание Северного морского пути и многое другое привели к свертыванию миллионов рабочих мест, утрате перспектив на возрождение Сибири и Дальнего Востока. Непомерный роет всех видов транспортных тарифов сделал невозможным поддержание в привычных масштабах экономических и межчеловеческих контактов и связей. Все это породило желание людей уехать в центральные районы страны, где пока сохранились терпимые условия жизни.
Ни центральное правительство, ни местные власти не предпринимали никаких серьезных шагов для удержания населения на этих территориях.
По сведениям, приходившим с Чесотки, тамошний губернатор Р. Абрамович даже предлагал оплатить русским специалистам, остававшимся в регионе (геологам, врачам, метеорологам и пр.) расходы по возвращению на Большую землю. Не один век русские первопроходцы осваивали и закрепляли эти земли, а теперь на протяжении всего 16-17 лет стали спешно покидать их в результате потери государственного интереса к этим краям и к людям, их населявшим. В Чукотском автономном округе численность населения за годы «демократии» сократилось в три раза, в Магаданской области более, чем в два раза, и т. д. Люди едут в основном в Центральный, Южный и Поволжский Федеральные округа. Здесь сейчас сгрудилось более 60% всего населения России. За время моей работы в составе Государственной думы IV созыва я смог убедиться в том, что сейчас власть озабочена только тем, чтобы найти средства для обеспечения жильем тех граждан, которых переселяют из районов Крайнего Севера в центр страны. Никаких инициатив по удержанию населения, по развитию этих районов не предпринималось и не планировалось. Вот что было сказано в рекомендациях парламентских слушаний, состоявшихся 6 апреля 2006 года по вопросам переселения из районов Крайнего Севера: «По инициативе Правительства Российской Федерации непрерывно сокращается перечень предоставляемых северянам гарантий и компенсаций, постоянно снижается уровень и объем возмещения затрат, понесенных гражданами в связи с работой и проживанием в экстремальных природно-климатических условиях Крайнего Севера и приравненных к ним местностей». Крепко запомните: вся эта политика проводится «по инициативе правительства», назначенного президентом и ответственного только перед ним.
Продолжается концентрация населения в городах, где попроще найти работу и более сносные условия существования. В 2006 году в России было 13 городов с населением более одного миллиона. Кроме Новосибирска и Омска, остальные 11 находятся в центральной части России. Немыслимо «пухнет» Москва с ее почти 11 миллионами жителей. Парадокс: страна вымирает, а Москва входит в число 20 самых крупных городов мира.
Набирает темпы и Санкт-Петербург с его почти 5-миллионным населением.
Остальные (Нижний Новгород, Екатеринбург, Самара, Казань, Челябинск, Ростов-на-Дону, Уфа, Волгоград, Пермь), как мощные магниты, продолжают втягивать в себя оставшихся в живых последних могикан из некогда процветавшей российской сельской глубинки.
Мы уже отмечали, что вымирание коснулось в первую очередь русских, но к этому следует добавить, что гибнут чаще мужчины, В среднем они доживают до 58 лет, но этот порог имеет тенденцию к понижению. По продолжительности жизни среди мужчин Россия занимает 136-е место в мире из 191 страны, в то время как по женской 91-е место. Смертность среди сильного пола в отдельных возрастных категориях бывает в три-четыре раза выше женской. Ничего похожего не наблюдается в развитых странах Европы и Америки, с которыми нас пытаются иногда сравнивать ангажированные «специалисты». Но еще страшнее то, что мужчины погибают в трудоспособном возрасте. В общей численности умерших мужчин эта категория составляет 30%. Уходят в мир иной мужчины по существу в цветущем возрасте в основном в результате глубочайшего жизненного кризиса, из-за стыда перед самими собой и своими родными и близкими за несостоявшуюся судьбу, из-за реальной нищеты или страха перед ней, бесперспективности и собственного бессилия. Мужчина, который испокон веков был опорой семьи, ее кормильцем и наставником, оказался выброшенным на обочину жизни. Любой человек, далекий от демографической статистики и не занимающийся социологией, может убедиться в этом самым простым образом: следует лишь спуститься в поезд метрополитена, особенно в часы пик, и посмотреть на окружающих мужчин и женщин. Мужчины выглядят чаще всего измученными, небрежно одетыми, они стараются побыстрее захватить свободное место в вагоне, забыв свою природную обязанность, вошедшую в прошлые годы в привычку» уступать место женщине. Тупо и безразлично сидят они даже тогда, когда рядом стоят дети или люди пожилого возраста. Если они читают что-то, то это в большинстве случаев бульварные газетки, спортивные новости.
Почти не видно в руках конспектов, учебников или хотя бы литературной классики. Серьги в мочках у молодых юношей, воткнутые в уши наушники «эгоистиков» (индивидуальных магнитофонов), пластиковые бутылки с пивом или напитками в руках дополняют гнетущую картинку.
